В радиорубке появились еще двое трогов. Они направились к противоположному концу стола с оборудованием, часто останавливаясь по пути, чтобы свериться с пленками, на которых были записаны переговоры терранцев. При этом они пытались приспособить их к своему оборудованию. Они работали медленно, но со знанием дела, проверяя каждую пленку. Они явно готовились заманить в ловушку большой корабль-носитель и, когда он приземлится, удерживать его до тех пор, пока он не станет совершенно беспомощным здесь, на Колдуне. Шенн думал о том, как они намереваются захватить корабль, когда тот приземлится.

Корабли-носители вооружены для сражений на земле, а не в космосе. И хотя они пойдут на радиолуч, выпущенный из лагеря, они готовы к любым неприятным «сюрпризам», ожидающим их на поверхности планеты. Подобное уже случалось в истории Службы изысканий. Троги же считают свое оружие самым мощным, то-то их распирает от самоуверенности! Но способны ли они справиться с патрульным кораблем, всегда готовым к бою?

Троги-техники проверили последние записи и приборы и что-то проскрипели офицеру. Прежде чем те ушли, тот отдал приказ охраннику Шенна. На голову терранца накинули проволочную петлю, затем вторая петля крепко захватила его грудь, и Шенна буквально вырвало из кресла. Он закричал от боли. Затем на него набросили еще две петли, и после он остался в радиорубке один в весьма неудобной позе.

Все попытки высвободиться из металлических пут оказались тщетны. Каждое его движение сопровождалось жуткой болью, ибо стоило ему пошевелиться, как проволока еще сильнее впивалась в тело. Шенн закрыл глаза и попытался сконцентрироваться так же, как он делал это для того, чтобы обнаружить корабль трогов. Если бы ему удалось снова связаться с ведьмой! И немедленно! Тем более что пока у него было на это время.

Он опять выстроил ментальный образ Торвальда, не забыв ни одной подробности, как это делал, будучи на корабле трогов. И теперь, с этой единственной мыслью в голове, он попытался ухватиться за их невидимую связующую нить. Неужели расстояние между лагерем и городом, опоясанным морем, слишком велико для связи? А вдруг троги бессознательно стирали все мысленные указания колдуний, когда те послали его освободить пленника со скалы-черепа?

На его всклокоченные волосы падали капли воды, и каждая капля словно жалила его воспаленную кожу. Собрав все свои силы воедино, он стоял под этим душем, чувствуя себя так, словно долго и упорно работал на солнцепеке, причем со скоростью, недоступной человеческому телу.

Торвальд…

Торвальд! Но офицер не стоял возле окна, опираясь о подоконник в комнате вивернов. Торвальд стоял за его спиной на фоне буйной аметистовой растительности Колдуна. Этот новый образ показался Шснну настолько отчетливым, будто сам он находился всего в нескольких футах от него. Вот и Торвальд, а рядом с ним и росомахи, с одной стороны — Тагги, с другой — Тоги. За спиною Торвальда, сверкая на солнце драгоценными узорами, выстроились ведьмы.

— Где?

Это спросил офицер, отрывисто, ясно, по-военному четко — настолько отчетливо пронеслось это слово по всей радиорубке.

— В лагере! — заорал Шенн в ответ, отчаянно опасаясь, что связь снова оборвется.

— Они хотят, чтобы я вызвал корабль-носитель, — прибавил он, на этот раз тише.

— Когда?

— Не знаю. У них есть специальное оборудование для контакта. Я им сказал, что здесь повреждения, и им известно, что я не знаю кода.

Единственное, что он видел теперь, — это лицо Торвальда: напряженное, строгое, задумчивое. Глаза офицера сверкали холодными, стальными искрами, отчего выражение его лица стало такое же безжалостное, как у главного трога. Шенн решил сообщить, что он собирается предпринять.

— Я предупрежу корабль, чтобы он уходил; пусть они пришлют патруль.

На лице Торвальда не отразилось ровным счетом ничего.

— Держись, сколько сможешь! — произнес он.

Он сказал это довольно холодно, и в его тоне не ощущалось обещание прийти на помощь. Ничего, на что так надеялся Шенн. И все-таки сам факт, что Торвальд вышел из города колдуний, уже о чем-то говорил. К тому же Шенн вспомнил про буйную растительность за его спиной. Такое разнотравье можно встретить только на материке. И еще Шенн понял, что на берегу не только Торвальд, но и виверны. Неужели офицер сумел убедить ведьм Колдуна пренебречь их политикой невмешательства в чужие дела и присоединиться к нему для нападения на лагерь трогов? Однако Шенн не заметил в голосе офицера обещания помощи, он даже не понял, к нему ли движется спасательный отряд. И все же он не сомневался, что они идут к нему на помощь.

В дверях послышался шум. Шенн открыл глаза. Вошли троги. Один направился к передатчику, двое других — к Шенну. Он снова закрыл глаза, чтобы в последний раз попытаться связаться с терранцами. В эту попытку он вложил всю свою оставшуюся энергию и волю.

— Кораблю на орбите. Здесь троги.

Лицо Торвальда исчезло в туманной дымке, когда сокрушительный удар в челюсть отдался в голове Шенна с такой силой, что он оглох, а из глаз заструились слезы. В эти страшные минуты он видел перед собой трогов — одних только трогов. И один из них держал передатчик.

— Говори!

Поросшая жесткими волосками лапа, состоящая из трех членов, протянулась через его плечо, опустила рычаг, надавила на кнопку. В голове Шенна, превратившейся в одно огромное ухо, прогремел протяжный воющий звук — передатчик заработал. Когтистая лапа сунула микрофон прямо ему в губы, одновременно с этим паутинчатая антенна передатчика повернулась в нужном направлении.

Шенн затряс головой, морщась от боли. Треск от входящего кодового сигнала, казалось, разбивал его голову на части. Трог с передатчиком держал второй наушник возле своего уха. Когти охранника пребольно впивались Шенну в плечо, словно напоминая, что его ждет в случае неповиновения.

Треск кодового сигнала продолжался, когда Шенн лихорадочно думал: «Вот оно что! Он должен послать сигнал о бедствии, а потом троги претворят в жизнь угрозу своего офицера…» Шенну казалось, что он уже не способен ничего понять как следует. Словно неимоверные усилия связаться с Торвальдом уничтожили часть его мозга, поэтому теперь он почти что ничего не соображает. И это как раз в тот момент, когда он должен мобилизовать весь свой разум!

Происходящее в радиорубке выглядело неестественна и жутко. Шенн видел нечто подобное тысячи раз в фантастических фильмах… герой-терранец, которому угрожают пришельцы, пытается спасти… спасти…

А вдруг из какого-нибудь фантастического фильма, которые он жадно пожирал глазами в далеком детстве, он сумеет выудить частичку забытой информации?

И Шенн начал говорить в микрофон, поскольку кодовый сигнал перестал трещать в его голове. Он медленно формировал слова, причем использовал терранские слова, а не основной космический язык.

— Вызывает Колдун… опасность… связист мертв.

Его прервал другой код, прорвавшийся сквозь беспредельный космос. Когти охранника впились в его обнаженное плечо в угрожающем предупреждении.