Пыхнув табачным дымом из сигары размером с небольшую авиаторпеду, сенатор на неплохом русском, хотя и с выраженным акцентом, поздоровался со встречающими. И после короткого обмена репликами без предисловий взял быка за рога.

— Так вы и есть тот самый Поликарпов, который сделал столько истребителей? — спросил сенатор, пока они шли к входу в ангар через внутренние помещения.

— Наверное, тот самый, — со сдержанной вежливостью ответил Поликарпов.

— Много слушал про вас. Ваш И-16 сделал отличную рекламу Райт-Циклону. Сейчас с ним хотят работать все наши военные. И флотские, и армейские.

Кроуфорд снова глубоко затянулся сигарой.

— А вы имеете отношение к Райт-Циклону? — решил поддержать беседу Арсеньев.

— Какое там отношение, — на первый взгляд беспечно ответил Кроуфорд. — Немного акций. Пара деловых партнеров. Чистый бизнес, ничего личного. В последнее время русские популярны в Америке. То, что работает здесь, у вас, в ваших условиях, воспринимается как знак качества. Тот же Форд, скажем, рекламирует свою технику как работающую даже в холодной и бездорожной России. И ведь верят, откуда им знать, что в России ездят на другом «Форде». Да и ваши дороги становятся лучше с каждым годом.

Сенатор усмехнулся своим мыслям, его связи с Союзом по линии авиастроения были общеизвестны, а вот многочисленные контракты на поставку дорожностроительной техники не афишировались.

— Нам еще долго?

— Пришли, проходите, пожалуйста.

По одному делегация прошла внутрь.

Ангар был почти пуст, практически все оборудование вынесли, оставив лишь самое необходимое, да и его сдвинули к стенам, освободив как можно больше места. В центре большого помещения залитого ярким режущим электрическим светом, стоял двухмоторный самолет, сверкающий полировкой, словно игрушка на новогодней елке.

Кроуфорд развел руками, быстро сказав несколько слов по-английски. Тон не оставлял сомнений в том, что заморский гость искренне восхищен. Пуская дым, он обошел самолет. Похлопал его по хвостовому оперению и затребовал стремянку.

— А ну давай тащи эту штуку! — громко крикнул он стоящему неподалеку технику. Затем на удивление резво забрался без посторонней помощи наверх и затребовал у поднявшегося с другой стороны пилота показать, как залезают на место стрелка. Молодой капитан растерялся, застыв, как изваяние, забыв мигом все, что знал и чему научился за все годы, проведенные в авиации. Возникла неловкая заминка. Положение спас стрелок-радист Петр Левченко, лихой украинский хлопец из Полтавы. Быстро взобравшись за командиром, он не столько словами, сколько жестами сначала показал, как, а потом и помог гостю забраться на свое рабочее место.

— Давай, сынок, покажи, как включается эта штуковина!

Несмотря на хорошее владение языком, разбираться самому с непонятными надписями на русском Кроуфорду не хотелось.

— Вот тут вот нажмите, потом — здесь. Генератор уже включен. Управляйте педалями. Только подождите, пока мы слезем. Стремянка маленькая, ствол собьет, головы расшибем!

После чего, быстро перебирая руками, украинец полез вниз, за ним последовал пришедший в себя капитан.

Расположившись на месте стрелка, он заработал педалями, с басовитым гудением башня развернулась влево, затем вправо. Лайонел проверил ход стволов, максимальное возвышение и склонение, нарисовал стволами в воздухе ровный круг, затем S-образный зигзаг, немедленно повторил ту же фигуру в противоположном направлении, на максимальной скорости.

Лайонел радостно улыбнулся, предварительно убедившись, что его не видно с земли.

Предыдущая модель турели не шла ни в какое сравнение с этой. Сидеть было удобно, обзор отличный. А главное, башня с установленными в ней полудюймовыми пулеметами шла плавно, без малейших рывков, так что можно было спокойно обстреливать атакующие бомбардировщик истребители. В Америке военные пока еще раздумывали, стоит ли ставить такие дорогие игрушки на свои самолеты. Воюющие русские оказались расторопнее и, чего уж там, гораздо щедрее своих заокеанских коллег, раньше поняв, что живучесть бомбардировщика зависит не только от скорости и прочности его конструкции.

Наигравшись вдоволь замечательно технологичной и замечательно прибыльной игрушкой, сенатор грузно полез наружу.

— Ну что, мистер пилот, — обратился Кроуфорд к Левченко, — нравится тебе наша новая башня?

— Нравится! Вот только ошибочка вышла, товарищ американец. Не ваша это башня, а моя!

Повисшую напряженность разрядил сам американец, громко расхохотавшись.

— Твоя, говоришь? Молодец! Хороший пилот, любишь свою машину! Я передам простым американским парням, которые ее разработали, что простым русским парням эта башня понравилась. Думаю, им будет приятно.

— Хочу от имени всего советского народа поблагодарить вас, товарищ Кроуфорд. — своевременно вмешался Поликарпов. — Ваши новые турели позволили практически избавиться от мертвых зон на наших бомбардировщиках.

— О, да! Пустите в кабину?

— Как можно не пустить. Стремянку гостю!

Следом за сенатором Николай Николаевич сам забрался в самолет на место штурмана.

— Обратите внимание, какой обзор. И авиагоризонты новые. Смотреть любо-дорого.

Сенатор кивнул, внимательно изучая приборы в кабине. Вот авиагоризонт. Такой же, с какими летают американские летчики. Раньше русские ставили что-то своего изготовления или летали вообще без горизонта, а вот смотрите-ка, сумели освоить и скопировать американский. Или радиостанция. Да еще и не одна. Для полноценного комплекта не хватает только радиолокационной станции, новомодной новинки, мало известной широкой общественности. В самом деле, хороший самолет. Простой и, как говорят, надежный. Может летать с этих ужасных аэродромов, по сравнению с которыми дорога в американской глубинке — мечта русского пилота. И все-таки, если сравнить с кабиной «Боинга», видно, что они по-прежнему далеко позади.

Кроуфорд провел ладонью по панели, проверяя качество пластика и стекла, отметил, что шкалы прежние, размеченные мелкими однотонными цифрами, в отличие от немецких и американских с их яркими обозначениями в разных цветах. Мысли его тем временем свернули на наболевшую тему.

Да, они сильно продвинулись, но до нас им еще очень далеко. Даже в мелочах. И это отличный довод против аргументов экспансионистов. Воинствующие фанатики, не способные думать дальше завтрашнего дня, склонные к грубым и топорным решениям. Этот их «Арсенал Демократии» с его непонятной миссией и глупой символикой… Бизнес! Вот то, что должно стоять на первом месте. Хороший, прибыльный, стабильный бизнес, рассчитанный на годы и десятилетия, с неглупыми людьми, готовыми покупать и исправно платить справедливую цену. «Арсенал» и вся эта милитаристская мишура — сплошные расходы, деньги, выброшенные на ветер. В отличие от сделки Амторга с фирмой Сперри — никакого идеологического мусора, большой заказ на комплектующие и оборудование для выпуска таких турелей в России, хорошая прибыль всем причастным лицам. Попробуй, объясни простым работягам на заводах, покупателям и избирателям, что от заказа нужно отказаться из-за того, что некоторые горе-бизнесмены не умеют вести дела и боятся здоровой конкурентной драки.