Белл знала, что говорит неправду. Их с Томом интимные игры были приятными, сдержанными и отнюдь не ошеломительно страстными. И она даже злилась на то, что Кейси пробуждает в ней более сильные чувства. Ей казалось, что она предает память мужа. Том женился на ней вопреки воле отца и поплатился за это жизнью. Во имя любви. Ей не пристало испытывать страсть, которую вызывал в ней Кейси.

— Лгунья. — Кейси ласкал ее грудь, чувствовал, как сильно бьется сердце Белл от его прикосновений, и откровенно посмеивался. — Отрицай, если тебе так хочется. Но ты чувствуешь ко мне то же, что и я к тебе.

Он забрал в одну руку шелковистые пряди ее волос, а другой притянул Белл к себе. Та поняла, что он снова готов овладеть ею, и поразилась, как быстро он этого захотел. С Томом у них ничего подобного не случалось.

— Что ты собираешься делать?

— Собираюсь заняться любовью со своей женой. Потом мы чего-нибудь поедим и ляжем спать.

— Ты не можешь! Это слишком скоро. Том никогда…

— Проклятие, Белл, я больше не желаю слушать, что делал и чего не делал Том. Он умер. Я просто устал от твоих рассказов о бывшем муже. Я мужчина, и когда занимаюсь с тобой любовью, я не хочу, чтобы меня сравнивали с другим.

Белл вдруг поняла, каково было Кейси терпеть постоянные сравнения с Томом. Но она ничего не могла с собой поделать. Том был единственным мужчиной, которому она доверяла. Он подарил ей Томми.

— Я не имела в виду… — залепетала она, но договорить ей не пришлось, потому что Кейси закрыл ей рот долгим поцелуем.

Белл пробудилась внезапно. Протянула руку и обнаружила, что место рядом с ней на постели пустует. В комнате было темно, только тонкий луч лунного света пробивался в окно. Белл сразу увидела Кейси: он стоял у камина и помешивал кочергой затухающие угли. Он был прекрасен в своей великолепной наготе, и Белл залюбовалась мощными, красивыми мышцами его спины и ног, крепкими, округлыми ягодицами. Белл пошевелилась.

Кейси, должно быть, уловил ее движение и обернулся с улыбкой:

— Ты проснулась. Я рад. Тебе определенно не мешало бы что-нибудь съесть.

Он подошел к беспорядочной куче одежды, достал из нее и натянул на себя брюки.

— Горничная приносила поднос, но я велел ей отнести его обратно в кухню. Не хотел тебя беспокоить. Пойду схожу за ним.

Белл села, прикрывшись простыней.

— Я не слишком голодна.

— Чепуха. Ты такая худая.

— Это потому, что почти неделю меня рвало.

На лбу у Кейси появилась озабоченная морщинка.

— Завтра первым делом приглашу врача.

Белл запротестовала было, но он прервал ее:

— Даже не говори мне об этом. Подожди немного, я мигом вернусь.

Пока он отсутствовал, Белл думала о Гарри Хопкинсе и о том, как все неожиданно обернулось. Она по-прежнему не могла себе представить, чтобы этот мягкий и деликатный человек мог кого-то убить. Ей вдруг пришло в голову другое имя, и она, сдвинув брови, задумалась, но тут пришел Кейси и прервал ее размышления. Кейси поставил поднос с едой на колени Белл, зажег лампу и придвинул к постели стул, чтобы поесть вместе с ней.

Несмотря на уговоры Кейси, Белл почти ничего не съела. Она чувствовала себя невероятно слабой. Ее беспокоило признание Гарри Хопкинса, одновременно она дивилась тому, что так сильно откликается на близость с Кейси. Их брак стал ненужным: Томми теперь под ее опекой, и она вырастит сына без помощи Уокера.

Отпив немного чаю, Белл поставила чашку и молча уставилась в пространство. И спустя несколько минут сказала наконец то, о чем думала с того самого дня, когда Гарри Хопкинс признался в убийстве Макалистера:

— Он невиновен, Кейси. Гарри Хопкинс не делал этого.

Кейси бросил вилку и уставился на Белл.

— О чем, черт побери, ты толкуешь? Ты же слышала Хопкинса. Он признался перед множеством свидетелей. Разумеется, он виновен.

— Ты нашел не того человека, — упрямо стояла на своем Белл. — Гарри Хопкинс — человек добрый и благородный. Вспомни, какие у него глаза, они тебе многое скажут. Я убеждена, что он не способен на убийство.

Кейси осторожно отставил в сторону поднос.

— Если ты не убивала Макалистера и Хопкинс не убивал, то кто же его прикончил? — задал Уокер вполне резонный вопрос.

— Не знаю.

— Забудь об этом, Белл. Ты на свободе. Как я понимаю, в тюрьме сидит тот, кто и должен был туда попасть. Ты до предела измучена и почувствуешь себя гораздо лучше, если хорошенько выспишься сегодня.

Кейси, наверное, прав, подумала Белл, укрылась одеялом и сомкнула веки. Минутой позже матрас опустился под тяжестью тела Кейси, такого теплого, и Белл сообразила, что он собирается спать в одной постели с ней.

— Что ты делаешь?

Кейси выразительно поднял темную бровь и ответил:

— Ложусь в постель. Сегодня выдался длинный день.

— В таком большом доме, несомненно, несколько спален. Уверена, что в одной из них тебе было бы куда удобнее.

— Ты моя жена, и я хочу спать рядом с тобой.

Белл отодвинулась на самый край постели. В конце концов, сейчас такое же подходящее время поговорить об их браке, как и любое другое.

— Мы оба знаем, почему ты женился на мне. Это из-за Томми, ты чувствовал себя виноватым в его похищении. Я теперь на свободе, и ты нисколько не связан обетами нашего скоропалительного брака. Можешь уйти, когда тебе заблагорассудится.

На висках у Кейси часто-часто запульсировали жилки. Неужели Белл не питает к нему никакой привязанности? Что за ирония! Он впервые в жизни так полюбил женщину, а она не желает иметь с ним дела. Быть может, Белл права. Быть может, логичнее всего поскорее расстаться и развестись. К сожалению, сердце протестует против такого решения.

Кейси рывком поднялся с постели и, стоя возле нее и глядя на Белл из-под насупленных бровей, сказал:

— Я намерен остаться и заботиться о Томми, хочешь ты того или нет. Я дал слово судье. Если ты не желаешь принимать меня в своей постели, дело твое, но о разводе забудь. Еще несколько минут назад я мог бы поклясться, что брак со мной доставляет тебе радость. — Он резко передернул плечами. — Впрочем, я никогда не претендовал на то, чтобы понимать женщин. Недостатка в тех, кто меня хотел, никогда не было, и я легко мог бы найти такую, которая удовлетворяла бы меня. Пожалуйста, запомни, что только ты прогнала меня из своей постели. Может, ты права. Может, мне вообще не нужна жена.

Белл, утратив дар речи, смотрела, как Кейси собирает в охапку свою одежду и нагишом направляется к двери. Она открыла рот, чтобы попросить его вернуться, но слова застряли у нее в горле. Кейси завладел ее сердцем, и это ужасное несчастье. Она любила своего отца, а он пренебрегал ею и бросил. Она любила Тома и верила ему, но он тоже ее покинул. Позволив себе привязаться к Кейси, она доведет себя до полного краха. Когда он оставит ее, а это неизбежно, унижение уничтожит ее.