Девушка же занималась тем, что ворчала на Тима, которому вообще-то запретили таскать тяжести. Потом пыталась отдраить квартиру насколько это было возможно и искала через интернет новую мебель. Парень с трудом, но убедил её потратиться на новый диван и приобрести с рук приличный рабочий стол, вместо той рухляди, за которой она работала столько времени. За последним поехали в воскресенье вечером на старом, ревущем как исчадие ада, вишневом пикапе Дейла.

Удивительно и странно, но впервые за много лет Тимофей Котиков чувствовал себя живым и настолько уставшим.

– Спасибо за помощь, – он пожал удивительно сильную для компьютерщика руку.

– Не за что. Если нужно, обращайся. Вам сейчас придется несладко.

– Прорвемся. Слушай, – замялся на секунду, – если вдруг попадется какая-нибудь работа для меня, сообщи.

– Только если законная, – подмигнул Дейл.

– Само собой.

Через пару минут вишневый монстр взревел на всю округу и с удивительной для такой тяжелой машины скоростью умчался в ночь.

Тим несколько минут смотрел ему вслед, выдыхая в холодный осенний воздух клубы белого пара. Он был счастлив и немного растерян. Свобода пьянила и накладывала на него новые обязательства, много обязательств. Как минимум, научиться обеспечивать себя. Жить за счет Микки он не будет, это точно.

Кивнул тяжелым мыслям и отправился в магазин, комкая в кармане бумажку со списком продуктов.

Что ж, взрослая жизнь началась внезапно!

***

В понедельник встали пораньше, чтобы успеть собраться в школу. Микки хмурилась и давилась кофе, а Тимофей ждал беды. Если отец вновь решил поставить его на место, то выберет для этого именно школу. Чего ему стоит просто прийти, забрать документы у директора, а затем с парочкой амбалов погрузить его в машину и увезти черт знает куда? Ничего не стоит. И противостоять ему невозможно, он будет целиком в своем праве.

Подходя к школе, он крепко сжимал руку Микки и напряженно посматривал по сторонам, пытаясь найти знакомый (или просто подозрительный) автомобиль.

– Всё будет хорошо, – она будто почувствовала его нервозность и коснулась ладонью плеча. – Не накручивай себя…

– От папы можно ждать чего угодно.

– Знаешь, чему я научилась за последние несколько лет? – прошептала девушка, останавливая его у входа в раздевалку. – Наслаждаться тишиной, каждым моментом спокойствия. Желаю тебе тоже побыстрее этому научиться, иначе рехнешься.

Невероятная девушка. Откуда в ней столько силы, собранности и странной мудрости? Как умело она все это прятала под маской дерзкой бунтарки. Тим не переставал ей восхищаться ни на минуту, иногда самому становилось от этого страшно.

Поймал за талию и шепнул на ухо:

– Я говорил, что люблю тебя?

– Не припомню, – румянец на бледных щеках был едва заметен, но он оценил. – Можешь повторить еще раз.

Второй признание не состоялось по вполне свинской причине. Выпрыгнувший из толпы школьников Жданов налетел на них и завопил:

– Это реальный кринж охренеете! – от возбуждения он подпрыгивал на месте. – Это что-то с чем-то! Бомба!

Микки фыркнула и Тим поймал её красноречивый взгляд: “Твой друг ты и разбирайся!”.

– Свин, хватит прыгать и объясни нормально, что случилось.

– Зацени, Ломышев сторю запилил!

Ткнул телефоном чуть ли не в нос. Тим порадовался, что у него после занятий по единоборствам отменная реакция. А вот реакция на фото, что отобразилось на экране у него оказалась замедленная.

– Это что за дерьмовый косплей? – поинтересовалась заглянувшая через плечо Микки.

Фото было сделано в кабинете черчения. Девушка в черном блестящем в свете ламп парике, серой майке с волками и в обтягивающих кожаных штанах сидела на месте Микки, закинув ноги на парту. Звездочки фирменных кед “конверс” намекали, что косплей не удался. В этой “красотке” они без труда узнали Карину Ивакову, ведь в ее руках был зажат розовый айфон со стразами. Видимо, делала очередное селфи.

– Ивакова на тропе войны, – пропел Свин и сделал мерзкое движение бровями вверх-вниз, намекая на их недо-любовный треугольник.

– Ивакова в двух шагах от дурдома и в пяти минутах от травмпункта.

– Я её сзади видел, ваще от тебя не отличить! – заявил Свин. Тут же оббежал вокруг них и вернулся на место. – Не, ну жопа у тебя, конечно…

– Вадь!

– Еще слово, и я тебе пятак разобью!

Рявкнули они одновременно с Микки. Он постарался дипломатично намекнуть, девушка же церемониться не стала и озвучила его же скрытую мысль. Пялиться на свою девушку и комментировать её части тела он никому не позволит, даже Вадику, с которым вроде как подружился.

– Ладно-ладно! – замахал тот руками. – Я понял! Пошлите живьем косплей посмотрим, а?

Они с удовольствием бы отказались от просмотра, но длинный звонок определил их планы на ближайшие сорок пять минут как минимум.

В класс успели вбежать раньше, чем пришла учительница. Ивакова успела пересесть на свое место и их парта была свободна, чему Тим в тайне радовался. Микки и так скрипела зубами, а тут порвала бы обидчицу на тряпочки и никто из учителей не смог бы её остановить.

– Доброе утро, простите за задержку! – Ирина Арнольдовна вошла в кабинет, нервно чеканя шаг. – Сегодня у нас небольшая проверочная работа. Для всех, кроме Дианы. Диана, тебя вызывают к директору. Это срочно.

Тимофею показалось или в глазах учительницы промелькнула жалость? Что ждет Диану в кабинете директора? Или кто…

Девушка легким движением смела альбом и учебник в рюкзак. Глянула на Тима и подмигнула: “Все будет ок, отличник!”. Он услышал слова в голове так же ярко, как если бы она произнесла их вслух.

Вот только всё внутри кричало: “Ок не будет! Будет жопа, парень!”.

Он вскочил с места:

– Я провожу.

– Нет уж, Котиков, сидите. Освободили только Мышкину, а у вас проверочная работа.

– Расслабься, Тим. Не сожрет же меня наш лысый извращенец! – рассмеялась девушка и, громко хлопнув дверью, вышла из класса.

Она не вернулась до конца урока. Тимофей постукивал ногой от нетерпения и постоянно косился на дверь. Сам не знал, как сдержался и не рванул следом, забив на запрет преподавательницы. А нет, знал. Потому что все этого и ждут. Связался с чокнутой стервой, пошел по наклонной. Этого ждет отец. Да, в превую очередь он, но Тим не даст ему удовольствия сказать: “Я же говорил!”. Ну уж нет!

Он скрипел зубами и чертил очередную идиотскую деталь в трех гребанных проекциях. Злясь на всех вокруг и на самого себя, Тимофей упустил из вида, что Карина Ивакова тоже вышла из класса.

Дождался звонка, сдал работу одним из первых и со всех ног бросился к кабинету директора.