Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Трофим взял и поимел это совершенство. Кто он после этого? Почему Никита в пролете? С Марьяной должен был быть он, а не кто-то другой.
– А с лицом что?
– Упал с кровати. – Никита всем своим видом давал понять, что беспардонно врет.
Он не боится Ларису, и пусть она не таращится на него.
– На чей кулак?
– Отстань!
Нос болел, челюсть ныла, в опухлости на физиономии что-то дергалось. Никиту тошнило, перед глазами все кружилось и плыло. Ему хотелось лежать и не двигаться.
– Чем ты меня усыпил?
– Дерьмо собачье, сушеное, принимать внутривенно.
– Ты у Марьяны был?
– Или через клизму.
– Ты был у Марьяны! Трофим тебя избил и правильно сделал!
– Ты можешь заткнуться?
– Эта сука тебя до добра не доведет!
– Брата не трогай. – Он усмехнулся.
– Я про Марьяну!
– Видела бы ты ее! – Никита лежал с закрытыми глазами и вспоминал, как Марьяна дефилировала нагишом.
– Я вижу тебя! Посмотри на меня! – Лариса тряхнула его за плечо, и Никита открыл глаза. – Гляди сюда! – Она поводила пальцем перед его лицом.
Никита в ответ показал ей «фак», только рука его при этом почему-то ушла далеко в сторону.
– У тебя сотрясение мозга.
– Ты можешь оставить меня в покое? – спросил он, закрывая глаза.
Лариса вызвала «Скорую», но Никита отказался от госпитализации. Тогда она позвонила отцу, и тот сразу же приехал. Никита не стал сдавать ему Трофима, но тот понял все и без этого. Похоже, Лариса ему что-то напела.
Отец нагрянул без предупреждения, но дверь в квартиру открыть не смог. Она была заперта на внутренний замок.
Трофим глянул на экран домофона, увидел нахмуренное лицо отца и отправил Марьяну в спальню от греха подальше. Когда она ушла, он открыл дверь.
– Чего запираешься? – спросил отец. – Волков боишься? Или родного брата?
– Никита сам во всем виноват.
– Никита сейчас в больнице, сотрясение у него и перелом носа. Ладно, если бы кто-то чужой его избил, а то ты. Мы же одна семья! – Отец тяжело опустился на диван и осмотрелся по сторонам, наверное, в поисках Марьяны.
– Никита напился, спорол чушь.
– Раньше ты руки не распускал.
– Всему есть предел.
– Я даже знаю, как зовут этот предел. Марьяна.
– И что?
– Где она?
– Здесь. Под моей защитой.
– Пусть выйдет, я посмотрю на нее.
– Посмотришь. – Трофим покачал головой.
Отец был расстроен из-за Никиты, и Марьяна могла попасть под горячую руку.
– Когда настанет время. Я разведусь с Тамарой, назову Марьяну своей невестой, и мы приедем к тебе в гости.
– Разведешься с Тамарой?
– Она мне изменила, ты это знаешь.
– Но ты же простил ее.
– А она меня снова обманула.
– Она пыталась вернуть тебя, боролась за свое счастье.
– Это она тебе наплела? – Трофим усмехнулся.
– Она твоя жена, растит моего любимого внука.
– Марьяна родит тебе внука.
– Она уже беременна? – Отец хмыкнул так, как будто речь шла о какой-то падшей женщине.
– Мы еще не начинали.
– А с кем она начинала? От кого ребенок?
– Ни с кем у нее не было. Кто тебе про Марьяну наплел? Тамара? Все никак успокоиться не может? Или Лариса? Так ей вообще верить нельзя.
– Почему?
– Значит, Лариса! – Трофим хлопнул себя по коленкам. – Как можно слушать эту авантюристку?
– Она очень любит Никиту.
– Это ее оправдывает?
– Да, полностью.
– А ничего, что она врала мне про Марьяну?
– Может, врала. Или правду говорила.
– Ты кому веришь, ей или мне?
– Я хочу, чтобы ты вернулся к Тамаре.
– Исключено.
– Я не желаю, чтобы ты избивал брата из-за какой-то!.. – Отец осекся, не решаясь обозвать Марьяну.
– Никита сам во всем виноват. Он распустил язык и руки, – не резко, но с нажимом сказал Трофим.
– Значит, Марьяна дала повод!
– Марьяна никому ничего не давала. Оставьте ее в покое!
– А как же быть с Тамарой?
– А это ты у Виталика спроси, с которым она мне изменяла.
– Тамара беременна.
– Что?!
– Я говорил с ней сегодня, она беременна.
– Да ей соврать как два пальца об асфальт.
– Она не врет.
– Что ж, отправлю Виталику поздравительную телеграмму!
– Виталик здесь не при делах. Она ждет ребенка от тебя.
– Ты ей веришь?
– Да, я ей верю.
– А мне, значит, нет.
– И тебе верю. Просто ты ошибаешься.
– Я не ошибаюсь. Просто я всегда во всем виноват. Кто везет, на том и едут. – Трофим едко усмехнулся. – Еще и погоняют.
– Тамара ждет от тебя ребенка, – настаивая на своей правоте, сказал отец.
– Я рад за Виталика.
– Все-таки ты подумай.
– А ты о чем думал, когда с мамой разводился?
– А ты считаешь, что я об этом не жалею? – вскинулся отец. – Еще как! И не хочу, чтобы ты повторил мою ошибку.
– Моя мама тебе не изменяла.
– Это была двойная ошибка.
– Как у тебя все просто!
– Я виноват перед тобой и Никитой. Но и ты будешь таким же перед своими детьми. Тебе это нужно?
– Тамара мне изменила. Виновата будет она.
Отец поднялся, давая понять, что разговор закончен. Трофим проводил его до двери.
– Ты уже взрослый мужчина, сын. Тебе решать, как жить дальше. Но с этой Марьяной знакомить меня не надо. Не приводи ее, – уходя, сказал отец.
Трофим ничего не ответил, даже не попрощался с ним.
Он вернулся в студию, сел на диван. Обида давила на грудь, не давала дышать. Все вокруг правильные, один только он во всем виноват. Все потому, что тянет воз, в который его запряг отец. А может, ему тоже хотелось порезвиться на свободе после института? Безобразничать, беспредельничать, как Никита. Но нет, он сразу влез в ярмо. Вот отец на нем и ездит. Это Никите можно все. Он всегда хороший. Что бы ни сделал. Да и жена у него – просто прелесть. Не важно, что через шантаж под венец влезла.