За воротами Гисандру открылась картина уличных стычек. Повсюду между пылавшими домами метались морпехи, добивая солдат Ставроса, кое-где им пытались оказать сопротивление жители, вооруженные копьями, мотыгами и даже дубинами, но бывалых пиратов и даже крестьян, прошедших школу Гисандра, это уже не могло испугать. Гораздо большую опасность представляли быки, которые, проломив ворота и стены полыхавших хлевов, в ужасе носились теперь по всему городу, сбивая рогами и затаптывая копытами всех подряд. И своих и чужих. После того, как солдаты противника были уничтожены морпехами Гисандра, пришлось потратить еще немало сил на то, чтобы выгнать из города или заколоть обезумевших от страха животных. И только когда эта незапланированная коррида закончилась, Тарас смог осмотреть свою добычу. Да и то в самом общем виде, поскольку пожар продолжал полыхать и грозил сжечь почти все хозяйственные постройки, прилегавшие к стенам города, пощадив в лучшем случае лишь каменные дома богатых горожан.

Тарас не мог этого допустить, поскольку не собирался сровнять с землей без особой необходимости Ставрос. Поэтому повелел тушить то, что еще недавно сам же приказал сжечь. Однако, несмотря на все усилия, пожар удалось потушить только к рассвету. До воды было слишком далеко, а имевшиеся, к удивлению Тараса, в городе резервуары с питьевой водой были почти пусты.

Пока его солдаты занимались тушением огня, Тарас, устроившись в одном из нетронутых пламенем больших каменных домов, — и где, интересно, тут стоял дворец Одиссея, — допросил десятерых пленников из числа захваченных бойцов Ставроса. Большинство из них молчали и были тут же казнены, на глазах у своих товарищей. Остальные стали разговорчивее. Выяснилось, что гарнизон Ставроса узнал о приближавшемся со стороны Фрикса отряде от тех, кто спасся после морского боя на лодках. Было решено неожиданно атаковать противника на одном из близлежащих перевалов, где победа была гарантирована. Почти весь имевшийся гарнизон ушел туда буквально утром того же дня, незадолго до того как здесь появился Гисандр со своими кораблями. Атаки с моря никто не ждал, а защищать город было почти некому.

— Вы бились как львы, — все же похвалил их Тарас, подсчитывая свои потери, которые свелись почти к половине сил, — и я вас не казню. Пока. Я предлагаю вам службу в своем войске и даю вам день на размышление. Потом будет поздно.

Отправив оставшихся солдат под охраной в один из барков, Тарас в задумчивости поднялся на стену, чтобы осмотреться. Город он взял, но так и не знал пока ничего толком о судьбе отряда Иолая. Погиб он или выиграл сражение. Оставалось только ждать здесь новостей. «Утром отправлю к тому перевалу разведчиков, — решил Тарас, — а пока надо осмотреть новое хозяйство».

Оказавшись на улице, Тарас увидел, что уже почти рассвело. Солнечному свету мешало облако дыма, затянувшего развалины Ставроса. Пройдясь по стенам и осмотрев повреждения, которые он сам нанес этим укреплениям, Тарас остался доволен. Ворота были в порядке, а разрушения на стенах не так значительны, чтобы за ними нельзя было отсидеться в случае ожидаемого появления здесь армии Гиперкида. А тот должен был появиться, в этом спартанский полководец и наварх не сомневался. Гонцы к нему были отправлены, как только здесь прослышали о том, что случилось с Кионией и Фриксом. Тарас был уверен, что Гиперкид не останется безучастным к страданиям родного города, все выжившее население которого, согнанное в бараки, находилось теперь в заложниках у Гисандра, и, бросив войну с Иксионом, немедленно развернет армию обратно, даже если тот будет преследовать его. На это и был сделан расчет. Итака — остров маленький. Так что гостей следовало ждать очень скоро.

— Пусть перенесут баллисты в город и установят их здесь, — раздавал приказания своим «центурионам» Тарас, осматривая окрестные холмы со стены, откуда все было как на ладони.

А заметив свои корабли в гавани и копошащихся там солдат, добавил:

— Сообщите Илларию, пусть будет наготове. Пересадит часть гребцов и пленников на захваченные корабли. И, если здесь появится армия Гиперкида, будет готов, не принимая бой, отойти от берега на безопасное расстояние. Главное сейчас сохранить флот.

Глядя на свой внушительный флот, Тарас отлично понимал, что обученных гребцов для полноценного боя у него катастрофически не хватает, и намеревался решить все дело здесь, на суше. А уже потом заняться зализыванием ран и укомплектованием флота. Впрочем, «подраненную» триеру уже сейчас начали ремонтировать.

— Если не успеет починить, — остановил уже спускавшегося по лестнице гонца Тарас, — протараненную триеру пусть оставит и спасает остальные.

Полдня прошли спокойно. Грабеж города Тарас запретил, что не очень пришлось по вкусу многим его бойцам, но ослушаться они не посмели, поскольку Тарас обещал им награду только после окончательной победы. За это время пришли радостные вести. Разведчики возвратились с перевала и сообщили, что нашли отряд Иолая. Вернее, его часть. После сражения с гоплитами Ставроса их осталось не больше пятидесяти человек. Но они победили и спасли обе баллисты.

— И то ладно, — кивнул Гисандр, сидя на полуразрушенной стене и поглядывая вниз на золотистое море, — если бы не они, то мы и город могли бы не взять. И откуда здесь столько солдат? Обманул меня, значит, тот молодец. Не зря я его казнил.

Вскоре с перевала показались изможденные солдаты Иолая, которые на себе тащили повозки с баллистами. Однако не успели они втянуться в город, а Тарас похвалить Иолая за храбрость и отпраздновать победу, как прибежал боец, следивший со стены за окрестностями, и сообщил, что с другого перевала приближается какая-то армия. Тарас отправился следом за ним на стену, что примыкала к лесу, и оттуда тоже увидел ее. С первого взгляда было ясно, что это не солдаты Иксиона. Очень уж браво и уверенно вышагивали эти гоплиты по дороге. По всему было видно, что она им хорошо знакома. Более того, впереди ехал даже конный авангард, отряд человек в тридцать. Никого не страшась, войско приблизилось к городу, и Тарас даже смог рассмотреть того воина, что возглавлял его. Это был низкорослый боец в блестящих на солнце доспехах и шлеме. Длинный кавалерийский меч, висевший на боку, почти доставал ему до пят. И похоже, он привык воевать на коне, что удивило Тараса. Возмужав в Спарте, конных армий он видел немного, до тех пор пока не столкнулся с персами. А здесь, на Итаке, это вообще было редкостью. Сам Иксион ходил только пешком.

— Хорошо идут, — усмехнулся Тарас, обращаясь к стоявшему рядом Иолаю и подсчитывая взглядом число воинов, спустившихся вслед за командиром с перевала, — не меньше тысячи. Вовремя мы захватили эту крепость, иначе будет и не продержаться до подхода Иксиона.

А про себя подумал: «Но и не больше. Значит, Иксион либо висит у него на пятках, либо сражается с оставшейся частью воинов Гиперкида, которых тот оставил для прикрытия тылов». Одно было ясно, Ватхий Гиперкид не покорил. Тарас еще вчера отправил морем двух гонцов с известием о победах к Иксиону на самых быстроходных рыбацких лодчонках, что смог отыскать в гавани. Лодки были парусные, но пришлось отправить с каждым еще и по паре гребцов-охранников на всякий случай. Одну лодку в обход острова, обратным путем. А вторую вдоль этого побережья в Аэтос. Тарас рассчитывал, что хоть один из них доберется к Иксиону. А если и попадет в руки врага, то такое послание вряд ли обрадует его.