— И два клинка. Один для сшибки — большой палаш, вроде нашего кончара, только им и рубить можно. А если намечается свалка, то у каждого есть более легкий и удобный второй клинок.

— Не экономят…

— Россия может себе позволить держать такую кавалерию.

— Неужели у них все такие?

— Не все. Пока не все. Но еще несколько лет и все полки карабинеров так окажутся снаряжены. Их ведь держат на полном довольствии из казны, предоставляя из нее и коней, и оружие с доспехами, и мундиры с прочим снаряжением.

Снова помолчали. Подумали.

Военная реформа в Речи Посполитой буксовала. Причем буквально по всем направлениям. От снабжения и вооружения до комплектования, подготовки и управления. Во многом упираясь в то, что собственных подходящих производств практически не наблюдалось. То есть, жили на всем привозном. И в ближайшие годы не было оснований надеяться на разрешение этого вопроса. А ведь теперь технологический отрыв критически усиливался — и пока ни одна страна в мире, кроме России, не могла относительно массово производить нарезное оружие.

Король Август же затеял авантюру с Пруссией.

Как поступит Россия? Чью сторону в этом конфликте она выберет? Пока ведь молчит. Но не требовалось и семи пядей во лбу, чтобы осознать — эти маневры, на которые пригласили наблюдателей из Речи Посполитой, провели не просто так. Это ведь демонстрация силы.

Зачем?

Правильно, чтобы осознали в предстоящем кризисе отношений, который в Москве, очевидно, готовили…

— И что нам делать? — наконец, спросил один из магнатов.

— Договариваться, — пожал плечами польный гетман.

— О чем?

— Под рукой Петра сейчас служит множество шляхтичей. Мы что, хуже, что ли? — усмехнулся Михаил Казимирович Радзивилл. — Да и я уверен, что вы не хуже меня знаете, как разбогатели и расцвели уважаемые люди в России.

— А это не… хм… — осекся один из магнатов так и не произнеся слово, о котором все присутствующие подумали.

— Великое княжество литовское, РУССКОЕ и жимоитское… — медленно произнес Радзивилл отвечая. — Да и польская корона, включает в себя титул короля Русского. Вы думаете, что это простое совпадение?..

Карл Габсбург нервно вышагивал по своему кабинету, теребя одежду. То тут схватится, то здесь. Было видно, что несмотря на все прилагаемые усилия, ему было тяжело. Очень.

Еще совсем недавно почил во бозе Иосиф Габсбург, не перенеся оспы, уступив престол брату. И наследников у Габсбургов более не осталось. Во всяком случае по прямой мужской линии. Все перевелись. Из-за чего Карл волей-неволей вспоминал ту самую тетрадь Карла XII, наделавшую столько шума по всей Европе.

Очень хотелось думать, что все это — чьи-то происки. Но оснований даже предполагать подобное попросту не наблюдалось. А значит, что? Правильно — приходилось искать другие объяснения. В том числе и те самые слова о проклятии.

А тут еще и восстание в Венгрии…

— Вы уверены в том, что венграм помогли русские? — наконец спросил император.

— А больше просто некому, — развел руками один из министров. — У Бурбонов сейчас своих проблем хватает. После тяжелого поражения Средиземноморского флота от пиратов и капитуляции экспедиционного корпуса под Алжиром им бы со своими проблемами разобраться. Вся Франция охвачена забастовками.

— Бунтом! — отрезал другой министр. — Давайте все называть своими именами. Это бунт! Большой, масштабный бунт!

— Неужели Филипп Орлеанский его не может подавить?

— Злые языки говорят, что он его и организовал.

— Серьезно? Это разве не русские?

— Наши люди смогли перехватить часть переписки Филиппа с некоторыми лидерами восстания. И из нее следует, что он с ними скорее в союзных отношениях, чем во враждебных. Подсказывает, какие особняки грабить, а какие не трогать. Его люди пропускают снабжение восставшим. А на… хм… подавление бунта направляются только те полки, которые отличаются наименьшей стойкостью. И без всякого тяжелого вооружения.

— Это точно?

— Совершенно точно, Ваше Величество. — кивнул этот министр. — Мы перехватили более сотни разных писем и распоряжений. Из которых следует, что этот бунт если и не организован Филиппом, то вполне им контролируется.

— Но зачем?

— Корона. Он жаждет французскую корону, на которую, в общем-то, не имеет прав. И сейчас, насколько нам известно, Филипп старается собрать в своих руках как можно больше денег, щедро осыпая ими верные ему войска. В том числе вкладывая в самые современные вооружения. Например, один полк он сумел перевооружить контрабандным русским оружием — нарезными мушкетами.

— Новейшими? Теми, что с казны заряжаются?

— Нет. Эти если и можно добыть, то в единичных экземплярах. Он каким-то образом сумел купить партию старых нарезных мушкетов, заряжаемых с дула. Но и они серьезный аргумент. ОЧЕНЬ серьезный.

— А кто еще мог?

— Никто. У всех свои проблемы. Единственная держава, которая и могла, и заинтересована — Россия. К тому же это полностью вписывается в то, что они устроили в Болгарии и Молдавии. Нам достоверно известно, что тем повстанцам они передали приличное количество вооружений и направили инструкторов для обучения людей.

— А чем те платят?

— Это подарок.

— Хм. Я правильно понимаю, что русские так воюют с нами?

— Не совсем, Ваше Величество. Прямые столкновения с русскими войнами в Молдавии случайность. И с нами не воюют и продолжают торговать. Просто поддерживают повстанцев в наших землях. Мы же также поступали с ними в предыдущие годы.

— Но это же война.

— Но они же не воюют.

— А как это