– Ой, ой, ой, как испугала, – заржалтолстомордый, – сейчас заплачу. Ну-ка поглядим, кому хуже будет, – ион засвистел в два пальца.

Словно из-под земли возникли парни, одетые,несмотря на жуткую жару, в черное.

– Что случилось, Андрюш? – спросилодин.

– Да вот тетка хулиганит, – пояснилторговец, – брать ничего не берет, ругается.

Нехорошо усмехаясь, парни двинулись ко мне. Явытянула вперед руку с «охранной грамотой» Круглого и властно приказала:

– Ну-ка, сявки, ведите сюда бугра.

Охранники притормозили, потом один почесал взатылке и исчез, другой встал на почтительном расстоянии. Пяти минут не прошло,как появился мужчина лет тридцати пяти с гадкими, пронырливыми глазами. Вмомент оценив кольцо, пришедший заулыбался, растягивая чуть ли не до ушейщелеобразный рот.

– Уж простите мальчиков – простыеовчарки, тонкостям не обучены.

– Просто безобразие, – сказалая, – пришла кинушку купить, так мало, что выбрать не из чего, еще и базарзатеяли.

– Ты зачем уважаемого человекаобидел? – спокойно спросил мужик толстомордого.

– Не хотел, простите, кто ж знал, что онаиз ваших, – затрясся продавец, – думал, просто баба поприкалыватьсяхочет.

– Я тебе потом все объясню, – тихосообщил старший, потом повернулся ко мне: – Пойдемте, покажу настоящий товар, ане макуху.

Мы двинулись между рядами к небольшомудвухэтажному сарайчику. На первом этаже оказался уютный кабинетик стелевизором, видиком, кофеваркой и крохотным холодильничком.

Мужик улыбнулся, демонстрируя безупречносделанные зубы, достал мобильный и приказал:

– Серый, тащи все, что есть. Толькосмотри, чтобы были первые копии.

Потом повернулся ко мне и поинтересовался:

– Водички не желаете? Жара, как в Африке.

Сглотнув ледяную жидкость, я пошла напролом:

– Очень надо найти Антона Медведева,снимающего порно.

Мужик снова достал телефон.

– Колька, живо сюда.

Прибежавший Коля долго кусал губы.

– Медведев, Медведев, кто ж такой? Незнаю.

– Можете узнать? – попросила я.

– Обязательно, – заверилКоля, – позвоните Анатолию Игоревичу завтра. Если только этот Медведев вМоскве, из-под земли достану.

– Кланяйтесь Ивану Михайловичу, –сказал Анатолий Игоревич, протягивая мне визитку, – кассетки возьмите.

И он протянул пакет. Я полезла за кошельком.Анатолий Игоревич рассмеялся:

– Нет, нет, ну что вы!

Я зашвырнула в «Вольво» абсолютно ненужныефильмы и поехала домой. Хватит с меня, отдохну немного и переварю скуднуюинформацию. Медведева никто не знает, может, и не снимает давно или вообщетолько один фильм сделал и забросил «искусство».

Интересно, почему милиция не нашла в квартиреСоколовых фотографий? Хорошо помню, как Рада Ильинична достала из шкафчика накухне толстый альбомчик и демонстрировала Яну во всевозможных видах. И откудамне знакомо это имя – Амалия Генриховна Кляйн, слишком редкое, чтобы частовстречаться.

«Вольво» мирно катился по шоссе. Израдиоприемника несся идиотски бодрый голос ди-джея:

– А сейчас наша несравненная Ада Кунцинарасскажет о новинках. Тебе слово, Адочка!

От неожиданности я со всего размаху нажала натормоз. Сзади послышался громкий мат и звон.

– Какая дура останавливается посерединедороги! – вопил потный мужик, сокрушенно разглядывая разбитую фару своих«Жигулей». – Ну не кретинка…

Он кричал, широко разевая рот, призывая на моюголову все несчастья из ящика Пандоры. Но я не слышала этого визга.

Ада! Аделаида Генриховна Кляйн, жена Семена иего предполагаемая убийца. Интересно, в каких она отношениях с АмалиейГенриховной Кляйн, закадычной подружкой убитой Рады Ильиничны Соколовой?

Дома первым на глаза попался Бекас.

– Вот никак в толк не возьму, –спросил парень, – за каким шутом французы пишут одни буквы, а читают вслухдругие?

Сложный вопрос, сама не знаю. Обычнопреподаватели отделываются фразочкой типа – «это вытекает из логики структурыязыка».

– За французский взялись? –поинтересовалась я.

– Ага, – кивнул Бекас и показалучебник Може, – первая тема – «Моя семья». Манька сказала, если в августеэкзамены нормально сдам, то она возьмет меня на неделю в Париж. Диснейлендпокажет. С ней, наверное, здорово поехать, все там знает и говорит какпо-русски.

– Экзамены? – изумилась я. –Что же сдавать будешь?

– Существительное, правописание «о» и «е»после шипящих, потом задачки на движение, пересказ романа «Мертвые души» ипоэмы «Евгений Онегин», а по французскому – темы «Моя семья», «Зоопарк» и«Продукты», – старательно перечислил Бекас.

Потом помолчал секунду и добавил:

– «Евгений Онегин» – еще ничего, а«Мертвые души» – это просто жуть. Чичиков-то – чистый мошенник, ему 147-юстатью, часть третью применить можно. Вот ведь придумал – покойников покупать,до такого даже наши не доперли.

– Экзамен кто же принимать будет? –поинтересовалась я.

– Да сама Маня, – вздохнулБекас, – зверь просто. Вчера упражнение домашнее не сделал, ну не успел,так она линейкой отколотила и на сегодня целых четыре задала. Иван Михайловичочень смеялся, а потом сказал, что она права.

Я пошла в столовую. Доморощенный Макаренко пилкакао.

– Между прочим, – укорила яее, – учеников нельзя бить физически, наказывать можно только морально.

– Так не понимает ничего и ленитсявдобавок, – вскипела Манюня. – Видишь ли, у его хозяина какие-торазборки вчера произошли. Я объяснила: мне без разницы, что там у негопроизошло, какие стрелки, перестрелки… Изволь уроки делать, ну и дала дляпорядка пару раз линейкой по башке. Ябеда.

– Я не ябедничал, – обиделсяпоявившийся Бекас, – к слову пришлось.

Ухватив блюдечко с пирожными, они пошли вкабинет.