— Одну уже нашел. Но слава Канису, она моя сестра. У меня меньше шансов что-то испортить, — парирует Кайд.

Нашу бессмысленную перепалку прерывает лязг с противоположной стороны двери. И мы одновременно затихаем. Дверь со скрипом отворяется, и перед нами предстает туша двух метров роста. Ну, как туша… мужчина. Высокий и широкий…

— О, очнулась, — он довольно тонко подмечает невероятное. Особенно, с учетом того, что я смотрю на него с любопытством. Он, в свою очередь, скользит по мне заинтересованным взглядом и до меня запоздало доходит, что кроме нижнего тонкого платья на мне ничего нет. Видимо, меня проверяли на наличие каких-то артефактов. Ха! Трижды ха!

И я бы и правда рассмеялась, хотя бы мысленно, но эта туша двинула на меня. Я приметила и трубочки, вроде тех, что прицеплены к Кайду, и какие-то колбы… Испуганно сжалась.

Алер! Ты где, твою ж налево! Если с помощью этого кольца ты и правда можешь определить мое местоположение, то было бы весьма неплохо!

— Мужик, я тебе настоятельно рекомендую этого не делать, — Кайд, видимо, тоже заметил некую маниакальность в заплывших глаза туши и вмешался. — Отец наложил довольно древние чары. Если попортишь девицу, ему тут же станет известно.

— Ээээ? — глубокомысленно переспрашивает туша. И потом не менее глубокомысленно добавляет: — Аааа…

— Бутч! — слышу женский голос от двери и перевожу взгляд. И вот честное слово, если бы у меня сохранилась возможность удивляться, то я бы точно удивилась. В дверном пролете стояла Амелия Эдель, собственной персоной. — Барон вызывает тебя к себе. Я тут закончу.

Я молчу. Не могу и слова выдавить. А вот туша по имени Бутч важно кивает, всучает ей в руки трубочки и выходит из темницы.

— А тебя я не знаю, — констатирует Кайд. — Раньше ты почему-то ко мне не заглядывала, даже жаль.

Амелия пронзительно смотрит на меня, будто чего-то ждет — хоть какой-то реакции. Потом смаргивает и чуть ли не подбегает ко мне.

— Ты в порядке? — поспешно спрашивает она. Звенят ключи. — Я думала, что не успеем. После всех блокаторов и восстановления резерва, что я делала днем, эта штука, — она размахивает трубками, — тебя бы убила.

Я слышу, как звенит замок, как освобождается одна моя рука. Следом вторая. Амелия говорит тихо, но поспешно.

— Очень хорошо, что ты взяла с собой кольцо, очень хорошо, — приговаривает хрипло. — Отец меня сюда всегда порталом доставлял, я не знаю точного местоположения. Но теперь… теперь все будет хорошо. Хорошо…

Слово “хорошо” она повторяет раз десять, как заведенная.

— Элиан, скажи хоть что-нибудь! — трясет меня за плечи. — Ты в порядке?

— Да, — отвечаю ошарашенно.

Состояние такое, будто меня разделили на две части. И одна из них сейчас находится тут, а вторая размышляет. Значит, Амелия имеет отношение к гильдии “Решерш”. И сейчас она пытается меня спасти. Так она хорошая или плохая?

— Держи, — всучает мне в руки связку ключей. — У вас десять минут на то, чтобы всех освободить. Хотя бы трубки снять, чтобы по ним не пустили яд. Я буду отвлекать внимание… И, Элиан… — она пихает мне в руку какой-то бутылек. — Это восстановит твои силы, но потом будет очень больно. И очень долго придется приходить в себя. Ты можешь его не принимать, но тогда… тогда моя дочка умрет. Умоляю, спаси ее. Этот ключ…

Она протягивает мне ключ, отдельно от связки. И вторая часть меня, которая в данный момент отвечает за размышления, понимает — этот ключ дался ей с боем. Вряд ли он всегда лежал у нее во внутреннем кармане, вшитом в декольте. В глазах девушки застыли слезы.

— … этот ключ, — с каждой секундой она говорит еще быстрее, — от самой дальней темницы. Она там. Спасешь ее?

— Спасу, — отвечаю твердо. В тот же миг перестаю размышлять. Не время и не место, настала пора действовать.

— Десять минут… Магия будет только у тебя. Ты еще не попробовала этой дряни, — она ведет подбородком в сторону трубочек.

Я киваю. И иду в сторону Кайда, в то же время откупориваю крышку бутылька и опрокидываю его в себя. По нутру разливается тепло, постепенно с пульсациями. Глубоко вдыхаю, словно насыщаюсь этим теплом, впитываю его в себя.

— Про попортишь девицу правда? — мой голос звучит ровно, хотя я чуть ли не трясущимися руками вставляю ключ в первый замок.

— Нет, конечно. Мне кажется, нашему отцу глубоко фиолетово, где ты и с кем, если в брачном договоре нет пункта про девственность, — тоже как ни в чем не бывало отвечает Кайд, хотя я вижу в его глазах целую палитру эмоций. От удивления до шока.

— Ходить можешь? — справляюсь с третьим замком.

— Думаю, да.

Четвертый тоже щелкнул, и Кайд срывает с себя все трубочки, ведущие к его телу. За все это время он осунулся и будто постарел, я только сейчас могу это разглядеть. Трачу буквально несколько секунд на поспешные объятия и передаю брату связку ключей.

— Я за девочкой. На тебе все остальные.

Он кивает. Чуть ли не впервые в жизни я вижу в глазах брата такую сосредоточенность и серьезность. Мы почти одновременно оказываемся в полутемном коридоре.

Кольцо, все еще рискующее провалиться мне в глотку, мешает. А потому я, не задумываясь, надеваю его на палец. По пути примечаю пять дверей. Видимо, гильдия “Решерш” не успела сильно разрастись, пленников не так много, Кайд справится. И мы с дочерью Амелии придем ему на выручку.

Подбегаю к самой дальней камере. Тут даже дверь отличается от всех остальных, она не деревянная, а стальная. Уже более уверенно вставляю ключ в замочную скважину и проворачиваю. Чувствую, как до меня пытаются коснуться языки чужой магии, но отмахиваюсь от них с помощью своей.

Замираю лишь на мгновение, когда оказываюсь внутри. Эта комната выглядит иначе. Тут много мягких игрушек, фарфоровых кукол и даже есть кровать. На ней клубочком лежит девочка с длинными светлыми волосами, как и у ее матери.

— Милая, вставай, — я легко трясу ее за плечо. Если я напугаю ребенка, то вряд ли она хоть куда-то со мной пойдет. Вот только девочка никак не реагирует.

Я трясу ее чуть сильнее — ноль реакции. Присматриваюсь и замечаю на руке малышки — совсем еще маленькой, лет трех — браслет с темно-зеленым кристаллом, от которого тянутся все те же злосчастные трубочки. Вырываю их из руки и сдираю кристалл. Почти в тот же момент девочка открывает глаза.

— Привет, меня зовут Эмилия. Будем с тобой дружить? — говорю первое, что приходит в голову.

— А меня Аннэйс, — она неуверенно улыбается и протягивает мне ладошку. Вроде довольно мужской жест, но в нем столько детской непосредственности, что сжимается сердце. Важно сжимаю ее руку и отвечаю на улыбку.

— Сейчас нам с тобой надо будет помочь кое-кому, а потом мы пойдем к маме, хорошо?

— К маме? — в глазах ребенка читается такая надежда и радость, что я тут же беру ее на руки и выхожу в коридор.