— Ну что ж, мне пора! — стала прощаться Светлова. — Пора, увы, возвращаться к свои заботам. Как у вас славно, уютно, по-домашнему…

— Что же вы теперь будете делать? — Алексей и Алена Глинищевы вышли ее провожать в тесный коридорчик.

— Прямо не знаю. Что делать — не знаю! Милиция ну совершенно ничего не хочет делать, чтобы реабилитировать моего Гошу… Совсем товарищи мышей не ловят. Им его лишь бы засадить. Так что приходится самой крутиться. Вот если только… — Анна, запнувшись, замолчала.

— Да, Генриетта?

— Понимаете, одна надежда на пленку. Все говорят, что у покойной, — Аня воздела очи, — Инары Оскаровны Хованской была пленка. Будто бы в квартире этого депутата была установлена видеокамера. И все, кто был там в тот вечер, на нее засняты. И тут мне, представьте — ну, за деньги, конечно! — кое-кто обещает ее разыскать! Вот уж если я ее разыщу…

— Да? Что же тогда?

— Ну, что говорить заранее… Сначала надо ее получить!

— Да, да… вы наверняка правы…

— Ну до свидания! Как я у вас отдохнула… Душой отдохнула. Так уютно, так у вас по-домашнему. Спасибо огромное.

— Не за что… Ну что вы! До свидания.

Дверь захлопнулась.

Светлова специально задержалась на лестнице.

Ну что, где «шелк-щелк»?

Старика не было.

«Кстати… Разве белые покинули полуостров Крым в двадцатом?» — отчего-то всю дорогу до дома вертелось в голове у плохо знавшей историю Анюты.

* * *

В очередной раз поднявшись на пятый этаж дома в Волковом переулке, где располагалась квартира Родиона Уфимцева, Светлова обнаружила, что она не единственная, кто его разыскивает. Прямо у двери Уфимцева она неожиданно столкнулась с молодым человеком в кашемировом пальтишке, усердно жмущим на кнопку звонка.

— Нет? — поинтересовалась Светлова.

— Нет, — вздохнул молодой человек.

— И не появлялся?

— И не появлялся.

— Что-то давно уже его нет…

— Не то слово… Согласен — слишком. Надо все-таки меру знать!

— А вы не знаете, где он может быть?

— В общем-то, догадываюсь…

— А меня не могли бы просветить?

— Чего тут просвещать-то… Ехать надо. Что-то увлекся Родион чрезмерно. Чересчур.

— А меня не возьмете с собой? — попросила Светлова.

— А вы кто? — Молодой человек наконец удостоил Светлову более внимательным взглядом. — Герлфрэнд, что ли, очередная?

Светлова предпочла не комментировать это утверждение.

— Хотя, конечно, уже явно не герл… — непочтительно заметил юноша, критически оглядывая Светлову.

Светлова и теперь не торопилась разуверять молодого человека, надеясь, что ее репутация и это выдержит: герлфрэнд так герлфрэнд… Где наша не пропадала!

— Не думаю, что он будет вам рад! Хотя… — Молодой человек на мгновение задумался. — Может, оно и к лучшему…

— Конечно, к лучшему, — нахально поддакнула Светлова.

— Ну, хорошо… Поехали!

— Может, оно и правда к лучшему… — рассуждал молодой человек, выруливая на Носовихинское шоссе. — Возможно, ваш светлый образ и поможет его вывести…

— Вывести?

— Ну да… С ним это случается… Депресняк! Запрется на даче — и ну квасить! Пока чертики не начнут мерещиться. А потом — ничего… Выходит из пике. И снова возвращается к обычной жизни.

— Вот как?

— Видите ли… Просто место там такое.

— Место?

— Ну да! Участок-то хороший… Но ели! Вы бы видели, какие там ели! Уже третий владелец участка спивается.

— Ели? — не поняла Светлова. — В смысле, деревья — ели?

— Ну да. Ели, они ведь, знаете, вампиры. Энергию поглощают. Вытягивают из человека. Не то что сосны, например! Ну и приходится ее компенсировать…

— Кого?

— Ну, энергию эту вытянутую.

— Ах вот что…

— Ну а как в нашем климате ее компенсируешь? Один только верный способ. Стопочку, рюмочку… одну-другую. И увлекается человек. Я уже Родиону говорил: поменяй ты эту дачу! На аналогичную, но по другой дороге, и чтобы — сосны! Вон Филимонов живет постоянно на даче — и ничего… Хотя, казалось бы, весь участок в огурцах.

— А при чем тут огурцы?

— Ну как же! Закуска. Огурцы — это такая отличная закуска… А нет тем не менее никаких запоев у Филимонова. А почему?

— Потому, что сосны? — догадалась Светлова.

— Именно. Потому, что сосны!

Светлова, и не подозревавшая прежде, какие опасности подстерегают человека при выборе дачного участка, озадаченно промолчала аж до самой дачи Родиона Уфимцева.

Что-то в них и правда было, в этих елях…

Светловой даже стало как-то не по себе, когда они вступили под своды этих тяжелых еловых лапищ, вошли, как в пещеру, в их ватную тишину и тяжелый полумрак… И это посреди солнечного дня!

Действительно ли эти деревья промышляли вампиризмом?

Ане это было пока неведомо. Но что правда, то правда: жизнерадостности под их сумрачными тяжкими кронами явно не прибавлялось. Отчего-то хотелось говорить шепотом. И даже и правда… того… Захотелось вдруг — рюмочку-другую!

— Вот те раз… — поразилась Светлова такому удивительному эффекту пребывания на даче и воздействия безобидной, казалось бы, флоры.

— Ну? — сразу уловил ее настроение молодой человек. — Я же вам говорил! Заклятое место!

Дверь на веранду была не закрыта, и за длинным столом, живописно заваленным яблоками и уставленным оплетенными бутылями, они сразу увидели хозяина.

— Родион! — бросился к другу молодой человек в кашемировом пальтишке. — Тебе плохо?!

Светлова — следом…

— О! На ловца и зверь!

Бизнесмен, предприниматель и просто приятный человек Родион Уфимцев очень ловко — для человека, пребывающего в пике вторую неделю! — наклонил шестилитровую бутыль «Шардоне» и — фантастика, — не уронив ни капли, нацедил стаканчик.

— Угощайтесь!

— Родя, тебе плохо?! — взволнованно интересовался молодой человек, так и не снявший кашемировое пальтишко — на веранде было прохладно.

— Нисколько, — внятно, ясным голосом разуверил его Уфимцев. — Мне, ребята, хорошо. Мне здесь о-очень хорошо!

— А вот нам без вас было плохо! — начала, чтобы не терять попусту время, свою партию Аня.

— А, это ты! Как славно, что ты приехала, девочка моя! — размягченно поприветствовал Светлову Родион Уфимцев, явно с кем-то перепутав. Что при его времяпрепровождении было, конечно, не так уж и удивительно. — Приехала, значит… Как я рад.