– Я этого не писала, – пискнула Мартини, наконец поняв, что ее миниатюрная нанимательница разгневана.

– Значит, отредактировали это и выпустили в эфир. Ваша работа – контролировать новости, а не писать мерзкие статьи о клонах. Знаете, что произошло после выхода этой статьи?

Мартини покачала головой. Мария робко взяла планшет – экран покрылся паутиной трещин над возмутительным заголовком – и сунула к себе в сумку.

– Теперь запретили установить на корабле сервер для клонов. Все только для людей. Я вложила в этот проект миллиарды – ради возможности жить на другой планете, Мартини, а вы одной статьей все уничтожили.

– Это вина клонов-вредителей, – сказала журналистка. – Я не виновата!

– Я наняла вас для определенной работы. Вы не выполнили ее. Вот как мы поступим. Ваше желание быть клонированной будет удовлетворено, вас клонируют на моей личной установке, но Мария поработает над вашей картой мозга, чтобы вы больше не принимали неверных решений.

Мария похолодела.

Так вот почему я на этой встрече.

Мартини покачала головой, глаза ее наполнились слезами.

– Нет, пожалуйста, не лезьте в мой мозг, в следующий раз я сработаю лучше. Я заставлю изменить решение, заставлю разрешить создание сервера на корабле!

– Как? – Салли прищурилась.

Они с Мартини составили план; под угрозой вмешательства в мозг журналистка внезапно выдала множество идей, как исправить ситуацию.

Мария знаком попросила принести еще выпивку, пытаясь заглушить панику. Их обслуживал один официант, и Мария неожиданно поняла, что все в баре стараются их не замечать.

Салли умела подмазать, это точно.

* * *

Позже в тот же вечер, когда они на заднем сиденье лимузина возвращались в «Файртаун», Салли спросила у Марии, почему та так молчалива.

– Вы угрожали ей. Самым неэтичным образом.

Салли фыркнула.

– Немного поздновато тревожиться об этике. Что вы-то делали в прошедшие сто лет?

– Вы знаете мои условия. Есть границы, которых я не переступаю.

– Я считала, мы понимаем друг друга, – холодно сказала Салли.

– Я тоже.

– Ну, сейчас это не обязательно делать, – сказала Салли. – Мы вернули журналистку на путь истинный.

– Я вам не скальпель, которым вы бы размахивали и угрожали людям, – сказала Мария. – Мне придется отказаться от своего поста.

Салли смотрела в окно машины на город, лицо ее оставалось непроницаемым.

– Хорошо. Желаю удачи.

Она не предложила больше денег. Не стала угрожать. Она не позволит мне просто взять и уйти.

Мария уставилась в свое окно, пытаясь угадать, о чем на самом деле думает Салли. Отсутствие сопротивления пугало ее больше всего.

Через два дня после того, как Мария прекратила работать на Салли, ее арестовали за незаконное хакерство.

Десятилетия спустя, когда ей за хорошее поведение предложили место в экипаже «Дормире», она прикинула, что ей это выгодно, и согласилась.

Вольфганг и Катрина смотрели на сад. Вольфганг вспомнил, как разглядывал проектную схему корабля: это пространство, такое важное для их душевного здоровья, произвело на него глубокое впечатление. Здесь рециклировалась вода, а иногда можно было получить и свежие фрукты. Но он не хотел бы там бегать и упражняться, принимая во внимание тяготение и то, что у него уже кружилась голова.

Теперь тут прятался Хиро.

– РИН, куда он мог пойти? – спросил Вольфганг в микрофон на своем планшете.

– На этом уровне его больше нет, – ответил РИН. – Я потерял его в плодовом саду, только мои сенсоры засекли, что на дальнем берегу озера открывается люк. Он спустился на нижнюю палубу.

Вольфганг выругался. Хиро знал, что ему будет труднее обыскивать нижние палубы. Штабеля груза предоставили Хиро множество укрытий.

– Почему ты нам не сказал об этом? – спросила Катрина.

– Потому что это произошло, как раз когда вы вошли в сад. Вы все равно не смогли бы догнать его, – ответил РИН.

Катрина остановилась и открыла узкую кладовку рядом с дверью в жилой уровень корабля. Согласно надписи на двери здесь должны были находиться садовые инструменты – вдруг клоны захотят поработать на природе.

Она порылась в ящиках, бросая в сторону лопаты и тяжелые перчатки.

– Что ты делаешь? – спросил Вольфганг, уворачиваясь от мотыги.

– Это один из немногих шкафов, которые я еще не проверила. Я запрашивала полный арсенал. Мне не оставили оружия.

Вольфганг подобрал лопату.

– Возможно, те, кто финансировал проект, не думали, что нам может понадобиться оружие.

– Даже если мы будем безмятежно лететь четыреста лет, откуда нам знать, что мы встретим на другой планете. А если там незнакомые нам формы жизни, а у нас только лопаты? – сказала Катрина.

– Нужно найти Хиро, – сказал Вольфганг. – Сосредоточимся на непосредственных задачах, капитан.

Катрина продолжала расталкивать ящики. Вольфганг вызвал на экран планшета грузовой манифест и принялся изучать документы.

– Похоже, у нас есть оружие, чтобы защищаться на планете. Оно надежно хранится в грузовом трюме.

Вольфганг поднял голову.

– В грузовом трюме. Куда, вероятно, пошел наш убийца.

– Да, – ответила Катрина. Она подобрала мотыгу. – Пошли.

* * *

Лестница, ведущая на нижние уровни, была куда менее удобной, чем лестница в сад. Эта лестница предназначалась только для обслуживающего персонала и команды и явно использовалась очень редко.

Вольфганг и Катрина спускались, и датчики движения вокруг них включали киловаттные лампы; они мигали, словно использовались впервые за очень долгое время.

Они миновали несколько уровней.

– Эти тоже будем проверять? – спросил Вольфганг у двери, ведущей на четвертый ярус.

– Сейчас он на самом нижнем уровне, – подал голос РИН.

– Замечательно, – сказала Катрина. – Я хочу обезопасить оружие, прежде чем он до него доберется. Если у нас будет садовый инвентарь, а у него огнестрельное оружие, эти наши жизни окажутся самыми короткими из всех.

Вольфганг задумался, не сказать ли, что у него бывали жизни и покороче, но это всегда вело к неприятному обсуждению.

Они внимательно следили за чувствительными к движениям светильникам, но ни один не загорался. Огни вспыхивали и гасли далеко внизу, в грузовом трюме.

– Он там, – сказал Вольфганг.

– Будь начеку, – ответила Катрина.