девушку посмотреть постановку по Чехову. — Передернул плечами я. — Она творчество Антона Павловича обожает, вот и расстарался.

— На закрытый показ? — уточнил отец. — Где только пригласительные в ходу? Врать так и не научился. Марин, этот охламон наверняка сюда по пригласительному Сивцова заявился. Я Аркашу вчера видел, он как раз на охоту уезжал, на кабана, меня с собой звал. И заодно сказал, что его отпрыск пока в Петрове обитать станет, а завтра в театр поедет, речь от нас обоих скажет. Ты же знаешь, как я славословить не люблю попусту. А Павел его, небось, вот этому билеты спихнул. Тоже еще тот обалдуй.

Ну, конечно! Вот я дятел, как же мне в голову не пришло, что отец наверняка в эту тему вписался? Вернее, его мама на это подписала, на нее это похоже. Хотя все равно не ясно, как дядя Аркадий в данную схему затесался. Может, спонсорам театров какие-то налоговые льготы положены?

На Сивого я в данном случае не грешил, он точно такие подробности знать не мог. И даже если бы знал, то сразу же забыл бы, как нечто незначительное.

— А если и так? — холодно уточнил я. — Что теперь? Громко крикнешь: «Это мошенник, гоните его отсюда»? Хотя нет, мошенник не то слово. Как там… Забыл… А! «Чертово отродье». Верно?

— В детстве очень расстраивалась, что расту в неполной семье, а сейчас начинаю думать, что мне, может, и повезло, — заметила Изольда, покрепче стискивая мой локоть. — Валер, ты не забыл о том, куда мы шли? Я все еще хочу выпить немного шампанского до того, как откроется занавес. Да и небольшая пауза в общении с близкими тебе сейчас не повредит.

— Не путайте паузу и бегство от проблем, девушка, — произнес отец. — Это разные вещи. И имейте в виду: мой сын всегда бежит. От себя, от нас, от ответственности. И от вас тоже задаст стрекача, как только запахнет паленым.

— Принимаю эти убытки на себя. — Лучезарно улыбнулась ведьма. — И сама оплачу счета, если понадобится. Но от меня он не сбежит, поверьте.

— Валера, а где Стелла? — вдруг спросила мама, и я моментально понял — Изольда ей очень, очень не понравилась. — Я ей звонила вчера, она не берет трубку.

— Вы о Воронецкой? — уточнила моя спутница. — Не удивляйтесь, просто мы с ней старые подруги. Так вот, она отошла в сторонку, поняв, что я Валерию подхожу куда больше. Стелла не сможет дать ему то, что в состоянии предоставить я.

— Если не секрет? — холодно осведомилась у нее мама.

— Счастье, уважаемая… — Изольда глянула на меня.

— Марина Леонидовна, — подсказал я.

— Счастье, Марина Леонидовна, — повторила ведьма. — Дом. Веру в себя и свои силы. Все то, чего у него нет. Простите меня за резкость, но то, что даже вы, родители, ему не смогли обеспечить или же отняли по какой-то своей прихоти.

Она в курсе случившегося, к гадалке не ходи. Впрочем, ничего удивительного в этом нет. Стелла докопалась до истины? Докопалась. И вряд ли оставила это в себе, наверняка с Марфой поделилась узнанным. Ну а та уже Изольде рассказала.

— Блажен, кто верует. — Криво улыбнулся отец. — Когда будете сожалеть о потерянном на моего сына времени, не вините в этом никого, кроме себя самой.

— Со своими ошибками я стану разбираться сама. — Поправила свои роскошные волосы Изольда. — Ни на кого вину перекладывать не стану, нет у меня такой привычки.

На скулах отца заиграли желваки, и меня начало немного потряхивать. Скверный признак, это значит, зацепила его ведьма за живое. И, что странно, мне это было неприятно. Да, мои отношения с отцом далеко не лучшие. Более того, их просто нет как таковых, из завещания мое имя и то вычеркнули, небось, давным-давно. Но это мой отец. И бесить его право имею только я.

Да еще моя машина… Зачем-то он ее восстановил? Нет, я не настолько туп, как герой современных сериалов, два и два сложить могу, тем более что ответ вроде бы лежит на поверхности, но все равно есть моменты, которые меня смущают.

— Вот и познакомились. — Я сделал шаг вперед, закрыв Изольду своим плечом. — На свадьбу, если таковая состоится, приглашу. Ну да, это будет какое-то недорогое кафе или даже столовая в школе, но…

— Я не приду, — заявила вдруг мама. — Можешь даже не звонить. И еще — ты меня очень расстроил. Нет, твоя спутница тут ни при чем, хотя она мне, как ты понял, не слишком понравилась. Я о другом.

— Наконец-то ты перестала его защищать, — довольно буркнул родитель, — и начала замечать очевидное.

— И ты, Толя, не лучше. — Я такой, как сейчас, маму, по-моему, никогда и не видел. — Вы не общались столько лет, и когда появился шанс не простить или понять, а хотя бы попробовать услышать друг друга, вы его проворонили. Господи, ну нельзя же быть настолько слепыми и глухими! Пропустите, я поехала домой. Не нужно мне никакого спектакля. Все, что могла, я сегодня уже увидела, такая комедия даже столь любимому Изольдой Антону Павловичу не снилась!

Она оттолкнула плечом меня, отца и, даже не глянув на мою спутницу, двинулась к выходу из фойе.

— Сильная женщина, — с уважением произнесла вдруг моя спутница. — Под такую свекровь и прогнуться не грех.

— Дай мне сказать пару слов сыну, гм-м… Невестка, — обратился к ней отец. — Ты шампанского хотела? Вон там его хоть залейся.

— Была рада знакомству. — Церемонно склонила голову девушка. — Нет, правда. В конце концов, настоящая дружба всегда начинается с хорошей ссоры.

И она грациозно двинулась в сторону столика, на котором красовалась батарея фужеров с упомянутым напитком.

— Мне рассказали, что Певцов тебе место в своей компании предложил? — первым нарушил тишину отец. — Это правда?

— Правда, — ответил я.

— Согласился?

— Думаю. А ты против?

— Нет. — Похоже, что ответ у отца был готов давно. Да и знал он его заранее, уверен в этом. Как и в том, что данное предложение исходило не только от Юлькиного отца, но и от него самого. Тогда, в гостях у Певцовых, я как-то не задумался на эту тему, а теперь понял — это отец попросил его о данной услуге. А может, и финансирование того участка бизнеса, что мне было предложено возглавить, на себя взял. — Впрочем, тебе, полагаю, до моего одобрения или недовольства дела нет. Как, впрочем, и всегда.

— Вот и поговорили. — Поморщился я. — Знаешь, я без твоих нотаций прожил довольно долго, при этом не сгинул, не пропал, не скололся в хлам. Ничего из того, что ты