Но ведь я всегда чувствовала, что Хелина лжет мне об отце. И Рагар отмалчивался на прямой вопрос. Ох я и влипла. Ладно, порадуемся тому, что договор на седьмую дочь Роберта не имеет ко мне никакого отношения. Вот только… Дирх — темный!

В горле пересохло. Внимательно наблюдавший Роберт протянул мне кубок. Я отпила большой глоток. В голове опять зашумело, а во рту появился неприятный кислый привкус. Вино отравлено? Король демонстративно пил из того же кувшина и сосуда, но его кровь способна нейтрализовать любой яд.

— Мой отец — темный слуга? — попыталась я собраться с мыслями.

— Не слуга, — сказал он. — Перед ребенком какого-то слуги Дирх не пресмыкался бы, а ты помнишь, как он перепугался, когда увидел тебя в тронном зале. Он почуял твою кровь. Тогда я и понял окончательно, кто твой отец. Вспомнил происшествие с Хелиной за год до твоего рождения. Ее нашли голой и без сознания в Черной часовне, и все говорило о том, что был проведен темный ритуал. Я не прикасался к ней три месяца, но что стоит ведьме скрыть последствия той ночи и растянуть беременность? Меня больше удивляло другое. Как возможно, чтобы у темного родилась дочь? Такого не было никогда, они испокон веков берут обычных женщин, и от них рождаются только мальчики — темные воины. Потому я сомневался в личности твоего отца до тех пор, пока Дирх не признал в тебе темную кровь.

— И что теперь? — язык заплетался, меня неудержимо клонило в сон.

— Жить дальше, Лэйрин, — вдруг улыбнулся Роберт. — Потому теперь мы займемся… Не дергайся, займемся лечением твоей раны. А ты о чем подумала, испорченное дитя? Не успел твой наставник отвернуться, как ты тут же притащила в постель какого-то пьяного прыщавого юнца! Так о чем ты подумала?

— А что я еще должна думать, когда вы приволокли меня в такое место, да еще и раздели? — огрызнулась я, покраснев. — И он не прыщавый! И… это не ваше дело, сир! Вы мне никто, как выяснилось.

— Я твой король, — напомнил Роберт. — И для всех остальных ты пока останешься моим наследником, принцем Лэйрином. У тебя неплохо получается, если даже аринты ничего не заподозрили. Но запомни: я не потерплю никаких посторонних людей или нелюдей в твоей спальне. Если хочешь, чтобы с Дигеро ничего не случилось… — он вскинул на меня глаза, и я содрогнулась. — Я рад, что ты понимаешь с полуслова. Тогда еще подумай над тем, что ты с ним делаешь. Он видит в тебе мальчика, друга детства, а ты ломаешь его и приучаешь к неестественным с его точки зрения ласкам. Кончится тем, что он окажется не в твоей, а в моей постели.

— Вы… не сделаете этого! — выпалила я. с ужасом понимая, что Роберт прав.

— Только потому, что этот хорошенький лордик нужен мне в другом качестве. Придется спасать дурака. Ты будешь жить здесь, пока не найдут Рагара, если он еще жив. Он хотя бы умеет тебя охранять, в отличие от этого лупоглазого Морена.

— Здесь? Тут даже дышать нечем от этих свечей! Я тут умру!

— Возможно, — кивнул король, ловко высвободив из покрывала мою раненую ногу и разматывая обильно пропитавшуюся кровью ткань. — А свечи — иллюзия. Я не хотел сразу тебя пугать. На самом деле это защита, и выглядит она так, — он щелкнул пальцами.

Свечи поплыли, растаяли в огненных сполохах без единого просвета. Вокруг меня снова горел ад из моих снов.

— Не надо, — прошептала я, зажмуриваясь, и тут же закричала от жуткой боли. Казалось, кость расплавилась до колена. Распахнула глаза. Король целовал рану на ступне, словно окунал в жгучий костер. Я дернулась, пытаясь высвободиться, пнула его второй ногой. Он перехватил ее, прижал коленом и снова лизнул рану огнем. Теперь расплавились все кости. Я заорала: — Отпусти! А-а-а-а-а! Рагар, спаси меня!

Через миг сознание рассыпалось огненной вспышкой и легким дымком поднялось в жемчужное небо.

Небо вздохнуло влажной прохладой: «Не могу. Прости, я не выполнил свой долг».

И смертная тоска, и чувство невероятной вины едва не разорвали мне сердце.

А потом я камнем ухнула вниз, перед глазами мелькнула приближавшаяся земля, островки на болоте, верхушки чахлых тощих деревьев. Чавкнула коричневая трясина. К моим ногам были привязаны железные гири, мгновенно утянувшие вниз, и я захлебнулась болотной тиной.

Я очнулась от собственного кашля. И испуганного голоса Роберта:

— Пей, Лэйрин. Это вода, просто вода.

Зубы стукнулись о металл, в горло пролилась жидкость, я снова закашлялась, оттолкнула его руку с кубком, прохрипев:

— Они утопили его!

Оттолкнула? Мои руки были развязаны, а на запястьях — ни царапины. И боли не ощущалось.

— Очнулась! — Роберт опустил мою голову на подушку. — Как ты меня напугала, девочка.

Я тут же села, вцепилась ему в мокрый рукав.

— Они привязали к нему груз и утопили в болоте!

— Кого утопили? — король обтер мне лицо влажным полотенцем. Выглядел он действительно обеспокоенным.

— Рагара. Как раз на рассвете, когда… Я увидела… — я осеклась: глаза короля сверкнули бешеной радостью, но он тут же опустил веки.

Сказал сухо:

— Это был бред, Лэйрин. Слишком много переживаний для тебя за одно утро. К тому же ты уже сутки не спишь. Отдохни пока. Здесь еда, — он показал на появившееся откуда-то блюдо с закрытой крышкой. — До вечера тебе хватит. Там кладовая, умывальня и гардероб, — он махнул на стену напротив камина. — Посредине между софой и камином — вход в кабинет и библиотеку. Защита стоит везде. Если что-то понадобится, просто скажи вслух, я услышу. А пока я тебя оставлю. Рамасха уже во дворце, и у вейриэнов есть новости. Вернусь, расскажу.

Он направился к камину, не обращая внимания на мое возмущение.

— Если будет, кому рассказывать! — прошипела я, с трудом ковыляя к нему.

— Бежать лучше не думай, — нахмурился он, обернувшись. — Здесь вокруг глухой лес, и у него очень дурная слава. Ты даже не представляешь, как далеко от столицы находится это мое убежище. Таких у меня несколько. За первую же попытку бегства запру на необитаемом острове. Через дымоход ты бы не выбралась, для магического огня дымоход не нужен, и выше он перекрыт. Но можешь потренироваться, если станет скучно. Только ступню береги, она еще не зажила.

Король, не спуская с меня серых глаз, отступил в камин и исчез в языках пламени, оставив груду тлеющих углей. Меч он тоже когда-то успел забрать. Я злобно попинала угли здоровой ногой. Как жаль, что настоящие колдуны не горят!

Ни в одном из помещений не было ни окон, ни дверей, словно убежище находилось под землей. Не нашлось ни песочных или водяных часов, и я потеряла счет времени.

Чувства голода я не испытывала, только жажду, но вода в кувшинах странно горчила. Снотворное? Возможно, иначе при таком ярком свете от сотен иллюзорных свечей я бы не могла спать, а в сон клонило беспрестанно.