- Статус эвакуации? - спросила Джун.

- Все идет гладко. К тому времени, как мы окажемся наверху, шаттл будет пришвартован и готов. Если повезет, через несколько часов все это будет выглядеть как массовая чрезмерная реакция. Если роботы смогут стабилизировать плавучесть, мы сможем выйти из аварийного состояния.

Джун подняла руку. - Подождите. Я снова получаю весточку от Имриса. - Ее лицо приняло расслабленное выражение транса, как будто кто-то только что перерезал все нервы у нее под кожей. Через минуту она серьезно кивнула и глубоко вздохнула. - Что ж, это придает вещам другой оттенок. Не думаю, что нам сейчас понадобится этот лифт, спасибо ему.

- Что происходит? - спросил Педру.

- Им не удалось стабилизировать гондолу. Очевидно, роботы, которых они послали починить такелаж, умудрились сделать все хуже, а не лучше. По словам Имриса, гондола погружается быстрее, чем раньше. Сейчас нет никаких шансов стабилизировать ситуацию. Она опускается.

- Как глубоко они могут проникнуть? - спросил Педру.

Техник сказал: - Двадцать-тридцать атмосфер не должны стать проблемой. Но пятьдесят - это слишком много, и она определенно не рассчитана на то, чтобы выдерживать поверхностное давление.

Чику покачала головой. - Это слишком большое совпадение, чтобы быть несчастным случаем. Это связано с Аретузой, или конструктом, или чем-то еще, не так ли?

- Дело не в нас, - сказал Педру. - Мы не единственные, кто находится на этой штуке, погружающейся в атмосферу.

- Мы - нет, - сказала Джун, - но если что-то там, наверху, хотело косвенно навредить нам, это один из отличных способов добиться этого.

- Что-то хочет причинить нам вред? - нахмурившись, спросил техник.

- Частный разговор, - сказала она, выдавив улыбку. А потом она хлопнула в ладоши и повысила голос. - Всем - небольшое изменение плана! В свете последней информации, мы, вероятно, не хотим долго находиться в зоне падения.

- Ему осталось падать сорок километров, - сказал один из пассажиров, дородный европеец с копной медно-рыжих волос. - Каковы шансы, что он приземлится прямо на нас, учитывая ветер и все остальное?

- Действительно, шансы очень низкие, - весело сказала Джун. - Но куда бы ни упала эта гондола, трос все еще привязан к этому сооружению. А теперь, вы действительно хотите рискнуть, что не возникнет осложнений, когда эта штука обрушится, как божий кнут?

- Все будет не так уж плохо, - сказал один из техников. - Это всего лишь трос...

- Прекрасно, - сказала Джун. - Для всех, кто не хочет играть в физическую рулетку, нас ждут венерианские скафандры. Здесь хватит на всех нас, не так ли?

- Думаю, да, - сказал техник. - Я имею в виду, да, должно быть.

- Должно быть?

- У нас двадцать костюмов, но есть обязательный цикл технического обслуживания. Не все они будут доступны.

- Нас двенадцать, - сказала Джун, оглядывая собравшихся. - Я почти уверена, что видела там больше двенадцати костюмов раньше, когда мы ждали возвращения.

- Должно быть, стоит попробовать, - сказал Педру.

- Снова Имрис, - сказала Джун, на мгновение погрузившись в глубокий транс. - "Гулливер" отчалил, у него на борту эвакуированные, и он следит за спуском гондолы. Похоже, они потеряли еще один воздушный шар... у нас есть пятнадцать минут, а то и двадцать, если повезет. Может быть, мы прервемся? Венера так прекрасна в это время года.

Остальных почти не требовалось убеждать. К тому времени даже сотрудники опорной стоянки оставили всякую надежду воспользоваться лифтом. Трос тревожно сигналил об ошибках, поскольку испытываемые им нагрузки зашкаливали. Когда они направлялись к раздевалке, мысли Чику вернулись к тому времени, когда они ждали своей очереди вернуться внутрь. Она определенно видела других людей, кроме них, в костюмах, но не могла поклясться, что видела всего двенадцать. Неужели Джун сказала это только для того, чтобы поторопить их?

Там было несколько независимых костюмерных, в каждой из которых находилось по три-четыре костюма. По мнению Чику, не сразу стало ясно, какие агрегаты готовы к использованию, а какие находятся в автономном режиме для капитального ремонта. Перед тем как надеть, они все равно были частично разобраны, разбиты на огромные куски белой яичной скорлупы.

- Столкновение произойдет... где-то между шестнадцатью и двадцатью минутами с этого момента, - доложила Джун. - Имрис хотел бы быть более точным, но существует множество переменных.

- А он не может пригнать этот корабль сюда и позволить нам подняться на борт через шлюз? - спросила одна из других туристок, уперев руки в бока.

- Нет, если только ты не хочешь втиснуться внутрь куска искореженного металла диаметром с водосточную трубу, - сказала Джун.

- У нас проблема, - сказал один из техников.

Джун натянуто улыбнулась. - И мой день просто продолжает улучшаться.

- Наличие костюмов - их... меньше оптимального.

- Не подслащивай пилюлю. - Ее тон был свирепо сладким. - На что мы смотрим? Быстро - нам нужно пять минут только на то, чтобы надеть скафандры, потом еще нужно очистить шлюз.

- Нам нужно двенадцать исправных костюмов, - сказал техник. - У нас впереди еще шесть хороших единиц. Еще три являются второсортными: они поступили с неисправностями, которые обычно отправили бы их сразу на техническое обслуживание, но в экстренной ситуации мы можем устранить эти ошибки и принудительно вывести скафандры наружу. Остальные... слишком далеко зашли в цикле ремонта и перестройки. За исключением, может быть, одного, но даже это...

Джун сказала: - Итак, у нас девять костюмов, что на три меньше, чем нам нужно. И часы все еще тикают.

- Пребывание здесь - это не автоматический смертный приговор! - сказал пассажир с медно-рыжими волосами. - Это вопрос управления рисками, вот и все. Я попытаю счастья в помещении.

- Значит, это на два костюма меньше, чем нам нужно, - сказал техник. - Хорошо, я и здесь попытаю счастья. Теперь нам не хватает только одного желающего остаться. Кто-нибудь готов тянуть соломинку?

- Я останусь здесь, - сказала Джун, слегка пожав плечами, как будто на карту ничего особенного не было поставлено. - Теперь у нас все хорошо. Девять костюмов, девять счастливых отдыхающих.

- Девять чего? - спросила Чику.

- Вы не можете здесь оставаться, - сказала женщина, которая спрашивала об Имрисе. - Только не после того, как вы сочинили такую громкую песню