– Еще одно веление судьбы должно исполниться, – тихо сказал он. – Как только Сыновья Дон отправятся в их собственную землю, иссякнет и сила моего волшебства. Я долго размышлял над несвершившимся предсказанием палочек с письменами. Теперь мне ясно, почему прутики вяза разломались. Они не могли выдержать силы пророчества, которое гласило бы: «Пламя Дирнвина угаснет, исчезнут силы его, и люди без помощи волшебства пойдут дорогой своей судьбы».

Даллбен помолчал.

– Я тоже отправлюсь в Страну Вечного Лета, – продолжал он. – Делаю это с печалью в сердце, и все же радость моя больше печали. Я стар. Я устал. Для меня счастьем будет освобождение от той тяжкой ноши, которая с каждым днем становилась для меня все тяжелее.

Волшебник повернулся к багроволицему карлику, который стоял, набычившись и сурово сведя густые брови над красными глазками.

– Доли, увы, должен поспешить в королевство Дивного Народа, – сказал Даллбен. – И Карр вместе с ним. Придорожные посты заброшены. Король Эйддилег вскоре запретит вход в королевство Дивного Народа, так же как и Медвин уже навсегда закрыл свою долину для рода человеческого, позволив только животным находить туда дорогу.

Доли повесил голову.

– Хм! – фыркнул он. – Всегда знал, что от смертных надо держаться подальше. Ни к чему, кроме беды, это не приводит. Да, я буду рад вернуться домой. Я сыт по горло этими бесконечными «добрый-старый-Доли то, добрый-старый-Доли се»! «Доли, не станешь ли ты невидимым?», «Доли, туда, Доли, сюда!» – Карлик пытался выглядеть как можно более свирепым, но в его красных глазках стояли слезы.

– Даже принцесса Эйлонви, дочь Ангарад, должна отправиться в Страну Вечного Лета, – продолжал Даллбен. – Так должно быть! – сурово повторил он, когда принцесса недоверчиво ахнула. – В Каер Колюр принцесса всего лишь отказалась воспользоваться своим волшебством, однако силы эти по-прежнему при ней, поскольку даны всем дочерям Дома Ллира. Посему она должна покинуть Придайн. Но это не все, – поспешил он добавить, не давая Эйлонви перебить его. – Есть и другие, кто честно и мужественно служил Сыновьям Дон. Верный Гурги. Хен Вен, наша прорицательница. Наконец, Тарен из Каер Даллбен. Это их награда, наш дар. Они могут плыть вместе с нами.

– Да, да! – вскричал Гурги. – Все идем в землю, где нет последних вздохов и смертных охов! – Он принялся радостно скакать, разбрасывая по комнате клочья обгоревшей шерсти. – Да, о да! Все вместе навсегда! И Гурги тоже найдет то, что ищет! Немного мудрости для его бедной, слабой головы!

Тарен задохнулся от счастья и крепко сжал руку Эйлонви.

– Мы больше никогда не расстанемся. В Стране Вечного Лета мы поженимся… – Он вдруг осекся. – Если… если это и твое желание. Если… ты согласна выйти за Помощника Сторожа Свиньи.

– Забавно! – хмыкнула Эйлонви. – Удивляюсь, что ты вообще решил спросить. Конечно, я согласна. И если бы ты был хоть чуть-чуть внимательнее, то давно бы знал ответ.

Голова Тарена все еще шла кругом от всех этих новостей, и он повернулся к Даллбену:

– Неужели это правда? Эйлонви и я можем поехать вместе?

Даллбен мгновение помолчал, потом несколько раз кивнул:

– Это правда. Большего подарка я сделать не в силах.

Глеу фыркнул:

– Все это очень хорошо! Раздают бесконечную жизнь направо и налево. Даже свиньям! Но никто и не помыслил подумать обо мне. Конечно – кто я вам? Но вспомните! Если бы этот тоннель в руднике Дивного Народа не обвалился, украв мою удачу, мы пошли бы другой дорогой, а значит никогда не попали бы на Драконью гору. И Дирнвин ни за что не нашелся бы… И Дети Котла не были бы убиты… – Голос бывшего великана срывался от негодования, а губы его дрожали от обиды. – Идите, идите! Пусть я останусь здесь, да еще таких смехотворных размеров! Уверяю вас, когда я был великаном…

– Да, да! – заволновался Гурги. – Маленький великан тоже честно служил! Так, как он и говорит! Плохо, очень плохо оставлять его одного! И в сокровищнице повелителя Земли Смерти, когда богатство запылало, он помог Гурги убежать от опасного жара!

– Да, – согласился Даллбен, – Глеу тоже послужил, хоть и многое совершал по глупости и жадности. Его награда будет не меньше, чем твоя, Гурги. В Стране Вечного Лета он сможет, если захочет, достичь человеческого роста. Но ты сказал мне, – Даллбен строго посмотрел на Гурги, – что он спас тебе жизнь?

Гурги потупился. Мгновение он колебался, но этого мгновения хватило Глеу, чтобы перебороть себя.

– Нет и еще раз нет! – твердо сказал бывший великан. – Да, жизнь была спасена. Моя. Если бы он не вытащил меня из сокровищницы, теперь вам не нужно было бы возиться со мной. Я остался бы там горкой золы. Нет, горсткой.

– Ты сумел сказать правду, коротышка! – обрадованно воскликнул Ффлеуддур. – Клянусь Великим Белином, ты уже подрос немного! В моих глазах, конечно.

Гвидион вышел вперед и положил руку на плечо Тарену.

– Скоро наступит наше время, – тихо сказал он. – Утром мы отправляемся. Готовься, Помощник Сторожа Свиньи.

Этой ночью Тарен спал урывками. Радость, которая недавно заполняла все его сердце, упорхнула, как легкая птица в сверкающем оперении, которую не приманишь вновь. Даже мысли об Эйлонви, о счастье, ожидающем их в Стране Вечного Лета, не могли вернуть утраченную радость.

Наконец он поднялся с подстилки и встал у окна, беспокойно всматриваясь во тьму. Походные костры Сыновей Дон догорели, и лишь изредка вспыхивали угасающие угольки. Полная луна превратила спящие поля в море серебра. Из-за холмов возник далекий и слабый голос. К нему присоединился второй и третий, затем другие. В этом разноголосии родилась и полетела над полями песня. У Тарена заныло сердце. Только раз, давно, в королевстве Дивного Народа он слышал такое пение. Эта песня была еще нежнее, еще проникновеннее. Она разрасталась, ширилась невидимым потоком в дрожащем воздухе. Мелодия становилась явственней. Чудные звуки словно бы заслонили серебряный свет луны, и уже только их слышал и словно бы видел Тарен. Внезапно песня оборвалась. Тарен застонал от сознания, что уж никогда он не услышит ничего похожего. И ему почудилось эхо захлопываемых по всему Придайну тяжелых дверей.

– Что, не спишь, мой цыпленок? – прошелестел голос у него за спиной.

Он быстро обернулся. Свет, вдруг наполнивший комнату, ослепил его. Когда зрение прояснилось, он увидел три высокие, стройные фигуры. Две в платьях переливающихся цветов – белого, золотого, огненно-алого; одна – в черном плаще с капюшоном. Драгоценные камни сверкали в косах первой незнакомки, шею второй обнимало ожерелье из сияющих белых бусин. Тарен видел их необыкновенно красивые и спокойные лица. И хотя капюшон скрывал лицо третьей гостьи, Тарен почему-то твердо знал, что она не менее прекрасна.

– Не спит и не говорит, – сказала гостья, стоявшая посредине. – Завтра, бедняжечка, вместо того чтобы плясать от радости, он будет зевать.

– Ваши голоса… я хорошо их знаю, – запинаясь, пробормотал Тарен. У него перехватило дыхание, и он мог только еле слышно шептать. – Но ваши лица… Да, однажды я их видел – в далекие прошедшие времена в Болотах Морвы. И все же вы не те же самые. Ордду? Орвен? Оргох?