Еще Сара сообщила, что хочет остаться в группе и остаться со Стэном. Доктор Джуд сказала, что не рекомендует такой вариант, но и исключать Сару из группы не станет.

– Вот увидите. У меня все будет чудесно. Подумываю даже над тем, чтобы заняться чтением стихов.

Мне стало интересно: действительно ли Сара обманывает себя или она – живое доказательство того положения, что ничего невозможного нет, что старые, нездоровые отношения можно исправить, переделать в такие, которые не будут больше разрушать тебя. Может быть, мне следовало с самого начала внимательнее отнестись к сообщениям Джейми? Почему я не ответила ему, сосредоточившись на отношениях, привязанных к камню и не имеющих никаких перспектив? Я определенно приняла неверное решение, а иначе не вернулась бы, понурив голову, в группу Доктора Джуд и не сидела бы рядом с постером юнговских архетипов. Что еще хуже, у всех остальных дела, похоже, шли лучше, чем у меня. Даже Диана вот уже неделю как освободилась от теннисистов и уделяла больше внимания собственным детям.

– Независимо от моих чувств к мужу, интересен он мне или нет, дети – это то, ради чего я на самом деле живу. Я все делаю ради них. И вот это тоже, потому что хочу быть представительной. Недостойно сидеть с ними за столом в кухне, пока они едят пиццу, и убегать каждые пять минут, чтобы проверить телефон в гостиной – не прислал ли двадцатитрехлетний мальчишка очередное сообщение. Раньше я не могла быть с ними по-настоящему, и они чувствовали это.

– А вы сами как себя сейчас чувствуете? – спросила Доктор Джуд.

– Мне немножко грустно, но намного легче. Я не нервничаю, как бывало. Моя жизнь не идет под диктовку эсэмэсок.

Брианна тоже нашла утешение в сыне.

– Когда я рассказала сыну о том парне из OkCupid, он сказал: «Мам, это какая-то мелодрама. Неужели тебе действительно это нужно?» И я подумала, что ведь он прав. В самом деле мелодрама. Все просто. И тогда я определила разумные границы. Сказала, что готова встречаться с ним, когда он вернется в Штаты, но не стану больше давать ему денег. Сказала, что желаю ему всего наилучшего и что верю в него, верю, он сумеет найти работу и придумает, как добраться сюда.

– Класс. – Сара вцепилась зубами в грушу.

– Но что самое странное, в тот же день мой сын поссорился с подружкой. Сказал, что ему грустно, но так к лучшему, потому что в их отношениях он тоже увидел мелодраму. А еще сказал – и этого я никогда не забуду, – что у нас чудесные отношения и он этому рад. Для меня очень важно, что я могу поделиться этим с вами.

Какая лапочка, подумала я.

Но был ли лапочкой ее сын? Возможно, он знал больше всех нас, вместе взятых. Может быть, дети – это не так уж плохо. Вряд ли они могут быть хуже всего остального. Мне никогда не нравились женщины, утверждающие, что получают удовольствие от собственных отпрысков. Я считала их слабыми и противными, а разве могут быть другими те, кто отказался от собственной жизни. Но мне нравилась Диана. Да и Брианна тоже. По крайней мере, ей было чего ради жить, помимо пластической хирургии. Что-то удерживало ее на земле. Может быть, она даже не совсем врала, говоря, что живет полной жизнью. Может быть, она хотя бы чувствовала, что живет полной жизнью. Кто я такая, чтобы судить кого-то? И вообще, той, которая приползла в группу на четвереньках, лучше помолчать.

Я рассказала им о Джейми и о беременности. Притворилась, что из-за этого и плакала. Такая причина считалась уважительной и приемлемой. Историю с участием Тео они бы не приняли и не поняли. Что я могла сказать? Что горюю по морскому чудищу, с которым тайно встречалась все это время? Что ему, может быть, около сорока, но на вид не больше двадцати одного. Нет, я познакомилась с ним не в онлайне, а на берегу океана. И у него, между прочим, есть хвост.

Печалиться вот так вот было нелегко. Горевать по одному, притворяясь, что горюешь по другому. Почему так? Почему одни печали считаются более позволительными, а другие менее? Даже Куриная Лошадь пребывала в хорошем настроении и намекнула, что наконец-то решила сходить на свидание. Оказывается, она познакомилась с парнем и он пригласил ее на благотворительную акцию «Спасти питбуля».

– По-моему, он – та еще задница. Но вроде бы не женат. Так что, пожалуй, пойду.

После сессии я задержалась на минутку – поговорить с Доктором Джуд.

– Люси, – сказала она, сдувая пыль с книжки под названием «Низкое самоуважение и аддикция. Сиамские близнецы», – рада снова тебя видеть. Сочувствую.

– Спасибо. – Я вытерла нос. Она предложила салфетку. – Можно спросить?

– Конечно.

– Когда вы говорили, что довольствуетесь положением одиночки, что человек может обходиться без пары, вы говорили это серьезно?

– Ох, Люси. – Доктор Джуд покачала головой.

– Потому что я чувствую, что это ложь. По-моему, каждый кого-то ищет. А если кто-то говорит, что нет, то только притворяется.

– Это не обязательно так. Я счастлива просто жить. Ты на самом деле хочешь знать, что я думаю? Что ж, позволь сказать тебе кое-что, чего ты обо мне не знаешь. Видишь ли, у меня был рак груди, я перенесла операцию и осталась жива.

– Извините, – пробормотала я.

– Ничего. В сорок девять лет у меня обнаружили рак груди третьей степени. Я вовсе не была уверена, что справлюсь с болезнью. Точнее, я думала, что не справлюсь. Несколько лет я проходила сеансы химио- и лучевой терапии и перенесла двойную мастэктомию. В результате мне сказали, что я излечилась. Сейчас у меня ремиссия.

– Здорово.

– Да. Но после болезни, пройдя все те ужасные испытания, я по-новому посмотрела на свою жизнь и подумала, как хочу прожить оставшиеся годы. И, помимо прочего, я поняла, что не хочу больше быть с мужем. Решиться на это было очень трудно. У меня нет детей. Мои родные живут на Восточном побережье. Муж был моей семьей и оставался со мной на протяжении всех испытаний. Он по-прежнему очень меня любил. Но я не любила его больше. И я пришла к выводу, что лучше останусь одна, обезображенная, и никогда уже никого не найду, чем проведу остаток жизни с тем, кого не люблю.

– А как вы поняли, что не любите его больше? – спросила я.

– Просто. Со временем.

– Я совсем запуталась. Бывали моменты, когда я чувствовала, что совсем не люблю Джейми. Но когда мы порвали, мне вдруг захотелось его вернуть. Так может быть, просто ушло желание.

– Страсть – это страсть, – сказала Доктор Джуд. – Секс может иметь любая женщина. Найти мужчину на ночь сейчас совсем не трудно.

Она была права. Почему я раньше не думала об этом? С Гарретом, Адамом и даже с Тео, когда они выражали желание заняться со мной сексом, я предпочитала считать это признаком своей непохожести на других.

– Но любовь… – Доктор Джуд помолчала. – Любовь может быть чем-то, что не выразишь словами. Даже забавно. Я столько лет работаю, а слов для обозначения любви так и не нашла.