Последний раз поправив на себе стринг-бикини, она взяла пляжную сумку, полотенце, собираясь пойти на пляж. Ее сборы прервал стук в дверь. Ожидая, что это кто-то из приятелей, идущих вниз, на берег, купаться и звавших ее с собой, Мелани открыла дверь. Секундой позже она влетела внутрь домика и отшибла себе копчик об обеденный стол. От боли у нее перехватило дыхание и потемнело в глазах. Она была не в состоянии не то что крикнуть, но издать хоть какой-нибудь звук. Какой-то мужчина ворвался внутрь, и у нее в памяти всплыло, что она его уже где-то видела, но от шока и боли не могла вспомнить. Одна мысль тут же возникла в ее голове и заслонила все остальные — мысль об исчезновении Ени. Паника лишила ее последней возможности попытаться сбежать, и она беспомощно упала на пол.

Она не протестовала, когда он поднял ее с пола и поволок к кровати. Но когда он начал копаться с бикини, завязанным у нее на спине, страх придал ей сил, и она, изловчившись, попыталась лягнуть его в пах, но промахнулась и попала в бедро. Реакция последовала незамедлительно: крепкий кулак саданул ее в копчик в то же самое место, которым она ударилась о стол. И у нее опять перехватило дух от боли, она свалилась на кровать и сдалась. В руках этого сильного мужчины она чувствовала себя маленькой и беззащитной и думала только о том, чтобы все это поскорее закончилось. Она приготовилась умереть. И сейчас она знала наверняка, что Ени мертва.

Какой-то звук отвлек мужчину и заставил его повернуть голову как раз в тот момент, когда он стянул стринги Мелани до колен. Прежде чем он успел среагировать, что-то стукнуло его по голове с глухим звуком, и он упал на колени. У него за спиной Мелани увидела Пера — Кощея-заморыша, он держал в руке бейсбольную биту, она успела это заметить, прежде чем у нее потемнело в глазах.

— Вот дерьмо, я должен был сразу его узнать. — Мартин беспомощно топтался на месте, страшно огорченный, и показывал на мужчину, который сидел в наручниках на заднем сиденье полицейской машины.

— Да хрена лысого ты мог его узнать. Эта зараза наела в тюрьме килограмм двадцать, и вдобавок он еще под блондина покрасился, а ты его видел только на фотографии.

Патрик изо всех сил пытался утешить Мартина, но подозревал, что это совершенно напрасно. Они стояли в греббестадском кемпинге, рядом с домом на колесах, где жили Мелани и ее родители, а вокруг собралась изрядная толпа любопытствующих зевак. Мелани уже увезли в санитарной машине в больницу Уддеваллы. Ее родители уехали за покупками в свинесунский торговый центр, и когда Патрик связался с ними по мобильному, они пришли в смятение и тут же поехали в больницу к дочери.

— Я же глядел прямо на него, Патрик. Мне теперь даже кажется, что я ему кивнул. Он, наверное, чуть не помер со смеху, когда мы оттуда уехали. Кроме того, он расположился рядом с палаткой Тани и Лизе. Каким же я был идиотом!

Мартин огорченно стукнул себя по лбу кулаком, подчеркивая свои слова, и почувствовал, как его охватывает настоящее отчаяние. Невезуха опять начала с ним свои чертовы игры. Если бы он вовремя опознал Мортена Фриска, то, может быть, Ени была бы сейчас дома со своими родителями, — если, если, если.

Патрик очень хорошо понимал, что творилось в душе Мартина, но не мог подобрать слов, чтобы утешить коллегу. Будь он на месте Мартина, то, по всей видимости, убивался бы ничуть не меньше, хотя и понимал, что самокритика в данном случае совершенно бесполезна. На самом деле вряд ли кто-то сумел бы опознать преступника, совершившего четыре изнасилования пять лет назад. Тогда Мортену Фриску едва исполнилось семнадцать, это был худой, темноволосый юнец, который использовал нож, чтобы запугивать своих жертв и принуждать их. А теперь в их машине сидел светловолосый мускулистый детина, который, по всей видимости, хотел быть господином в любой ситуации и считал, что для этого ему вполне достаточно собственной феерической силы. Патрик также подозревал, что стероиды, которые совсем не сложно раздобыть, тоже сыграли свою роль в физических переменах Мортена и ничуть не уменьшили его агрессивности — скорее наоборот: то, что раньше в нем тлело, стало пылающим адом.

Мартин указал на молодого парнишку, который стоял чуть в стороне от центра событий и нервно грыз ногти. Бейсбольную биту прихватили с собой в качестве вещественного доказательства полицейские, и на лице парнишки ясно читалось беспокойство. Похоже, он сомневался, будет ли он считаться героем или длинная рука закона зацапает его как злодея. Патрик кивнул Мартину, чтобы тот шел следом, и приблизился к парнишке, который беспокойно топтался на месте.

— Пер Турсен, если не ошибаюсь?

Он кивнул.

Патрик объяснил Мартину:

— Он товарищ Ени Мёллер. Это он рассказал, что она собиралась ехать на попутке во Фьельбаку.

Патрик опять обратился к Перу:

— Я кое-чего не понимаю в том, что здесь произошло. Откуда ты узнал, что он собирается насиловать Мелани?

Пер стоял, глядя в землю.

— Мне нравится сидеть и рассматривать людей, которые приезжают сюда. А этого я сразу же отметил, как только он поставил свою палатку на днях. Что-то мне в нем не понравилось, как он крутился и пыжился перед молоденькими девчонками: он, наверное, думал, что он такой клевый, раз у него лапы как у гориллы. И я еще обратил внимание на то, как он разглядывает девушек постарше, особенно если на них не много одежды.

— Ну а что случилось сегодня? — нетерпеливо спросил Мартин, подводя Пера ближе к делу.

По-прежнему глядя под ноги, тот ответил:

— Я увидел, что он сидит и внимательно смотрит, как родители Мелани собираются и уезжают. А потом он вроде как чего-то ждал.

— А как долго? — спросил Патрик.

Пер задумался:

— Ну, минут пять, может быть. А потом мне показалось, что он будто на что-то решился. Он встал и пошел к домику Мелани. И я подумал, что он, может быть, собирается ударить ее или еще что-нибудь. Но когда она открыла, он как рванул внутрь. Я тогда подумал: вот гадство, это, наверное, он схватил Ени. И тогда я пошел, взял у пацанов бейсбольную биту, побежал туда и треснул его по голове.

Перу пришлось прерваться, чтобы перевести дух, и в первый раз он поднял взгляд и посмотрел прямо на Патрика и Мартина. Они заметили, что он очень сильно волнуется и губы у него дрожат.

— Я теперь влип, наверное, у меня будут неприятности? Ну, я хочу сказать, из-за того, что я ударил его по голове?

Патрик успокаивающим жестом положил руку на плечо Пера.

— Я не могу обещать, что для тебя не будет совершенно никаких последствий: по крайней мере, тебя будут допрашивать. И уж конечно, должен тебе сказать, мы никак не можем поощрять, когда люди начинают махать битами, но правда заключается в том, что если бы ты не вмешался, этот тип наверняка успел бы изнасиловать Мелани.

Пер буквально воспрял духом, выслушав его слова с явным облегчением. Но тут же у него на лице опять обозначилось беспокойство.

— А могло быть так, что это он, ну, с Ени тоже?..