— Самый ужасный?

— Да! — выдохнула я. — Проклятие! Ненавижу этот город! Грязь, голод и холод!

— Тебя сюда никто не звал, — с едва сдерживаемым бешенством заорал Краст.

— Звал вообще-то! Твой отец. И меня обещали принять как почетную гостью! И что же? Я мою твою башню, молчу, улыбаюсь, пытаюсь стать незаметной и полезной, и что?! Что? Вижу от тебя лишь злобные взгляды! Разве так принимают гостей? Ничего мне не объяснил, ведешь себя так, словно тебя эти ваши йотуны в зад укусили!

Рэм бочком двинулся ко мне, желая отпихнуть подальше от разъяренного Краста, но мне было уже наплевать. Усталость и переживания сделали свое дело — и я собиралась высказать все, что накопилось за эти дни!

— Я учу тебя писать и разве сказала хоть раз что-то обидное? Разве позволила себе оскорбление или унижение? Нет! Я искренне хотела тебе помочь! Но заслужила лишь то, что ты назвал меня… падшей женщиной! За то, что я лишь хотела немного смеха! Чуть-чуть смеха и тепла в вашем мрачном и холодном Дьярвеншиле, чтоб вас всех Горлохум спалил!

— Замолчи. Он же не в себе, ты что, не видишь? — прошипел Рэм, и я шумно втянула воздух и повернулась к снежному.

— Надоело мне молчать! Что? Что он сделает, твой побратим? Окинет меня очередным недовольным взглядом? Посмотрит, как на пустое место? Рэм, тебе стоит подарить риару хоть одно зеркало, чтобы злобно глазеть он мог на себя!

— Что?! — заорал Краст.

— Что слышал! — заорала я в ответ. — Ненавижу тебя, понял?!

— Ники, отойди… — прошептал Рэм, отпихивая меня в сторону и не спуская глаз со взбешенного риара. — Отойди!

— Ники? — дернул головой Краст.

Его глаза сузились, и вот тут мне стало страшно. По-настоящему. И захотелось затолкать обратно сорвавшиеся с губ злые слова. Над головой явственно сгущались тучи, город резко потемнел и замер, как перед страшной грозой.

— Краст, успокойся… — выдавил Рэм.

Риар дернул головой, глянул на снежного хёгга. И вдруг застыл, не спуская бешеного взгляда с его лица. Черный глаз полыхнул яростью, да такой, что я похолодела.

— Твои глаза, Рэм… Ты ее позвал? — тихо и страшно произнес ильх. — Позвал ту, на которую я надел венец?

— Я… — Рэм удивленно хлопнул себя по лбу. — Да случайно вышло. Да тебе же на нее плевать, ты сам говорил! Она же для тебя бледная морь!

— Кто я? Морь бледная? Ах ты, сволочь! Да ты… ты! — сжала кулаки, надеясь, что моих сил хватит на хорошую оплеуху этому поганому риару!

— Он позвал тебя! — зарычал Краст, кажется, не соображая, что я собираюсь его прибить.

Я изумленно нахмурилась. Куда позвал? Кататься со склона? Ну так что же? Или, может, это какое-то особое табу? Но какое может быть табу в детском и невинном развлечении?!

Ударить я не успела, потому что, пока думала, кулак Краста взлетел и врезался в лицо Рэма с такой силой и скоростью, что его побратим отлетел и рухнул на подтаявший снег. Я вскрикнула от ужаса, совершенно не понимая, что так взбесило риара, и не зная, как остановить драку. Сплюнув, а-тэм оказался на ногах и бросился на друга. Ильхи сцепились, рухнули, покатились по земле, вколачивая друг друга в подмерзшую грязь. Я в ужасе зажала рукой рот, ведь от каждого удара кулаков, как мне казалось, можно было скончаться на месте! И даже странно, что оба ильха не только все еще живы, но и продолжают активно выбивать друг из друга внутренности!

А-тэм ударил кулаком в бок риара, но тот не рухнул, а лишь согнулся на миг и врезал Рэму в солнечное сплетение. Я услышала треск и завопила — кажется, у кого-то сломалось ребро…

Вокруг двух тел завертелась поземка, Рэм откатился по снегу, и его вдруг накрыла серая тень. А уже через миг человек исчез, а возле скалы раздалось яростное рычание белого дракона.

Я прижала к щекам ладони, с ужасом глядя на него. А я ведь уже почти убедила себя, что произошедшее на корабле мне приснилось… Что нет никаких драконов, есть просто ильхи… И вот я смотрела на зверя размером с дом, имя которому — снежный дракон, потомок Ульхёгга. Его серая шкура была покрыта инистым узором, длинную шею украшал ряд ледяных шипов, а крупная чешуя отливала искрами северного сияния. Мощные серые крылья распахнулись, поднимая снежную круговерть, ударил тонкий гибкий хвост, и зверь рассерженно зашипел.

Напротив снежного хёгга застыл неподвижно риар. Высокая фигура Краста сейчас казалась такой уязвимой, что мне вдруг стало страшно. Да этот обратившийся Рэм запросто перекусит его пополам! Да в один присест ведь сожрет, сволочь!

И, вместо того чтобы бежать прочь, как и должна поступить здравомыслящая девушка, я вдруг бросилась к ильху, по-прежнему торчащему перед своим озверевшим побратимом.

— Уходи! — заорала я. — Краст, уходи, слышишь! Он же дракон, чтоб вас всех йотуны покусали! Ты что, ослеп?!

Снежное чудовище оскалилось, дыхнуло холодом.

— Не смей его жрать, ящерица белобрысая! — взвилась я. — Только попробуй!

И риар, и сам дракон дернули головами и воззрились на меня. Я затормозила, оскользнулась и, конечно же, рухнула, прокатилась на заднице несколько метров и остановилась как раз у лап дракона. Вернее, он просто дернул хвостом, преграждая мне дальнейший полет по льду и земле. И тут же сверху к моему лицу опустилась ужасающая оскаленная морда. Змеиные глаза глянули с интересом, узкий язык щелкнул по огромным клыкам. И хёгг пропал.

Я села, откинула со лба взмокшие волосы. Рэм — снова человек — протянул мне руку, но я лишь фыркнула и поднялась сама, решив больше не связываться с этими ненормальными варварами.

Краст стоял в двух шагах. И снова смотрел слишком странно. Так, что я не могла понять.

Рэм усмехался и почему-то выглядел жутко довольным, несмотря на разбитый нос, подбитый глаз и кровь, заливающую лицо. Голубые глаза искрились от смеха, словно он только что получил долгожданный подарок!

— Ты что, защищала меня? — замороженно спросил Краст. Моргнул. Прикрыл глаза. И снова уставился.

— Да ну вас ко всем йотунам! — разозлилась я, уже ничего не понимая. — Сами разбирайтесь! Ненормальные!

Перевела взгляд с одного ильха на другого, плохо соображая, что сейчас произошло, и лишь надеясь, что за все произошедшее меня не утопят сегодня в море. С варваров станется! Подобрала с земли свою слетевшую шапку, нахлобучила ее на голову и, гордо вздернув подбородок, потопала вниз.

Ужасно тянуло оглянуться, чтобы убедиться, что там, сзади, по-прежнему люди, а не два чудовища, решивших перегрызть друг другу глотки. Но на склоне было тихо.

И, уже спустившись, я вдруг осознала истину.

Одно чудовище. Лишь Рэм слился со зверем, но не Краст.

Но означает ли это хоть что-то?

И вряд ли в Дьярвеншиле найдется хоть кто-то, способный объяснить.