Он осмотрелся: они стояли на опушке леса, была весна. Не сон ли это?

— Где мы? — спросил он; ему важно было знать, что они все-таки выбрались из нор. Иллиль улыбнулась.

— В дикой местности на севере.

— В Ифткане?

— Нет. Ифткана нет и больше не будет. — По ее лицу пробежала тень. — Он никогда не возродится, потому что для этого нужны новые корни, а не прививки к старым…

Айяр не пытался понять ее ответ. Он был рад, что они наконец в лесу, хотя и не ифтийском. Но вскоре подошли другие ифты, и он попытался узнать подробности.

— Мы победили То, Что. Ждет, — сказал Джервис. — Вернее, победила Сила Танта, потому что именно она, войдя в твой меч, выжгла управляющий блок компьютера. Но Оно сошло с ума, когда мозг был разрушен. Фальшивые ифты и машины тоже сошли с ума и уничтожили сами себя. Что случилось с пленниками, пока не известно. Сейчас мы идем в порт. Если там тоже есть роботы-инопланетники, да еще и потерявшие управление, мы постараемся одолеть их. Вот как далеко зашло проклятье, наложенное на Янус. — он покачал головой. — Но главное: мы покончили с Тем, Что Ждет, навсегда, потому что со сгоревшим мозгом Оно никогда не возродится. Безумие Того, Что Ждет, оставило много жертв Если мы не сможем освободить его бывших пленников, то хотя бы оставим в порту ленту с описанием всего, что с нами произошло, и межпланетный сигнал бедствия. Секрет нашего перерождения мы пока оставим при себе. Это мы будем объяснять только тем, кто захочет поселиться на Янусе. Но пока нам придется отступить за море…, если не удастся помочь пленникам.

Тут он задумался и посмотрел на Айяра.

— Ифткан исчез и больше не возродится. Мы не знаем, много ли ифтов из прошлого лежит среди руин владений Того, Что Ждет, в Пустоши Может быть, инопланетники помогут нам в этом. Мы создадим новый род, и он будет свободен от Того, Что Ждет. Но каждому дню — своя задача. Посев и рост нельзя торопить.

Он замолчал, и Айяр, забыв, что был когда-то Нейлом, подставил лицо ночному ветру. Ветер был сладок и холоден, он обещал весну. Уставшие ифты отдыхали среди обломков прежнего мира, а вокруг поднималась новая жизнь, к возрождению которой они были причастны. Ифткан умер, но деревья-башни вырастут снова, и потомки ифтов будут петь об этих временах. И, скорее всего, легенда окажется совсем не похожей на действительность.

Рука ифта — меч,

Его сердце — во мраке

Холодного света луны.

Род его вечен, как яркий на небе

Месяц в ночной темноте.

Рожденный быть воином, встань,

Свой род от врага защити!

Это пела Иллиль. Айяр покачал головой.

— Я не Кимон. Тот был герой-одиночка. А какой из меня герой песни?

Джервис рассмеялся:

— Оставим судить об этом потомкам. А сегодня мы поем для себя!

Он протянул руки Айяру и Иллиль, и они пошли дальше, с песнью о Кимоне — лучшей песнью для такого счастливого дня.