– Тебе-то какое дело? Люблю. Что с того? Моя любовь никого не делает счастливым. И лучше Кэрри держаться от меня подальше. Целее будет.

Да уж. Злость на этого типа куда-то делась. Все мы хороши. Даже я. Когда двое пытаются разобраться в своих чувствах, третьему надо держаться в стороне. Теперь ничего не изменить. Кэрри плачет. Кертис винит себя. Дар снова отгородился от мира ледяной стеной.

– Глупо оставлять все вот так, – сказал я. – Взаимные чувства – редкость. Только ты – принц. Вы все равно не будете вместе. А если будете, то недолго.

– Иногда день стоит века, – ответил Дарентел. – Но к чему размышлять? Забудь, профессор. Все кончено. А теперь избавь меня от своего общества. Тебя слишком много в этой академии.

Он был прав. Я действительно все время в гуще событий. Даже сам того не желая. Вот и сейчас топтался на месте, хотя понимал, что стоит уйти и дать принцу угомониться.

– Ты оглох? – поинтересовался тот. – Дагеор, не надо меня жалеть. Меньше всего на свете я нуждаюсь в чьей-либо жалости. Только в покое. Поэтому сейчас ты развернешься и пойдешь в общежитие. Можешь пойти к Кэрри. Она тебя выслушает. Ей ты можешь помочь. Не мне.

– Как скажешь.

Я не успел сделать и трех шагов, когда вдруг в полнейшей тишине ударил колокол. Но в академии не было колоколов. Тяжелый траурный звон плыл над нами, и это могло означать только одно – крон мертв.

Обернулся к Дару. Его и без того белое лицо стало мраморным, застыло. Он осторожно повел рукой вокруг себя, ища точку опоры, нащупал ствол дерева и оперся на него спиной, чтобы не упасть. Губы беззвучно шевелились.

– Давай вернемся в общежитие? – тихо спросил я, но Дар меня не слышал. Словно все чувства отключились разом, и осталась только оболочка. А звон плыл и плыл над землей.

Я не знал, что делать. Да, Дар с кроном не ладили, но крон был ему отцом. Вспомнилось, Мия говорила, что отец всегда любил Дара больше, чем их с Ленором, и был для него ближе. Надо как-то помочь. Но все мы бессильны перед смертью.

– Мне надо ехать, – Дарентел заговорил внезапно, словно очнувшись. – К маме, к Ленору. Мне надо…

– Не в полночь же, – попытался его остановить. Не столько из-за времени, сколько из-за его состояния. Дар едва на ногах держался. – Подожди до утра. Я сам провожу тебя до столицы.

– Нет, нельзя медлить, – он словно меня не слышал. – Немедленно.

– Это невозможно, ваше высочество, – Беррос вышел из тени. – У нас приказ. Что бы ни случилось, вы должны оставаться в академии.

– Мой отец мертв, – первые искры молнии, предвестники скорой бури. – Я еду домой!

– Если вы попытаетесь выйти за ворота, мы будем вынуждены применить силу, – Беррос говорил холодно и резко. – Поэтому возвращайтесь в свою комнату и постарайтесь отдохнуть, а мы будем ждать распоряжений от его святейшества Мартиса.

– При чем тут Мартис? Отец мертв. Я – его наследник, и я приказываю исчезнуть с глаз моих, пока жив! – гаркнул Дар.

Я видел, что он недолго сможет держать себя в руках. Даже схватка с Кертисом не исчерпала ресурс его магии, и теперь змейки молний струились в волосах, отсвечивали во взгляде.

– Беррос, лучше уходи, – посоветовал я. Не хотелось наблюдать, как кого-то поджаривают на месте.

– Я предупредил, – телохранитель поклонился и пошел прочь.

А в академии уже поднялась суматоха. Зажегся свет в окнах общежития, на всех этажах. По дорожке к нам бежала растрепанная Кэрри. Она обняла Дара, прижала к себе, зашептала что-то на ухо. Его руки сцепились на ее спине. И если бы я не опасался, что принц снова что-нибудь натворит, то оставил бы их вдвоем. Меня-то Дару уж точно видеть не хочется.

– Пойдем, нам лучше вернуться в общежитие, – Кэрри высвободилась из объятий и увлекла Дара к зданию. Он шел следом, словно не понимая, куда и зачем. Замыкал процессию я, чувствуя себя не в своей тарелке. Вроде как и лишний, и уйти не могу, и помочь нечем.

Мы вошли в холл. Там уже собралось человек десять. При виде Дара все они зашушукались, разве что пальцами не начали тыкать, а потом девочка – кажется, из целительниц – присела в реверансе. Склонился еще один парнишка. И еще один. Мы шли мимо склоненных голов, и я начал понимать, что крон умер – да здравствует крон. Дар теперь должен взять правление Арантией на себя. Но он – здесь, а трон – там. И там же – Мартис. И Ленор, который не желает становиться кроном, но имеет все шансы стать. Что же теперь будет?

Кэрри вела Дара за руку – он настолько ушел в свои мысли, что даже не замечал, куда ставит ноги. Я начал всерьез опасаться за его рассудок. Все-таки для одного человека – слишком много горя. Любимая, Гаденыш, изгнание, смерть отца. Любой сломается. Но Дар – не любой. Он сильнее.

В спальне принца второго телохранителя не оказалось. Видимо, Беррос добрался сюда раньше, и они решили поменьше попадаться Дару на глаза. Кэрри зажгла магические светильники, заставила Дара сесть на кровать и примостилась рядом. Обняла его за плечи, прижалась всем телом и замерла. Она была единственной, кто сейчас мог помочь.

– Я пойду, – сказал обоим, понимая, что меня слышит только Кэрри. – Как только рассветет, выезжаем в Ладем. О лошадях позабочусь. Ворота, если надо, снесем.

– Я с вами, профессор, – вмешалась Кэрри.

– Не стоит, – попытался ее отговорить, но получил в ответ только угрюмый взгляд. Не отступит. Даже если небо будет рушиться на голову. – Хорошо, ты с нами. Постарайтесь отдохнуть хоть немного. Спокойной ночи.

Наконец-то закрыл за собой дверь – и сразу стало легче. Словно камень с души. Угнетало ощущение беспомощности. Что случилось с кроном? Мы слишком далеко от столицы. Откуда бы узнать?

Но, как назло, в голову ничего не приходило.

– Профессор Аль? – выглянул в коридор Джем. – Зайдете к нам на минутку?

– Зайду, – ответил я. Одна голова хорошо, а много – лучше. Старая истина, но такая верная.

Ничуть не удивился, отметив, что у Джема собрались все кто мог: само собой, Регина, Дени, Микель, Рамон.

– Профессор Аль! – Регина бросилась мне навстречу. – Как Дар? Вы говорили с ним?

– Пытался, – признал я. – Он сейчас никого не слышит. Оставил с ним Кэрри.

– И что будет дальше? – это уже Дени. – Крон теперь он, ведь так?

– Коронации не было, – я устало опустился в кресло. Голова гудела, как тот самый колокол, что расколол привычную жизнь. – По сути, Дар – кронпринц. Но он в опале. Да и слишком многие видели, что он не контролирует свои силы. Его могут не допустить на престол.

– Думаешь, мятеж? – спросил Рамон.

– Вероятно. Не будем забывать, что есть еще Верховный жрец со своими интересами. И богиня знает, сколько еще претендентов. Поеду в Ладем с Даром. Хочу убедиться, что он доберется до дворца в целости и сохранности.