Они перебрались через нагромождение камней и стали взбираться по почти отвесной скале. Доку скрипел зубами, ломал ногти, но настырно карабкался вверх. Селим наконец забрался на небольшой выступ, ухватился рукой за ствол невесть как выросшей здесь березки, не церемонясь, взял амира за отворот куртки и стал тянуть. Доку было неприятно, что его волокут, как котенка, но другого выхода не было. Он уже немолод, а скитание по горам и постоянное напряжение давно лишили его сил. Руки Гиреева дрожали, пот разъедал глаза. Однако он собрал все силы и взобрался на выступ.

Чана стянул с головы кепку и оглянулся назад. Ройзат плелась, едва передвигая ноги.

— Ты можешь идти быстрее? — спросил он, когда женщина остановилась в двух шагах от него.

Она безучастно посмотрела на Чану и потупилась. Он вздохнул и двинулся дальше. Хотелось как можно быстрее выйти из этого леса, избавиться от оружия и покинуть Чечню. Ему было по-настоящему страшно. Раз авиация накрыла логово Доку, значит, полиция и военные сейчас наводнили расположенные вблизи селения. Неожиданно Хатуева бросило в жар. Многие годы Доку не могли ни убить, ни взять в плен. Что, если именно сегодня, после визита к нему Чаны, который вдруг окажется цел и невредим, амир погибнет?

Чана встал. Как быть? Что он может сказать в свое оправдание, если его заподозрят в предательстве?

«Да нет, — стал он себя успокаивать. — И Аслан может подтвердить, как мы уходили. Ведь при нем Доку говорил мне, когда и куда ехать, кто встретит. Даже если события развиваются по самому худшему сценарию, этот моджахед наверняка уцелел. Ведь он до сих пор еще не дошел до лагеря, а там наверняка уже все закончилось».

— Вам плохо? — раздался сбоку голос Ройзат.

— С чего ты взяла? — Хатуев с брезгливым видом сплюнул на землю. — Для меня это просто прогулка.

— Простите, — уловив в его голосе нотки раздражения, испуганно пролепетала Ройзат.

— Меня беспокоит бомбежка, — уже более миролюбиво ответил Чана. — Что, если все погибли?

Женщина промолчала.

Вскоре деревья стали реже. Все чаще Чана и Ройзат спотыкались о небольшие пеньки, невидимые в траве. Когда в республике шли интенсивные боевые действия, местное население рубило деревья на дрова. Сейчас во многие села провели газ. Прекратились перебои с электричеством, в домах появились небольшие автономные нагреватели. Люди стали реже наведываться в лес.

Впереди, за деревьями, Чана увидел дома и остановился. Сзади на него налетела Ройзат.

— С тобой все в порядке? — обернулся он.

— Да, — понурив голову, едва слышно проговорила она.

— Мы пришли.

— Знаю.

— Где-то здесь должна быть дорога, рядом с которой нас ждут, — озираясь по сторонам, проговорил Чана.

— Нам туда надо, — неожиданно подала голос женщина и показала рукой чуть левее селения.

— Знаю. — Хатуев поплелся дальше.

Вскоре они были уже с западной стороны Чожи-Чу. На заросшей травой и мелкими деревьями дороге Чана разглядел свежую колею от автомобиля и пошел от селения по ней. Через километр они наткнулись на «Ниву». Она стояла без одного колеса на домкрате. Рядом сидел парень в спортивном костюме.

— Здравствуй! — стараясь выглядеть бодрым, поприветствовал Чана парня и огляделся. — Не видел здесь белую корову с черным пятном на боку?

— За селом на поле утром бродила такая, — назвал парень отзыв.

Хатуев присел на корточки.

— Проколол?

— Нет. — Парень встал, взял колесо, на котором сидел, и принялся его устанавливать. — Весь день здесь торчу. Как сказать, что делаю, если придут федералы или менты?

— Они и так заподозрят неладное.

— Я багажник дровами набил. — Парень напрягся и установил колесо на барабан. Быстро наживил шпильки. Не прошло и пяти минут, как он уже закинул домкрат на кучу хвороста, уложенного за заднее сиденье, и отряхнул руки.

— Ну и придумали же, — глядя на сумку Ройзат и автомат Чана, ухмыльнулся он.

— Что? — не понял Чана.

— Кто ходит и ищет корову в лесу с целым чемоданом?

Хатуев промолчал. Парень утер тряпкой руки, закрыл дверцу багажника и посмотрел на Ройзат:

— Садись.

— Тебя как зовут? — устроившись на переднем сиденье, спросил Чана парня.

— Юсуп.

— Меня Муса, — соврал Хатуев.

— Муса, — парень завел двигатель, — зачем с собой автомат взял?

— Доку дал, — пожал плечами Чана.

— Не надо его с собой брать. — Юсуп заглушил двигатель и протянул руку: — Дай мне.

— Что ты собираешься делать?

— Сейчас обмотаю его брезентом и спрячу. Потом, когда будет возможность, заберу. Тебе он все равно не пригодится.

Хатуев растерялся. Доку совершенно ничего не сказал про оружие.

— Давай. — Парень решительно взял оружие за ствол и потянул на себя. Чана разжал руки.

Вскоре они тронулись в путь. До Чожи-Чу доехали без приключений. Здесь Юсуп остановил машину у дома из красного кирпича. Почти сразу ворота открылись и на улицу вышли двое подростков. Они стали быстро выгружать хворост.

— Такой дом построили, неужели не могли сделать отопление? — удивился Чана.

— Здесь два дома. Один в глубине двора. Старый. Там печка. В нем часть семьи живет.

Ни Чана, ни Ройзат не выходили из машины. Неожиданно раздался гул. Хатуев посмотрел в окно. По улице, поднимая пыль, мчался бронетранспортер, следом — два «Урала».

— Когда мы отошли от лагеря, туда полетели самолеты и вертолеты. Были слышны взрывы. — Чана перевел взгляд на Юсупа. — Неужели его разбомбили?

— Здесь тоже было слышно, — выдержав паузу, проговорил парень. — Я даже подумал, что не смогу вас дождаться.

Хлопнула дверца багажника. В окне со стороны водителя появилось лицо подростка, очень похожего на Юсупа.

— Все выгрузили.

— Как дела дома?

— Нормально. Почему не зашел? — Подросток покосился на пассажиров.

Юсуп ничего не ответил, а просто повернул ключ в замке зажигания.

Они проехали на другой конец селения и остановились у небольшого саманного дома. Чана не задавал лишних вопросов. По опыту он знал: человек, который встретит их на машине, знает, что делает.

Молодой рослый мужчина, одетый в спортивный костюм, открыл ворота, и они вкатили во двор.

— Выходите, — бросил Юсуп, выбираясь из-за руля.

Чана толкнул двери. Оказавшись снаружи, он с удовольствием потянулся. Двор был заасфальтирован и чисто выметен. Вышла Ройзат, однако двери не закрыла, а вопросительно смотрела на Хатуева.