Таковы были причины Семилетней войны, первой поистине мировой войны, которая имела далеко идущие последствия, хотя ее значение скрыто более поздними баталиями.

Активные военные действия были открыты в августе 1756 года, когда Фридрих вторгся в Саксонию без объявления войны, занял Дрезден и изолировал саксонскую армию в укрепленном лагере в Пирне. Король располагал превосходной шпионской сетью; в саксонской имперской канцелярии у него был агент по имени Менцель, который был случайно раскрыт и провел остаток жизни — восемнадцать лет — в тюрьме, отращивая длиннющую бороду. Добытые Менцелем бумаги Фридрих обнародовал, оправдывая ими агрессию против Саксонии. Нельзя сказать, что это принесло ему большую пользу. Находчивый Кауниц тут же созвал имперский сейм и убедил мелкие княжества отправить контингенты своих войск в объединенную армию империи, которая увеличилась до полумиллиона человек, слившихся ради уничтожения Пруссии.

Агрессия Фридриха достигла своей первой цели. Саксония была разгромлена, а те из ее солдат, кому удалось выжить, получили право выбора: отныне служить Фридриху или отправиться в тюрьму. Фридрих во второй раз вторгся в Богемию, выиграл битву у стен Праги, установил блокаду города и продолжал двигаться на юг, пока 18 июня 1757 года в Кельне не столкнулся с силами, вдвое превосходящими по размеру его армию, под командованием маршала Леопольда Иосифа Дауна.

Этот человек был, вероятно, лучшим командующим, с которым жизнь сводила Фридриха. У него был обычный для австрийского полководца план — построиться и ждать атаки, так как его войска не могли соревноваться в подвижности и маневренности с прусскимии. Он тщательно выбрал место для своих позиций: левый фланг на гребне высокого лесистого холма, центр на бугристой местности среди топких прудов и правый фланг на другом холме, поросшем дубовой рощей. Даун построил войска в три линии вместо обычных двух; по всей передней линии среди зарослей расставил снайперов-хорватов. Фридрих рассудил, что левый фланг австрийцев неприступен, и развернулся налево, чтобы ударить по косой по другому флангу. Тогда части, которые мы могли бы назвать бригадами, следовали бы друг за другом и, достигнув позиций Дауна, разворачивались бы вправо, чтобы смести ряды его солдат. Головной отряд под командой Гюльсена действительно прорвал крайний фланг и отбросил первые две шеренги австрийцев; следующие части должны были пересечь переднюю линию Дауна под огнем хорватов, ударивших во фланг. Один отряд остановился, чтобы избавиться от помехи, развернулся и дал несколько залпов, после чего следующий, решив, что план битвы изменился, тоже повернулся и вступил в бой.

Битва началась слишком рано и не в запланированном месте. Это не должно было привести к катастрофическим последствиям, так как у Фридриха оставался еще большой отряд под предводительством принца Морица Дессауского, который связал отряд Гюльсена с частями, поторопившимися броситься на врага. Но в этот миг Фридрих, как нарочно, вспылил и приказал Морицу немедленно вступить в бой. Но австрийцы контратаковали, полностью смяли построение Гюльсена, ударили во фланг прусской линии, и Фридрих отступил с поля битвы, потеряв 13 тысяч из 33 тысяч человек.

Союзники сочли, что с ним покончено, и принялись наступать на его владения со всех сторон. Принц Гильдбургхаузен во главе колонны имперских войск и маршал Субиз во главе французского контингента (общим числом 63 тысячи человек) направились в Саксонию; 17 тысяч шведов высадились в Померании; выступили 80 тысяч русских, а Карл Лотарингский со своей армией и силами Дауна, всего свыше 100 тысяч человек, пошел на Силезию с юга.

В то лето сражения шли по всему периметру, и Пруссия постепенно слабела. Шведы не смогли справиться с вышедшим против них отрядом, но Фридриху пришлось отправить этот отряд. Русские войска разбили части пруссаков, составлявшие треть от их числа, но из-за неудачи в организации снабжения все застопорилось в тот момент, когда была возможность взять Берлин. Австрийцы, как можно было ожидать, вели войну осад, и Фридрих был вынужден отрядить 41 тысячу человек, чтобы не позволить им захватить все, поэтому он еле-еле смог собрать 22 тысячи человек, чтобы встретить Субиза и Гильдбургхаузена, вторгшихся в Саксонию.

Встрече двух армий при Росбахе предшествовало маневрирование на западе от реки Заале. В итоге Фридрих остановился у западного предела гряды низких возвышенностей, сзади у него были холмы Янус и Польцен. Австрийцы наступали в тыл прусских войск, и, каким медленным ни было их продвижение, Фридриху необходимо было что-то предпринять. Он предложил атаковать вражеский лагерь, что представляло собой очень рискованное предприятие на открытой, усеянной деревнями равнине, но 5 ноября проблема разрешилась сама собой.

Субиз и Гильдбургхаузен умели читать и из прочитанного узнали, что прусский король выигрывал битвы тем, что бросал всю свою силу против левого фланга неприятеля. Тогда они решили перехитрить его, сосредоточив армию вокруг его левого фланга и тыла, намереваясь занять холмы и перерезать его коммуникации. Союзники поставили кавалерию в авангарде, пехоту выстроили позади в три колонны и под звук труб начали широкое наступление через деревню Петтштедт вокруг левого фланга пруссаков.

У этого плана было три недостатка. Во-первых, Фридрих поставил офицера на крыше самого высокого здания в Росбахе, который наблюдал за передвижениями врага на открытой равнине; во-вторых, идти пришлось по грязи и песку, поэтому очень медленно; в-третьих, колонна наступающих не выслала вперед разведчиков. Когда королю доложили, что неприятель прошел через Петтштетд, Фридрих невозмутимо доел обед и затем быстро перестроил войска. Зейдлиц со всей кавалерией скрылся за Польценом, на вершине которого выставили гусарский пикет; артиллерию разместили на противоположном склоне Януса, так что высовывались только жерла пушек; пехота встала за пушками, ее большая часть сконцентрировалась справа. В союзной армии заметили маневры и внезапное исчезновение пруссаков из поля зрения, командиры решили, что Фридрих начал отступление, и отдали приказ прибавить ходу, чтобы догнать его.

Пока они ускоряли ход, в три тридцать после полудня Зейдлиц перешел через Польцен с 4-тысячной конницей, плотной, как стена, и быстрой, как ветер. Он ударил во фланг конному авангарду союзников, полностью опрокинув его, и преследовал, пока не завершил разгром. Потом дал сигнал к возвращению и построился в небольшой впадине у Тагвебена. Прусские орудия открыли стрельбу по злосчастным союзным колоннам, разрывая на части шеренги, а когда те попытались развернуться, через Янус перешли четкие ряды пехоты Фридриха, стреляя как заведенные. Когда истерзанные колонны решили отступить, Зейдлиц вышел из укрытия и напал на них с тыла. Это было одно из самых коротких великих сражений, зафиксированных хрониками: к половине пятого союзная армия превратилась в обезумевшую от страха толпу, потеряв 67 пушек, 3 тысячи человек ранеными и убитыми, 5 тысяч пленными. Потери пруссаков составили 541 человек.

Битва при Росбахе

Хуже всего для союзников было то, что остатки армии находились в самом плачевном состоянии, не было никакой возможности ее восстановить. Битва при Росбахе была решающей, поскольку вывела Францию из войны против Фридриха. Фридрих прорвал вражеское кольцо, а еще дал точку опоры немецкому национальному сознанию и обеспечил себе поддержку Англии. После битвы английский парламент почти в десятикратном размере увеличил субсидии.