Однако, когда присяжные спросили, могут ли пересмотреть вердикт о непредумышленном убийстве, судья отказал. Какое-то время присяжные не могли прийти к единому мнению: восемь считали, что подсудимые виновны в убийстве, трое – что они виновны в непредумышленном убийстве, один голосовал за невиновность. Наконец, в три часа ночи 12 ноября 1925 года присяжные пришли к компромиссу, вынеся вердикт, что Скализ и Ансельми виновны в непредумышленном убийстве Олсона. Обвиняемые получили по четырнадцать лет лишения свободы.

Судебный процесс по убийству офицера Уолша начался 10 февраля. На этот раз Кроу переложил предъявление обвинения на первого помощника Джорджа Е. Гормана и Билла МакСвиггина. Горман сделал интересное заявление. «Здесь не может быть середины, – сказал он присяжным. – Либо вердикт о повешении, либо оправдание на основании, что убийство совершено в целях самозащиты». Вряд ли Горман хорошо подумал. Учитывая первый приговор, присяжные пришли к заключению, что подсудимые невиновны в убийстве офицера Уолша.

Двое убийц обменялись рукопожатием со своими избавителями и с собравшимися вокруг представителями защитны. Уже после первого судебного разбирательства глухонемая мать офицера Олсона написала: «Этот вердикт – удар по правосудию». Вдова Уолша, глядя на торжественные поздравления, сказала: «Муж и его друг были убиты этими людьми, а теперь вокруг собралась целая толпа, ожидающая очереди, чтобы пожать руки. Я сдаюсь». Она не видела сцену в судебной камере, где Скализ и Ансельми, ожидавшие возвращения в Джолиет по первому приговору за непредумышленное убийство, не скрывая радости, обнимались и ликовали.

23 декабря 1926 года Верховный суд штата Иллинойс пересмотрел дело об убийстве Олсона, считая, что если они совершили умышленное убийство, то четырнадцать лет – пародия на наказание, но если это непредумышленное убийство – наказание чрезмерное. Через месяц убийцы вышли из тюрьмы, заплатив $25 000. 9 июня 1927 года, за четыре дня до второй годовщины убийства, начались новые слушания. Через две недели присяжные решили, что Скализ и Ансельми просто защищались, как и заявляла защита, от «необоснованной полицейской агрессии». Подсудимые были оправданы. Они вышли на свободу и прожили почти два года, прежде чем Капоне убил их.

Между тем противостояние Капоне и Самутса Амматуны закончилось в 7.30 вечера 10 ноября 1925 года, через год после убийства О’Бэниона.

Амматуна зашел в парикмахерскую на Рузвельт-роуд, перед тем как отправиться вместе с невестой Роуз Пекорара и еще одной парой послушать «Аиду». Не успел он встать с кресла, когда в помещение вошли двое мужчин – один высокий, другой, наоборот, маленького роста. Сначала раздался один выстрел, затем еще четыре. Пуля попала Самутсу в шею. Второй также выстрелил четыре раза. Выскочив наружу, убийцы сели в ожидавший автомобиль. 13 ноября Амматума умер в возрасте двадцати шести лет.

Через три дня застрелили возвращающегося с похорон Амматуны Эдди Сиона. Еще через три дня кто-то украл дробовик из полицейской машины и убил Бамми Голдштейна, еще одного организатора кампании Самутса в деле руководства Unione Siciliana.

Хотя никому не были предъявлены официальные обвинения, некий журналист утверждал, что в убийстве Амматуны замешаны Джим Доэрти (лучший боевик Клондайка О’Доннелла) и Винсент Друччи (верный друг О’Бэниона). Это было маловероятно. Ходили слухи, что одиннадцать дней назад люди Амматуны угнали у Клондайка грузовик с контрабандной выпивкой. Свидетели из парикмахерской согласились, что боевики были смуглыми, что могло кое-как соответствовать описанию Друччи. Зачем О’Доннеллу или бывшим людям О’Бэниона убивать Сиона и Голдштейна, не имевших никакого отношения к угону?

С другой стороны, Капоне наверняка был заинтересован, чтобы Сион и Голдштейн были убраны с дороги вместе с патроном. На этот раз президентом Unione Siciliana должен стать Тони Ломбардо. Только Капоне выиграл от этих трех убийств: он ставил своего человека в Союзе и добирался до сказочно прибыльной кухни братьев Джанна.

Племянник Амматуны сказал историку Биллу Бальзамо, что семья знала: именно Капоне заказал убийство дяди.

Безусловно, эти убийства не могли помочь Капоне восстановить синдикат, основанный Торррио. В октябре 1925 года, после устранения Джанна, но перед убийством Амматуны истек срок пребывания Торрио за решеткой. Три автомобиля с вооруженными гангстерами во главе с Капоне вывезли его из Чикаго, чтобы посадить в поезд, следующий на восток в Гэри, штат Индиана. Торрио уехал из Чикаго навсегда.

Беспорядки, продолжающиеся в течение 1925 года, резко сократили прибыль.

Меньший ущерб был нанесен действиями юридического и гражданского характера. Незадолго до расстрела Торрио Ювенальная защитная ассоциация[96] подтолкнула судью приказать шерифу Питеру Хоффману заблокировать пригородный Harlem Inn – главный бордель в империи Капоне. Под благосклонным глазом Хоффмана бордель снова тайно заработал, ибо закрытие перекрыло денежный поток. Однако правовое давление придало силы тлеющему духу бдительности регионального отдела Министерства общественного порядка и защиты граждан. Очередной налет на Harlem Inn снова привел к закрытию. К маю правовые органы лихорадило настолько сильно, что они были готовы атаковать даже Сисеро.

Более серьезный урон в 1925 году произошел из-за бандитских войн по всему городу. Никто не занимался делом: гангстеры целый год стреляли друг в друга. В апреле 1925 года количество убийств установило новый рекорд; к октябрю в округе Кук в среднем совершалось по одному убийству в день. Безусловно, не все относились к гангстерским, но именно они, как показывает статистика, составляли подавляющее большинство. Процесс разрушения, замешанный на смеси жадности и собственном эго, в свое время погубивший О’Бэниона, шел полным ходом.

Деградация прогрессировала, все строили козни друг другу.

Капоне решал, кого нужно переманить, кого устранять, что проигнорировать, пока не наберется достаточно сил. Некогда единая Южная часть Чикаго стала такой же бойней, какой были Север и Маленькая Италия.

Спайк О’Доннелл снова поставил определенные цели, но выглядело это как-то нерешительно. Капоне говорил провинившимся коллегам: «Не суй нос, куда не следует».

Спайк, потрясенный убийствами 1923–1924 годов, не совал нос никуда.

Теперь он пытался перейти в наступление и нанял известного боевика из Нью-Джерси Генри Х. Хасмиллера. Никто не трогал Спайка зимой и весной 1925 года. Бандиты Салтиса и Шелдона предпочитали стрелять друг в друга.

Война шла полным ходом. В июне Капоне занялся Джанна, а люди Шелдона убили Хасмиллера и Уолтера О’Доннелла. 25 сентября, когда Капоне обратил внимание на Амматуну, МакЭрлайн предпринял первую из десяти попыток убить Спайка О’Доннелла; на следующий день Спайк попытался убить Уолтера Стивенса, наставника Ральфа Шелдона. 4 октября Фрэнк МакЭрлейн расстрелял клуб Ragen’s Colts и убил двух людей Шелдона.