праздничному столу, после того, как переоделись для того, чтобы праздновать наступление нового года, я указал на красно-белую коробку, перевязанную серебряной лентой, что стояла под елкой, и сообщил:

— Дорогая госпожа Аберкромби, там все, что вы пожелали в подарок.

Моя теща рванула к коробке так, что едва не расплескала бокал с шипучим, который ей обновили уже в третий раз. Тесть важно последовал за ней, и я с невольной радостью отметил, что Мия и Генри не приняли в этом участия. Расположившись на диване, они завели непринужденную беседу с моей сестрой — дети играли с Евтеем, и кот впервые казался по-настоящему довольным.

— Ах, как-то она маловата, эта коробка, — заметила теща. — Как же туда поместилось мое норковое манто? Вам-то что, ваши сертификаты совсем не занимают места… о!

Коробка открылась, и госпожа Аберкромби увидела свое манто — роскошный мех сверкнул шоколадным золотом, и в тот же миг на его месте появилась груда углей. Кайя, которая подошла поближе и увидела это превращение, удивленно посмотрела на меня, а я негромко объяснил:

— Дед Мороз приносит подарки хорошим детям. А Крампус кладет вместо них угли, если дети вели себя плохо.

Впрочем, воспитательная минутка не продлилась долго — пока мои тесть и теща стояли с разинутыми ртами, не в силах оторвать взгляда от углей, они подернулись дымом, и вскоре на их месте возникло манто и сертификаты на подарки в коробочках. Я все-таки не жадина и не злодей, чтобы портить людям новый год.

— У меня тоже есть для тебя кое-что, — сообщила Кайя, когда мы отошли в сторонку, чтобы не смущать семейство Аберкромби тем, что видели удивительное превращение. Она извлекла из рукава свою зеленую ленту, провела над ней кончиком пальца, и зелень сгустилась, превращая ленту в изумрудную брошь в виде четырехлистного клевера. — Это, конечно, магия, но… простишь меня за нее?

— Мне не за что тебя прощать, — улыбнулся я, закрепляя брошь на лацкане. — Вот наши дети, два лепестка. Вот я. А вот и ты.

Седьмая жена инквизитора. Последняя и самая главная.

Конец