— Если б Даниил не умел унимать свои чувства, — протянула я, — боюсь, исход был бы для тебя совершенно другим.

— И каким же? — она села на край кровати и скрестила руки на груди.

Очень удачно.

— Каким? — изогнула брови я, пытаясь вести себя как можно более уверенно. — Ну, например… — я подалась вперед и вдруг схватила Виталину за галстук, рывком подтягивая её поближе к себе, и посмотрела прямо в глаза. — Например вот что. Ты бы вылетела из этого дома, не успев даже в него зайти. Потому что Даниил мне рассказывал о том, что в детстве терпеть тебя не мог, и в юности никакой большой любви между вами не было. А сейчас ты его раздражаешь, но остаешься в этом доме только потому, что Даня любит детей и не хочет портить праздник твоему Алешке. И как женщина ты ему совершенно не нравишься. К тому же, Даня не такой придурок, чтобы укладывать тебя в нашу с ним постель. Если б ему так хотелось, отвез уже бы в какой-нибудь отель… Но, видать, не хочется. Так что сейчас ты наденешь халат, или в чём ты сюда пришла, и пойдешь вон из нашей комнаты. И больше никогда не переступишь этот порог. Надеюсь, я выражаюсь достаточно ясно? — с угрозой поинтересовалась я. — Если нет, то я могу позвать, например, Даню. И Елену Владимировну. И мы пообщаемся насчет правдивости твоих заявлений.

— Да что ты…

— Что я о себе возомнила? Что я себе позволяю? — мрачно полюбопытствовала я, примерно представляя себе, что за мысли нынче крутились в голове Виталины. — Я представила себя невестой Даниила и позволяю выставить нагло клеящуюся к нему женщину из своей спальни, вот и всё, — я выпрямилась и скрестила руки на груди. — Вон пошла.

Витася, все ещё задыхаясь от возмущения, попыталась заявить мне что-то, но все её голословные восклицания разбились о моё мрачное выражение лица и ледяное спокойствие.

— Хочешь, чтобы я позвала Даниила, и он сам внёс ясность в ситуацию? — мрачно поинтересовалась я. — Так я могу.

— Думаешь, что тебе нечего терять? — изогнула брови Витася.

— Думаю, что я ничего не потеряю, — отрезала я. — Если Даниил все-таки вздумает выставить тебя за дверь, я, например, только выиграю от этого. Почему б и нет?

Дав себе слово действовать максимально решительно, я подошла к двери, открыла её и даже выглянула в коридор, и вправду собираясь окликнуть Котовского.

— Ты этого не сделаешь! — истерично выкрикнула Виталина.

— Это ещё почему? — я всё-таки повернулась к ней. — Это ж твой любовник. Он наверняка смутится, начнет оправдываться, попытается как-то уладить ситуацию. Ты настолько не уверена в своих позициях, что не хочешь его вмешательства? Удивительно. Я ведь не какая-нибудь богатая наследница, если я Дане надоела, и ему не интересны мои причуды, так мог бы вышвырнуть из дома, да и только. Обидеть боится? Тогда потерпел бы. Ах да! Совсем забыла! Вероятно, он понятия не имеет о том, какой ты хотела ему сделать сюрприз?

Витася открыла рот, собираясь возмутиться, но только щелкнула зубами, вероятно, поняв, что каждое её слово будет использовано против неё. Что ж, хоть что-нибудь эта мерзкая женщина в самом деле для себя уяснила!

Я не понимала, почему меня аж так колотит от одной мысли о том, что Виталина упрямо пыталась соблазнить Даниила. Мужчину, который, собственно говоря, мне не принадлежал, моего просто начальника. Тем не менее, никакого значения это уже не имело. Я не сомневалась в своих намерениях как можно скорее избавиться от этой женщины и элементарно выставить её за дверь.

Пусть даже не надеется на то, что сможет окрутить моего мужчину.

Хоть он совсем не мой, но…

Зря я, что ли, младше её лет на двенадцать?

Решительно осмотрев комнату и заприметив цветастый халатик, пристроенный на стуле, я схватила его и швырнула в Витасю.

— Прикройся, — велела настолько властно, насколько вообще могла себе позволить. — И давай, выметайся отсюда. Желательно поскорее.

— Ты не сможешь выставить меня из этого дома! — фыркнула Виталина.

— Из дома пока не смогу. Но давай, мотивируй меня не рассказывать Дане об увиденном, — холодно произнесла я. — Исчезни из комнаты за секунду, и, возможно, я подумаю, прежде чем поведать ему о том, кого нашла в нашей постели. Согласна?

Виталина фыркнула, гордо повернулась ко мне спиной и принялась натягивать на себя тот самый халат, в котором, очевидно, и совершила перебежку в нашу спальню. Я наблюдала за этим с максимально равнодушным выражением лица, даже не особенно дергаясь, когда Витася поворачивалась ко мне лицом.

— Ты ещё пожалеешь о том, что встаешь между мной и Даниилом. Я уверена, что у вас тут что-то нечисто! — заявила она, уже одевшись и сняв туфли — вероятно, опасалась, что скорее упадет, чем красиво продефилирует в них до своей комнаты.

— Обязательно, — подтвердила я. — Ещё как пожалею. Он же просто с ума по тебе сходит, да, Виталина? Да даже наша свадьба сорвется, кто тебе сказал, что именно ты займешь мое место?

Судя по тому, как скривилась Виталина, сказала она это себе сама, а сейчас очень не хотела разубеждаться в собственных иллюзиях. Не сказать, что я сильно пожалела, разочаровывая её, и даже с некоторым наслаждением наблюдала за тем, как эта женщина, не вызывавшая у меня ни единой приятной эмоции, наконец-то покидает мою комнату.

Я же брезгливо взглянула на кровать и потянула одеяло на себя, подумывая, что надо бы здесь все перестелить.

…Когда Котовский поднялся в спальню, он застал меня — все ещё в снегурочьем жарком костюме, — стягивающей с кровати простынь.

— Что тут происходит? — поинтересовался Даниил.

— Пришла к нам в комнату, застала Витасю в нижнем белье на нашей кровати, — протянула я таким тоном, словно тут стоял десяток свидетелей, которые должны убедиться в том, правда ли мы жених и невеста.

Даниил кашлянул.

— Витасю? В нашей постели?

— Ага, — подтвердила я коротким кивком. — Она утверждала в том, что ты пригласил её сюда предаться страсти.

— Обязательно, — фыркнул Даниил. — Десять раз как!

— Так что, — невозмутимо продолжила я, чувствуя, как ни с того ни с сего начинаю краснеть, — пожалуй, я передумала перебираться в другую комнату. Только постелю тут чистое белье, после неё противно. Ты не против?

Судя по тому, как Котовский заключил меня в объятия и впился в губы поцелуем, он правда был совершенно не против.

Где-то фоном что-то шумело.

Вместо того, чтобы открыть глаза и как-нибудь отреагировать на раздражитель, я придвинулась к Даниилу поближе и плотнее зажмурилась, чувствуя, как крепко он обхватывает меня руками за талию. Ладони Котовского были привычно горячими, и расслабиться в его объятиях было очень просто. Я искренне наслаждалась этим, казалось бы, минимальным физическим контактом.