Поднимаясь по лестнице, черкнула сообщение Музе:

“Что у тебя за мультики? Я Катюху отпустила. Привези к девяти”

Подруга не ответила. Ничего удивительного, Загорская на работе трубки брала исключительно редко, а на сообщения отвечала раз в два три часа. Вот вылезет из своих богемных планов, так и ответит.

Саша сама не заметила, как прошла мимо своей двери и поднялась на этаж выше. Дверь квартиры Захара была такая же, как у них — железная и коричневая — от застройщика. Но при взгляде на неё у Саши вдруг закружилась голова.

“Надо бежать! Уходить отсюда, как можно скорее!” — промелькнула мысль, но самая обычная дверь открылась раньше.

— Саша?!

Захар стоял на пороге в своей привычной клетчатой рубашке, джинсах и легкой ветровке. Чуть взлохмаченный и сонный, он выглядел таким обычным, привычным, ни капли не похожим на напыщенного пингвина Каверина и других успешных мужчин, которые периодически крутились вокруг неё, Музы и Стейш.

Но именно он выглядел лучшим. Человеком, которому не надо ничего доказывать одеждой, стильной прической и дорогими гаджетами — Захар сам по себе цельный, сильный и удивительно притягательный.

Из его квартиры пахло кофе так сильно, будто он последние сутки пил его ведрами и где-то вдали чуткий нос Саши различил едва уловимый запах коньяка. Мир вращался.

Ему не нужна одежда, чтобы быть лучшим. Он в любой будет выглядеть как король среди простолюдинов. Даже в образе варвара...

Она так долго бежала от этой мысли, но та по-прежнему наступала на пятки.

— Саша, что случилось?

Все мысли собрались в одну совершенно глупую фразу:

— Я тебя ненавижу. — выпалила она. — Никогда не приходи в наш дом и выбирай баб потише, у меня все-таки ребенок!

Рванула к лестнице, но не успела сделать и двух шагов, как была ловко поймана за руку. Кожа к коже, как разряд тока, мгновенное напряжение мышц и тут же успокаивающий судорожный выдох. Дернулась, но вырваться не смогла. Или не захотела? Когда дело касалось Захара, она не понимала сама себя, терялась, путалась, надеялась на чудо вопреки всякой логике.

— Нам надо поговорить. Это недоразумение…

— Меня не волнует! Спи, с кем хочешь! — выкрикнула она и все же вырвалась на свободу.

От позорного бегства её остановил смешок. Ему что, весело? Замерла на месте и медленно обернулась. Захар загадочно улыбался, чуть прищурив пронзительные голубые глаза. Их взглядам не стоило встречаться, но она не смогла устоять и пропала.

— Спать с кем хочу? — мужчина задумчиво почесал бороду и глянул на неё так пристально, как хищник перед прыжком смотрит на свою добычу. — Отличная идея!

— Что ты де…

Всё произошло слишком быстро. Хищник рванул вперед и поймал глупую лань. Удар спиной об стену и поцелуй, от которого мир вокруг исчез. Остались только губы с запахом кофе, руки под тонким плащом и желание оторвать голову этому варвару.

Бежать от догадок теперь не имело смысла. Это он. Эти поцелуи она узнала бы из миллиона.

— Ты! — выдохнула она, когда ей позволили глотнуть воздуха. — Варвар...

— Я. И я не могу тебя отпустить, моя королева. — он поймал её лицо в ладони и заставил смотреть в глаза. Снова эти подавляющие волю глаза, она терялась в них тогда и потерялась вновь.

— Я посажу тебя за преследование.

— Тогда мне терять нечего. Еще и за домогательства посади.

Новый поцелуй обжог губы. Она хотела вырваться, спастись, убежать и не хотела этого с той же силой. Всё определил Захар, который бессовестным образом втащил её в свою квартиру и захлопнул дверь.

— Отпусти, — последняя вялая попытка вырваться.

“Только попробуй отпустить и я тебя убью!” — проснулась внутри та самая Саша, которую обычно будил лишь алкоголь.

— Никогда.

Новый поцелуй и полная капитуляция. Она отвечала ему с таким жаром, какого давно в себе не чувствовала, словно он на самом деле разбудил в ней ту самую Сашу: юную, порывистую и страстную. Способную любить, забывая обо всем.

Где-то у двери остались сумка, плащ и ветровка.

Захар и Саша двигались вдоль стены, по очереди вырывая друг у друга инициативу. То мужчина вжимал её изо всех сил, освобождая блузку из плотного пояса юбки, то Саша отдавала долг, царапая острыми ноготками ткань его рубашки.

Безумие. Страсть. Желание. Грохот.

Они замерли, глядя на осколки статуи.

— Ой.

— Мы только что убили последнюю женщину в моем доме.

— А утром…

— У дочери спроси.

— Понятно. Мне жаль.

— А мне нет! Заменим на живую!

— Ай! Чокнутый! Осторожно! — взвизгнула Саша, когда её подняли на руки, перенося через бренные останки последней женщины Захара.

До комнаты они добрались удивительно быстро. Саша с ужасом глянула на ту самую круглую красную кровать. Огромным блином она занимала почти всю комнату.

— Та самая?

— Новая. Специально для тебя, моя сумасшедшая королева.

Его голос изменился, стал тем самым шепотом, от которого мурашки бежали по коже, а внутри просыпались самые странные желания. Это был голос, которому хотелось подчиняться, шептать ему в ответ и наслаждаться этим каждое мгновение.

— Дочь будет в девять и ты куда-то шел, — напомнила она, когда в сторону полетела белая офисная блузка, а мужчина с наслаждением коснулся точеного изгиба шеи.

— Магазин подождет, а вот у нас с тобой не так много времени. Хватит  болтать!

Она замолчала, растворяясь в поцелуях, дразнящих прикосновениях и мягком бархате постели, которую мужчина не потрудился застелить. Молчала, когда избавляла его от одежды, но не смогла сдержать стон стоило их разгоряченным телам соприкоснуться.

На этот раз все было иначе. Теперь она могла видеть безумное желание в его взгляде, восхищение каждым её движением, каждым изгибом. Он медленно спустился к животу, с наслаждением поцеловал, обвел языком ямочку пупка и тихо шепнул: “Я буду аккуратен насколько это возможно”.

Саша тихо хихикнула, запуская пальцы в мягкие чуть отросшие волосы, за что тут же получила легкий шлепок по бедру.

Если в клубе Захар был резким, властным и лишающим воли, то теперь он был нежен и осторожен до такой степени, что хотелось кричать, царапаться, кусаться и ругать его последними словами. Сходить с ума раз за разом, требовать еще и еще.

И она ни в чем себе не отказывала, взлетая к вершинам Эвереста и падая на самое дно Марианской впадины. У Захара, определенно, была пятерка по эротической географии, а возможно и кандидатская степень.

— Я люблю тебя, — выдохнул он ей в губы за мгновение до последнего на сегодня поцелуя.