Я пересела на диван и рассеянно наблюдала за тем, как он осторожно заваривает ароматный напиток.

– Кстати, – Леонард повернулся и уставился на меня, – ты сегодня действительно изумительно хороша. Боюсь, во время прогулки мне придется больше гаркать на твоих потенциальных кавалеров, чем рисовать.

И прежде чем я сумела найти достойный ответ, отвернулся обратно к плите и преувеличенно бодро спросил:

– Сахар тебе бросать? Хотя о чем это я… – добродушно хохотнул. – Конечно, бросать! Сколько ложек?

Намек на то, что тему развивать не стоит, я поняла. Кажется, Лео просто сам был смущен, вот и вел себя так… Но мне было до того приятно, что я решила не заострять. Комплимент, на который так надеялась, я получила, и это огромный прогресс! Не буду торопить события.

– Если на среднюю – три, – отозвалась я.

Вскоре передо мной поставили чашку с чаем, а затем… словно какой-то фокусник, Лео из ниоткуда вытащил блюдо с песочными корзинками, наполненными фруктами вперемешку с легким кремом.

– Вот.

Он поставил блюдо передо мной и сразу отвернулся, но мне показалось, что у него слегка покраснели скулы. Я умилилась до глубины души. Ну ведь чудо какое! Словами не передать! И умеет же быть прелестью! Особенно когда чувствует себя виноватым.

– Ты мой герой! – Я решилась на небольшую провокацию и, откусив кусочек восхитительного десерта, доверительно сообщила: – Смотри, Лео… Продолжишь в таком духе, еще влюблюсь, и что тогда будешь делать?

Чего я точно не ждала, так это того, что он вздрогнет и резко выпрямится. Я даже пожалела, что не могу видеть его лицо. Шайтан мне в печенку, такие вещи надо говорить только в глаза! И теперь поди пойми, удивился он или его там от отвращения перекосило? Почем мне знать, какие у него мысли на эту тему? Дурочка ты, Шая… Думать надо было!

Буквально через несколько секунд он повернулся и, ехидно усмехнувшись, пропел:

– Что делать буду? В постель потащу, разумеется.

Я закатила глаза и поцокала языком. Как всегда, пошловато отшутился. Уже даже не реагирую. У него все щекотливые разговоры сводятся к постели.

Впрочем, сегодня мне хотелось подразнить вредного художника, так что я положила корзинку обратно на блюдо, а затем очаровательно улыбнулась:

– Милый, тебя что, мучает эротическая фантазия с моим участием? Все разговоры к постели сводишь.

– Милая, – в тон мне отозвался он и наклонился так, чтобы наши лица были на одном уровне, – любая из тех, кто был здесь до тебя, полжизни бы отдала за такие разговоры. Как думаешь, почему из всех только тебе так повезло?

Я прищурилась и закусила нижнюю губу.

Нет, ответ я знала, это же очевидно. Лео просто достаточно хорошо меня выучил, чтобы понимать: мне постель хоть сто раз предлагать можно, я не соглашусь. По крайней мере, ради контракта. Но не буду же я это озвучивать, не так ли?

– Потому что только моя красота сразила неприступного Леонарда О’Брайена? – невинно поинтересовалась я и, состроив самую хитрую из возможных рожиц, добавила: – Сознайся, дорогой, ты просто очень надеешься, что я соглашусь, не так ли?

Он вдруг странно усмехнулся и…

– В разные моменты на этот вопрос можно получить разные ответы, – вдруг заявил мой несносный сосед. – В данный момент меня тянет спошлить еще сильнее. Завтра, может быть, я лишь пальцем у виска покручу. А послезавтра… Задай мне этот вопрос, если сумеешь добиться остальных желаний, куколка, – и загадочно ухмыльнулся. – Может, получишь такой ответ, которого и не ожидаешь.

Я потеряла дар речи. В голове вдруг стало почти пусто, лишь одна мысль, словно красная строка, светила перед глазами. Это что… намек?! Мне только что вот так странно дали понять, что я… небезразлична?! Или меня…

– Вот! – Лео вдруг щелкнул пальцами у меня перед носом. – Именно этого я и хотел добиться! Так и сиди, выражение лица не меняй, я сейчас!

И смылся из кухни с такой скоростью, что я и понять ничего не успела.

Впрочем, вернулся он быстро. И с альбомом в руках.

В этот момент я осознала, что меня внаглую и беспринципно спровоцировали на нужную эмоцию. Никаких подтекстов, их милость художник решили начать свою работу, не выходя из дому. А я, дура, уши развесила!

Зло фыркнув, я сложила руки на груди и высокомерно посмотрела на этого… гада.

– Я же просил! – укоризненно покачал головой Леонард, которого явно ни грамма не мучила совесть за свое поведение. Он прищурился на миг, а затем улыбнулся. – Впрочем, это даже лучше.

И принялся быстро зарисовывать в альбом, время от времени бросая на меня мимолетные взгляды.

Помнится, один из моих братьев, Айлер, как-то говорил мне, что нет в этом мире никого более сумасшедшего, чем те, кто занимается творчеством. Вот теперь я целиком и полностью поняла, что он имел в виду!

Мученически вздохнув, я подумала, что нет смысла обижаться. Наши отношения и так намного лучше, чем Хайлару видится в самых страшных кошмарах…

О Создатель, точно, Хайлар! Я вздрогнула и устало застонала. Совсем забыла о том, что должна отчитаться ему о первом желании! Моя бы воля, я с ним больше ни разу в жизни не заговорила бы, но это же работа! Что делать?!

– И вот это тоже прекрасно, – пробормотал Лео, поглощенный рисованием. – Глядишь, такими темпами даже из дому выходить не придется.

– Тебе бы только нужной эмоции добиться, – недовольно фыркнула я. – И нет никакого дела до того, что мне нужно будет с Хайларом связаться.

Карандаш в руках художника замер. Сосед поднял глаза от альбома и вперился в меня тяжелым взглядом.

– Зачем тебе связываться с этим козлом?

– Этот, полностью с тобой согласна, козел еще и мой начальник, – устало напомнила я. – И я должна регулярно отчитываться ему о продвижении в работе. Тем более что ты загадал первое желание…

– Надеюсь, ты не собираешься с ним встретиться? – тихо спросил он.

– С ума сошел? – Я выразительно покрутила пальцем у виска. – Я с ним больше без двух-трех свидетелей вообще встречаться не собираюсь. Перебьется сухим отчетом по равви. И не сегодня, – заставила себя улыбнуться. – Не хочу, чтобы даже упоминание о нем портило этот день.

– Умница. – Лео одобрительно показал мне большой палец, а затем вернулся к альбому и на некоторое время опять выпал из реальности.

Интересно, что он там зарисовывает? У-у-у, одним глазком бы заглянуть…

– Все, – вдруг заявил он и, закрыв альбом, быстро засунул его в большую сумку.

– А мне не покажешь? – небрежно спросила я и затаила дыхание, ожидая ответа.

– Напомни, когда домой вернемся, – отозвался художник, перекидывая лямку сумки через плечо. – Ты чай допила?

– А? Да…