В горле встаёт предательский комок, а глаза машинально наливаются слезами.

Жених закатывает рукава рубашки. Замираю, глядя, как под бронзовой кожей налились жилы. Натянулись, словно на гитаре. Кажется, ещё секунда — и он растерзает моего обидчика. Разорвёт на кусочки, словно он — старая тряпка.

— Отойди, Демон. Оставь его мне.

Другой голос. Хриплый, чуть надтреснутый.

Позади него стоит какой-то полноватый пожилой мужчина. Его кустистые седые брови сведены на переносице, а в руках зажат чёрный металлический пистолет. Маленький, невесомый, почти игрушечный. Но в то же время, источающий огромную опасность.

Неужели он может выстрелить?

— Ты что же, тварь, решил девчонку к своим рукам прибрать?

Незнакомец прошипел, чуть оттопырив верхнюю губу.

— Арчи, я…

— Я же сказал — не трогать до моего приезда!

— Я просто хотел…

— Насрать! Ты посмел ослушаться! Пошёл против меня!

Взвёл курок.

Раздался металлический щелчок. Мужик задрожал, отползая к стенке.

— Ты же не станешь мараться об меня, Арчи… Из-за какой-то девки… Ты что?

— Это — моя гостья, недомерок. Невеста моего соратника. Друга. Почти брата. И такие ошибки не прощаются. Их смывают. Кровью.

Прицелился.

Я охнула, прикрыв уши ладонями. Боже, что здесь творится?

Они все сошли с ума. Обкурились каких-то наркотических веществ. Возомнили себя хозяевами жизни.

Значит, Кирсанов всё-таки не лгал. Здесь, в логове Арчибальдова всё решается именно так — убийством. И по-другому они не могут. Так же, скорее всего, закончил свою жизнь Тима.

Нет человека — нет проблемы.

Ужасно…

Бережные руки Демона тотчас подняли меня в воздух. Прижали к своему стальному телу. Опутали, будто пытаясь согреть. Защитить.

Вцепилась в него, как в спасательный круг.

— Арчи, не стоит Авроре здесь присутствовать, ты не находишь?

— Разумеется. Прошу прощения у твоей невесты за моего сотрудника. Поверьте, он будет наказан.

Стрельнул какими-то блеклыми глазами, вызывая у меня самую настоящую оторопь.

Какие-то мёртвые глаза. Ужасные. Беспощадные.

Они видели всё.

— Мы пойдём. Мы ведь всё решили, Иван Иванович? Не стоит Авроре на это смотреть.

— Доброй ночи. Не смею вас больше задерживать.

Раскланялся. Сделался каким-то приторно-ласковым, как медовый пряник. Даже зарделся от удовольствия.

Навесил на себя маску радушного хозяина, не смотря на тот чёрный пистолет в его огромных руках.

Задохнулась от этого липкого взгляда. Спрятала лицо на груди у Демона, уткнувшись в его чёрную рубашку. Втянула носом приятный аромат. Прикрыла глаза.

Теперь всё будет хорошо.

Он спас меня. Снова. В очередной раз.

Аврора

*****

Оказываемся возле чёрного внедорожника, припаркованного у самого входа. Поёживаюсь от пронизывающего вечернего ветерка, пытаясь согреться. Кутаюсь в пиджак Демона.

Мужчина прожигает меня насквозь своим чёрным взглядом, похожим на печные угольки и я на мгновение замираю, задрожав от его красноречивого взора.

— Замёрзла?

Вскидывает кустистые брови, моментально пряча свой колючий взгляд в дальний уголок души. Осторожно подбрасывает вверх, держа на руках, крепко прижимая меня к себе как самую большую драгоценность.

Осторожно киваю.

Начинаю часто-часто моргать, чтобы не дать волю рвущимся наружу слезам. Не хочу, чтобы Демон увидел меня такой жалкой. Теперь всё должно быть иначе. По-другому.

Я хочу узнать его по-настоящему. Как человека. Как мужчину. Того, кто пошёл против всех, чтобы спасти меня от неминуемой гибели из-за бывшего супруга.

И полюбить его.

Приближает к моему лицу большой палец правой руки и проводит вниз. Скользит к припухлым от слёз губам, приоткрывая их. Впечатывается. Заглядывает в глаза.

Сердце срывается на тахикардию, и я не могу отвести взгляда от этих демонически опасных глаз. Они исследуют моё лицо, как бы лаская. Прожигают насквозь электрическими токами. Достают из самых дальних уголков души всё самое сокровенное, изучая меня.

— Прохладно.

Сглатываю слюну, делая рваный вдох. Отвожу дрожащий взгляд, машинально цепляя руками пиджак Демона.

Скользит чёрным взглядом по длинным ногам в кружевных чулках и мне на мгновение становится жарко. Я не могу укрыться от этого липко пошлого взгляда, который исследует моё неприкрытое тело.

Ох, всё-таки хорошо, что я выбрала именно это бельё и эти чулки.

Теперь хоть не так стыдно всё это продемонстрировать.

Поджимает губы, быстро распахивая свободной рукой дверцу внедорожника. Галантно, оставаясь джентльменом даже в такой странной ситуации. Как перед королевой.

Не упрекая меня ни в чём. Ни в срыве свадьбы. Ни в подлоге с невестой. Ни в ссоре с Арчибальдовым. Ни в чём-то другом. И только Бог знает, чего ему стоило спасти меня.

Другой бы уже спустил на меня всех собак, обозвав трёхэтажными матами и брызгая ядовитой слюной, но только не Демон. В его глазах нет ни намёка на злость. Только — искренняя теплота с примесями немого очарования.

Бережно усаживает меня на заднее сидение своего автомобиля, заводит мотор, глядя в зеркало заднего вида.

— Как ты, Мышка?

— Поехали домой…

Шепчу, пытаясь совладать со своими чувствами. В его взгляде и голосе столько душевного тепла, что мне хочется разреветься, как маленькой девочке. Довериться ему. Открыться.

И, кажется, после сегодняшнего пережитого ужаса он достоин этого. Я просто обязана дать ему шанс.

Как и обещала Господу Богу, пока валялась в коленях у того мерзавца с пистолетом.

— Нет. Сначала нам нужно в клинику. Следует проверить, не причинил ли этот урод вред моему ребёнку…

Ощетинился, стал каким-то жёстким.

Дёрнул шеей, и я заметила, как напряглась жила под бронзовой кожей. Быстро-быстро забился пульс. Взвыл фонтаном где-то в горле.

Прикусил губу, заметив мой недоумённый взгляд. Выдохнул.

— Нашему ребёнку, Мышка. Твоему и моему.

Задрожала от этой последней обжигающей фразы. В душе поднялся какой-то тёплый вихрь, накрывающий меня с головой. Убаюкивающий и успокаивающий.

Кивнула.

— Ты ведь ещё не знаешь пол малыша, так?