Специалист всмотрелся в монитор. И назвал время и дату – как раз, в день исчезновения Майкла и его сопровождающих.

– А что было дальше?

– На короткое время задействовали вытяжную вентиляцию – она работала десять минут. Потом… – протрещали клавиши, – открывались двери номер В-23 и В-17. Всё. Через полчаса источник питания был отключён.

– Где эти двери?

– Пойдёмте, – поднялся со своего места инженер. – Я вас провожу…

И всё.

Лангемак слово растворился в воздухе.

А вот та информация, которой он обладал – она, напротив, никуда не пропала! И некоторые, произошедшие сразу после этого исчезновения, действия, дали все основания для вывода о том, что кто-то очень умело её использовал…

Сидевший сейчас в представительском автомобиле человек, не принадлежал к представителям финансовой элиты. Не являлся он и представителем бизнеса. В равной мере он не относился и ко всевозможным правительственным и не правительственным структурам, коих ныне расплодилось невероятное множество.

Его вполне устраивала нынешнее положение – глава попечительского совета благотворительной организации. И эта организация, в отличие от многих, таковыми именовавшимися лишь на бумаге, действительно занималась некоторыми благотворительными проектами. Она реально оказывала, пусть и скромную, но тем не менее, весьма своевременную помощь нуждающимся. И ничего не требовала взамен, что, увы, часто встречается в нашем несовершенном мире.

Джозеф Бонилья был вхож ко многим сильным мира сего. Что тут можно сказать… его деятельность того требовала. Ведь очень трудно, а порою – так и вовсе невозможно, решить некоторые вопросы в обход тех, кто на самом деле (а не на бумаге…) осуществлял всю полноту власти в тех или иных местах.

Он спокойно мог общаться с официальными лицами некоторых, скажем так, правительств… Независимо от того, были они признаны соседями или нет. Главное было в том, что они могли (или – не могли…) дать разрешение его фонду для доставки тех или иных партий груза. И оказать требуемое содействие – в ряде случаев. Не следует, однако, полагать, что этим его общение и заканчивалось. Нет, он вполне по-дружески, мог выпить чашечку кофе и с теми лицами, которые официально входили во всевозможные списки разыскиваемых преступников.

Неважно – они обладали властью там, где пасовало официальное правительство. А раз так – то чашечка кофе не станет столь уж обременительным грузом…

Бонилья умел договариваться.

Со всеми – и обо всем.

Короче говоря, он был посредником.

Тем, кто спокойно может выслушать все аргументы одной из сторон – и ничего не исказив, и ничего от себя не добавив, пересказать их противоположной стороне.

Именно за это он и получал свои деньги.

И весьма, надо сказать, немалые!

Он, в отличие от многих других, умел находить те точки соприкосновения, о которых можно было договориться. А, начав переговоры, как-то уже не очень удобно стрелять в оппонента…

Таких людей, на самом деле, очень немного.

Тут недостаточно обладать властью – у кого-то другого её может быть и больше. Ничего тут не решали и деньги – максимум, на что можно было рассчитывать в этом случае – тебя согласятся выслушать.

Нет, надобно иметь авторитет – чтобы любой, кто сядет на стул напротив тебя, понимал – этому человеку можно верить. Он не преследует личной выгоды (за пределами оговорённой суммы), и не станет искажать твои слова, чтобы заработать лишнюю сотню тысяч.

Доверие и авторитет – вот два краеугольных камня, на которых и строилось благосостояние – да и вся деятельность Джозефа. И он был очень разборчив, соглашаясь или не соглашаясь принять участие в некоторых… м-м-м… мероприятиях…

Так что, получив приглашение на встречу от видного представителя финансового мира, он предварительно навёл справки о своём будущем контрагенте. Для этого не жалко было и потратиться – обещанный гонорар (только за факт разговора!) уже перекрывал все затраты многократно.

И то, что удалось выяснить, ему очень и очень сильно не понравилось. Настолько, что даже возникло желание поднять трубку и отказаться от сделанного предложения – пусть даже оно ни к чему и не обязывало.

«Никто не стреляет в почтальона – он всего лишь передаёт вам письмо!»

Увы… в данной ситуации эта прописная истина могла и не сработать…

– Сэр, путь чист, – повернулся к нему телохранитель.

Щелкнула дверца, выпуская на улицу почтенного джентльмена. И почти сразу же, неподалёку от него бесшумно материализовались ещё несколько человек. Бонилья редко прибегал к настолько серьёзным мерам безопасности – но, сейчас… сейчас это было необходимостью.

– Рад вас видеть, Джозеф! – поднялся ему навстречу хозяин кабинета.

– Хотел бы я ответить вам тем же, Марк… – чуть улыбнулся ему гость. – Но, боюсь, мои слова сейчас прозвучали бы неискренне.