Конечно, Беннет понимал, что шанс дожить до пенсии у него мизерный, но любой человек живет надеждой, и агент МИ-6 не был исключением из общего правила. К тому же зарабатывал он неплохо, на свои личные нужды тратил мало, предпочитая сорить деньгами в зарубежных командировках – под агентурную работу можно списать все, что угодно и сколько угодно, – а близких родственников, кому он мог оставить накопления, у него не было (несколько стареньких тетушек не в счет).

Антикварный магазин был его крепостью, надежным прибежищем, и приходил сюда он редко, как бы пытаясь сохранить удовольствие общения с ним к тому времени, когда станет абсолютно свободным, принадлежащим самому себе. Текущей работой занимался управляющий, фанат антикварного дела, мистер Тернер, невзрачный, всегда взлохмаченный старик с невинными голубыми глазами младенца – про таких говорят, что они не от мира сего. Когда бы ни пришел Беннет, управляющий всегда просил только одного – денег на закупку раритетов, чтобы расширить дело. И каждый раз Арч сокрушенно вздыхал и разводил руками – мол, извини, старина, увы, мои карманы пусты. Агенту МИ-6 не хотелось, чтобы в магазин проторили тропинку орды туристов, тем самым нарушив его патриархальный уют и провинциальную неухоженность. Вечерами, выпроводив мистера Тернера и двух продавщиц, чопорных дам, которым перевалило за сорок, Беннет закрывал жалюзи, включал свет на полную яркость и часами бездумно слонялся между резными буфетами викторианских времен, канделябрами, напольными вазами, а то садился в кресло, напоминающее королевский трон, и блаженно, как полупомешанный, улыбался, оглядывая свои "владения". Это были самые счастливые минуты в его жизни…

– Вы не ошиблись. Чем могу служить?

– Я говорю с управляющим?

– Нет. Я его знакомый. Управляющий будет позже.

– Передайте ему, пожалуйста, что звонил мистер Браун. Мы договорились встретиться завтра в шестнадцать. К сожалению, мне необходимо срочно уехать. Я созвонюсь с ним через два дня.

– Нет проблем, мистер Браун. Я передам.

– Спасибо. До свидания.

– Всего хорошего…

Черт! Босс требует его к себе через два часа. Неужто он уже знает о досадном промахе, допущенном Джонни? Не исключено. Беннет болезненно поморщился – он терпеть не мог вызовов "на ковер". А кто любит? "Шестнадцать часов" – это конспиративная квартира номер шестнадцать. Где это? Арч покопался в памяти и недовольно вздохнул – опять нужно тащиться к вокзалу КингзКросс, где находилось логово "ростовщика". И снова нужно терпеть скабрезности охранника босса, Саймона, замаскированного под сутенера; правда, Беннет подозревал, что он на самом деле подрабатывает на проститутках, но это были не его проблемы – пусть с Саймоном разбирается босс.

Саймон, как обычно, торчал в подворотне. Компанию ему составлял уже знакомый Арчу мальчишка-итальянец, подторговывающий "травкой".

– Хэлло, кореш! – радостно приветствовал Арча Саймон. – Давно не виделись. Торопись, а то Папаша Шиллинг заждался.

Беннет уже знал, что в этом районе его босса знали как ростовщика по кличке Папаша Шиллинг.

– Как твои девочки? – ехидно поинтересовался Арч.

– Совсем от рук отбились, – начал жаловаться Саймон. – Деньги начали заначивать. Придется проучить.

Сегодня он был одет в джинсовую пару, красную рубаху, а к золотой цепи на шее добавился еще и кипарисовый крест на кожаном гайтане; Саймон хвалился, что эту священную реликвию ему привезли из Иерусалима.

– Пусть мальчик погуляет, – тоном, не терпящим возражений, тихо сказал Беннет.

– Понял… – посерьезнел Саймон. – Бамбино, чтобы я тебя не видел здесь минут десять.

– Слушаюсь, сэр! – широко осклабился сорванец и пропал.

– Что-то случилось? – озабоченно спросил Саймон.

– Ты здесь один?

– Нет… – немного поколебавшись, ответил телохранитель "ростовщика". – Не один.

– Тогда прикажи своим подчиненным удвоить бдительность. Нас пытаются "пасти".

– Кто?

– Серьезные люди. А вот кто – увы, сказать не могу. Не знаю.

– Боссу уже доложили?

– За этим и пришел.

– Скверно… – Покрытое шрамами лицо Саймона стало свирепым. – Неужто возвращаются старые времена? Черт побери…

– Да, для тебя такой поворот что горькому пьянице "сухой закон"…

– Что ты имеешь в виду? – Набычившись, Саймон с подозрением посмотрел на Беннета.

– Все очень просто: перейдешь на казарменный режим, и твои девочки останутся бесхозными.

– А-а… – облегченно вздохнул Саймон. – Это не страшно. Бамбино и без меня справится. Макаронник – парень не промах… – Он хотел сказать еще что-то, но тут ему в голову пришла другая мысль, и телохранитель-сутенер судорожно закрыл рот – даже зубы щелкнули.

Арч язвительно рассмеялся.

– Как я тебя… – подмигнул он Саймону.

– Гром небесный! – Тот глядел на него злобно, как пес, у которого пытаются отнять миску с едой. – Купил ты меня…

– Саймон, мне наплевать, как ты зарабатываешь себе на жизнь, – впервые за время их знакомства Беннет говорил резко и грубо. – Но если из-за твоего "хобби" сорвется важная операция, то я лично перережу тебе горло. Понял?

– Да… сэр. – Саймон покаянно опустил голову. – Виноват… Не подведу…

– И взбодри своих помощников. Они, наверное, дремлют в соседнем пабе.

Саймон угрюмо кивнул.

Арч, холодно посмотрев на него, неторопливо пошагал в сторону логова Папаши Шиллинга.

Он ни на миг не поверил в раскаяние Саймона. Ему приходилось работать с такими типами. Они считают, что при раздаче слоников Господь их обделил, а потому злобятся на весь мир и готовы на любую подлость. Во время "холодной войны", нередко переходившей в стадию кипения, военная разведка использовала таких дуболомов для "зачистки" после неудачных операций. Все, что они умели, так это побрызгать, где нужно, напалмом и позаботиться о трупах товарищей. Их так и называли – "бешеные могильщики". Арч терялся в догадках, почему босс доверил этому подонку свою жизнь. Он знал "ростовщика" много лет, и никогда тот ничего не делал без плана, на авось. А Папаша Шиллинг вовсе не был камикадзе, готовым запустить себе в постель гремучую змею, чтобы проверить ее на сексапильность.

Впрочем, понять, что творится в башке босса, не могла даже его жена, сбежавшая от Папаши Шиллинга лет двадцать назад.

Марио разделил коммандос на два отряда. Первый, под началом Эрнесто, загрузив в вертолет ценности, найденные бандой блондинов, взял курс на секретную базу Синдиката гдето в сельве. Вторым командовал Валдес. Его "вертушка" была поменьше, потому он сначала забросил меня и горбуна, как я понял, в верховье реки Риу-Бранку. А затем Валдес возвратился в поселение, чтобы забрать своих людей и лететь по неизвестному мне маршруту. Хотя Марио мне этого и не говорил, но я понял, что вторая группа займется семейством профессора Штольца. Видимо, их отправят в одно из принадлежавших Синдикату поместий неподалеку от Сан-Паулу, где они будут ждать приговора. И только от меня зависело, останутся ли они в живых или нет. Марио и те, кто стоял за ним, хорошо знали, как опять сделать меня цепным псом…