— Ох, Натан! — произнесла восхищенная Лидия, не найдя других слов.

— Позволь мне надеть его тебе на палец. — Он надел кольцо, внимательно наблюдая за выражением ее лица. — Тебе оно действительно нравится?

— Ты просто ошеломил меня! Он, кажется, немного успокоился.

— Если захочешь, можно купить бриллиантовое кольцо.

— Кому нужен банальный бриллиант? Ты сам выбрал это кольцо.

— Потому что камень австралийский. Я нашел этот огненный опал много лет назад в Баллабурне и никому никогда не говорил, откуда он. Он служил мне своего рода талисманом.

— Я тем более буду дорожить им, — сказала Лидия и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала Натана. — Как тебе пришло в голову, что мне это может не понравиться?

— Ювелир сказал, что большинство женщин предпочли бы бриллиант.

— Ты упал бы в моих глазах, если бы отнес меня к большинству женщин.

— И еще он сказал, что опал приносит несчастье, если он не является камнем месяца рождения. А это октябрь.

— Тогда все в порядке. Я родилась в октябре. Выбирай день.

Он улыбнулся, заметив, как весело и радостно она решила эту проблему. — Двадцать третье.

— Почти угадал. Двадцать первое.

— Пусть будет двадцать первое. — Поскольку она уткнулась лицом в его плечо, Натан не мог заметить смятения и тревоги в ее глазах. — Если пожелаешь, можешь праздновать свой день рождения каждый месяц.

— Нет уж, благодарю покорно. Не успеешь оглянуться, как я стану старше тебя.

Он отстранил ее от себя. На губах Лидии играла манящая улыбка, темные ресницы застенчиво опустились на глаза. Однако сцену обольщения испортило голодное урчание в желудке.

— Надо бы тебя накормить. Здесь или в обеденном зале?

— Лучше здесь.

Они устроили легкий ужин с сыром и фруктами на десерт. Потом Натан сразу же заснул, положив голову на колени Лидии. Она ласково погладила его волосы, кончиками пальцев провела по линии черных бровей, водворила на место упавшую на лоб прядь волос.

Он проснулся только после полуночи и помог ей встать. Лидия просидела все это время без движения, даже когда в камине погас огонь, опасаясь нарушить его отдых, и у нее затекли ноги. С его помощью она с трудом добралась до кровати, где они сразу же заснули, держась за руки.

Утром Лидия проснулась раньше мужа и, оставив ему записку, отправилась прогуляться. Она не собиралась гулять долго, просто ей хотелось побыть одной и собраться с мыслями. Она шла, не выбирая направления, и оказалась на Йорк-стрит. Ее внимание привлекла стайка певчих птичек в саду возле гостиницы. Пернатые охотились за насекомыми и лакомились нектаром цветов. Лидия заметила, что ее присутствие их совершенно не смущает.

Она бесцельно шла следом за птичками, поворачивая то вправо, то влево и не запоминая дорогу. Кажется, к ней мало-помалу возвращалась память. Но хотелось ли ей вспомнить прошлое? Мысль о том, что, возможно, ей этого не хотелось, несколько обескураживала.

Когда они были на острове Уполу, лицо Фаамузами показалось ей смутно знакомым. Когда Натан сказал ей, кого она напоминает, лица Пе Лин она вспомнить не смогла. Когда она оставалась с детьми в классной комнате, ее удивило, что она знает, как взяться за дело. Правда, Натан рассказывал ей о сиротском приюте в Сан-Франциско и о том, как много она сделала для того, чтобы собрать деньги на его строительство. Ей смутно вспоминались лица двух мальчиков, по-видимому, братьев, с озорными черными глазенками. Но как она ни старалась, их имен припомнить не смогла.

В таком случае как она могла вспомнить про свой день рождения? Удивительно, но этого бы не случилось, если бы не опал и связанное с ним поверье.

Лидию вывел из задумчивости окрик кучера: она чуть не угодила под колеса экипажа. Смутившись, девушка вернулась на тротуар. За спиной фыркнул какой-то мужчина, и Лидия, оглянувшись, наградила его холодным возмущенным взглядом, потом торопливо перешла на другую сторону улицы.

Здесь она не бывала. Это был квартал бедняков. Вросшие в землю ветхие домишки плотно прижимались друг к другу. Дорога и узкие тротуары были покрыты грязью и нуждались в ремонте. В барах открытых настежь питейных заведений с такими названиями, как «Кот и дудочка», «Бурый медведь» и «Мир вверх тормашками», стояли, небрежно облокотясь на стойку, или сидели матросы. Они глазели на нее, когда она проходила мимо, иногда кричали что-то вслед, но быстро теряли к ней интерес, как только на горизонте появлялись более доступные молодые леди.

В этом районе было много китайцев. Они обращали на нее внимание только как на потенциальную покупательницу своего товара, который продавали с лотков и тележек. Она дважды попыталась заговорить с продавцами, но их знание английского было недостаточным.

Лидии показалось, что она ходит по кругу. Вновь увидев над одной из пивнушек деревянную вывеску с названием «Пристанище Ру», она поняла, что так оно и есть.

Поправив ленточку капора и покрепче сжав в руке ридикюль, Лидия внимательно посмотрела по сторонам в надежде найти человека, который смог бы подсказать ей, как добраться до гостиницы «Петти».

Натан сел в кровати и спустил на пол ноги. Он оглянулся и, не увидев Лидии, решил, что она спустилась в обеденный зал к завтраку. Он умылся, побрился, причесал волосы и только тогда заметил аккуратно сложенную записку на каминной полке.

— Силы небесные! — вскричал он.

Быстро одевшись, Натан помчался к Генри Такэу.

— Ты видел мою жену нынче утром? — спросил он, не тратя слов на объяснения.

Генри вытаращил глаза. Натан, обычно умевший держать себя в узде, дал волю гневу. Люди в Баллабурне всегда подозревали, что Натан Хантер обладает еще более бешеным темпераментом, чем Бешеный Ирландец. Бригем Мур отпускал шуточки по этому поводу, а овчары смеялись. Теперь вот Генри может убедиться в этом своими глазами. Но о том, чтобы улыбнуться или тем более рассмеяться, не могло быть и речи.

— Она вышла из гостиницы чуть более часа назад, — сказал он. — Полагаю, пошла прогуляться или за покупками. Она не сообщила о своих намерениях.

— Она ни о чем не расспрашивала, не говорила, что хочет что-то посмотреть?

— Нет.

— Ты видел, в какую сторону она направилась? Генри покачал головой.

Натан сжал кулаки и сердито прищурился. Но, к удивлению Генри, по конторке он не ударил, а повернулся и направился к выходу.

— Где ты собираешься ее искать? — спросил Генри.

— Там, где возникнет какая-нибудь заварушка.

Дверь пивной под названием «Пристанище Ру» с грохотом распахнулась, и появившийся на пороге бочкообразный хозяин с побагровевшей от гнева физиономией вышвырнул на улицу маленького мальчишку. Тот приземлился на четвереньки прямо перед Лидией и заревел, ободрав ладони и колени о землю.