— Все это как-то нескладно выглядит, — проговорил Пельмень. — Зачем тогда они нас с тобой сводили?

— Я должен был поверить, что они серьезные люди со связями. И я, дурак, поверил, — признался Столяров.

— Если бы не случай с Бесом, который только что произошел на глазах у моих друзей, я застрелил бы тебя собственноручно. И тебя тоже, — спохватившись, кивнул наемник Олегу.

— Ты будешь смеяться, — сказал Столяров, присаживаясь на подоконник, — но вопрос еще не закрыт. Выгляни на улицу.

Пельмень приблизился к окну и посмотрел вниз. Потом достал бинокль, посмотрел снова и, задыхаясь от возмущения, сказал:

— Это действительно смешно.

К больничному скверу шел, размахивая белым флагом, Яцек.

— Прибыл второй участник сборной по биатлону, — прокомментировал Михаил.

— Откуда он мог узнать, что Бес уже мертв?

— В том-то и дело, что еще не знает. Иначе он вел бы себя осторожней.

— Просто не представляю, как мне реагировать на это хамство, — посетовал Пельмень.

— Убей его, — буднично произнес Столяров. — Я бы и сам это сделал, но у нас все отобрали.

— Вообще-то мне хотелось бы с ним побеседовать, уточнить кое-что.

— Бес уже побеседовал с двумя или тремя твоими друзьями. Вряд ни им понравилось.

— Нет, сразу мочить тоже неправильно. Как говорили древние греки — бей, но выслушай.

— У древних греков не было СВД. Иначе они бы знали, что не каждая беседа идет на пользу.

— Да. — Пельмень решительно вышел из палаты. В соседнем помещении раздался треск обрываемого на раме бинта и щелчок затвора.

В следующее мгновение Яцек споткнулся на ровном месте и, не дойдя пары метров до крыльца, упал в высокую траву.

— Те, кто вас обыскивал, сказали, что денег у вас при себе нет, проговорил Пельмень, возвращаясь в комнату с винтовкой в руках. Это очень плохо. Но информация, которую я нарыл, все равно ничего не стоит. Ни гроша. — Он приставил оружие к стене и сунул руки и карманы. — Так что неизвестно, кто кому в итоге должен.

— Не извиняйся, — поддержал Столяров. — Выкладывай. Пельмень протянул ему свой бинокль:

— Внизу, на два часа.

Михаил прижался к стеклу, высматривая что-то на улице.

— Не понял… — проронил он.

— К речному порту примыкает кафе «Припять», там и находится то, что ты ищешь. Был заказ — доставить контейнер к забору. Во-он к тому месту, где нет одной секции. Дальше нас как бы не касается, но ящик слишком большой, чтобы его можно было передвинуть скрытно. Парни видели, как его затащили в кафе.

— Точно?

— Совершенно точно. И это территория «монолитовцев». Сочувствую тебе, сталкер. — Рано, рано мечту хоронить… — настырно произнес Столяров, глядя в бинокль.

— Туда не прорваться. Я общался с людьми из «Монолита». Там все очень серьезно, поверь мне. Они даже свою жизнь в грош не ставят.

— Как они его туда занесли?

— Стены сейчас фанерой заколочены, а раньше ее не было. Сплошное стекло, от пола до потолка. В смысле, стекло — это по проекту, а так-то одни ребра давно остались. Они вырезали несколько штук, вот и все. Затащили, потом все забили фанерой.

Михаил понаблюдал еще немного и отдал бинокль Пельменю:

— Спасибо за помощь, сведения интересные. — Тебе туда никак не попасть. Даже мертвым.

— Ну, это мы еще поглядим.

— Ты сумасшедший, — только и сказал наемник.

— Нам самим реально отсюда выйти, или нужно провожатых у Кабана просить?

— Да выйдете, никто вас не тронет. Капитан! — крикнул Пельмень через стенку. — Верни сталкерам вещички! Вопрос исчерпан, претензий к ним не имею.

Капитан, уже без очков и пистолета, открыл дверь и выпустил всех в коридор.

— Жалоб на условия содержания нет? — спросил он.

— Кича у вас образцовая! — Столяров показал большой палец. — Буду рекомендовать друзьям.

На первом этаже их встретил Кабан и лично довел до конца сквера.

— Пороху привет от меня передавайте, — сказал он. — Хоть ваш Порох и старый козел. И это тоже желательно передать. Но все-таки молодость не забывается.

Гарин перепрыгнул через ограду и обернулся:

— В следующий раз, если нам снова случится встретиться… ну, мало ли что… в общем, прежде чем стрелять, сначала послушайте, что мы скажем.

— Какие бы слухи про нас ни распускали, мы так и делаем, сталкер. Мы так и делаем.

Сирены в книжном не было, а смастерить гонг руки ни у кого не дошли, поэтому, чтобы привлечь внимание, Порох стрелял в потолок.

— Разбудите народ в кубрике! — кричал он, давясь пылью. — Больных и раненых — поднимайте всех!

Гарин со Столяровым недавно вернулись из госпиталя и тут же рухнули на кровати. Ноги гудели так, что хотелось их отрубить. Олег закрыл глаза и уже почти уснул, когда Порох объявил в лагере тревогу.

В торговом зале оказалось на удивление многолюдно. За исключением тех, кто был далеко в городе, собрались все. Некоторые лица Гарин видел впервые.

— Двадцать два человека, — быстро посчитал Михаил. — У наемников на каждом этаже по столько.

— А что, сюда идут наемники? — не понял Гарин.

— Братцы, тихо! — возопил седой от побелки Порох. — Времени нет. Только что от гастронома пришел Сникерс, он видел толпу контролеров! — Порох выпучил глаза и повторил: — Толпу! Сникерс, скажи сам.

Сталкеры расступились перед светлым коренастым парнем.

— Ну как толпу… штук десять видел, — сообщил он. — Сегодня я не пил! И с ними зомби, вот их — реально толпа. И все идут сюда. Цепью.

— Точно сюда? — спросил кто-то.

— Может, и не по наши души, но в нашу сторону. Мимо никак не пройдут.

— Пулеметчики, снайперы — бегом наверх, разобраться по местам! — приказал Порох. — Остальные закрывают вход. Двигайте стеллажи к дверям, все что есть. И потом сидеть внизу, морды не высовывать! Новенькие, под ногами не крутиться! Таскайте мебель, какой от вас еще толк. Всё, начали!

Два десятка сталкеров, толпившихся вокруг Пороха, чудесным образом превратились в сплоченный коллектив. Половина метнулась за оружием и стройно, как на корабле, побежала по проходу к лестнице, остальные занялись устройством баррикады. Люди понимали, что на постройку полноценного заграждения времени не хватит, но каждый лишний шкаф, придвинутый к фасадной стене, увеличивал ее прочность и, значит, прибавлял шансов на выживание. Сталкеры взялись за работу с маниакальным рвением, отдавливая ноги, обдирая кожу на пальцах и изо всех сил надеясь, что бойцы наверху не проворонят начало атаки.