— Было дело. Но она мать моих детей.

— После того, что я о ней узнал, у меня большие сомнения в том, что это твои дети.

Евреин бросился на Натана, но Макс с Рубиком перехватили его сразу же, не дав сделать даже шаг, заломали руки. Рубик врезал его ребром ладони, как давеча Быка, Сашка обмяк и упал у стены.

— Ну что, девочка, теперь с тобой поговорим? — Натан показал на табуретку рядом с собой.

Маркова, переводя взгляд со связанного Быка на мужа, протиснулась в кухню, села, подняла глаза на Натана.

— О чем мы будем говорить?

— Ты расскажешь нам, во-первых, как продала меня, во-вторых, какие показания ты должна была давать в полиции после того, как замочили бы Рони. Или Ави. Не знаю, с кем ты в данный момент трахаешься.

— Женя, — Маркова повернулась к Чёрному, — ты меня не первый день знаешь, скажи, я могла предать?

Евгений посмотрел на неё, вздохнул и отвернулся. Его красноречивый вздох говорил сам за себя.

— Не ищи у него защиту, — скривился Натан. — Здесь тебе адвокат не понадобится. Мы не в суде. Пошли, — и когда все, кроме Рубика и Макса, которые остались охранять Евреина и Быка, вошли в комнату, он сказал, показывая на мёртвого Фазиля, — Может это развяжет тебе язык. Если, конечно, хочешь снова увидеть своих детей.

Маркова отшатнулась, в ужасе глядя на распростёртое тело.

— Вы… Вы убили его?

— Нет, он сам. Осознал свою ошибку, во всем признался, и предпочёл мирно, не доставляя особых хлопот, уйти из жизни. Хочешь последовать за ним?

— Н-нет!

— Тогда садись и рассказывай.

Лидка села на стул. Постепенно она успокоилась. В конце концов, она мент, хоть и бывший, и ментом была по жизни. Эта сущность пропитала её насквозь, до спинного мозга. Она знала массу уловок уйти от ответственности. Сложность состояла в том, что здесь находились не настоящие бандиты, которым если и не навешаешь лапшу на уши, то можно протянуть время, подставляя своё тело. И не полицейские, которые должны были хотя бы соблюдать видимость закона. Здесь находились люди, которые знали её, как облупленную, видели шероховатости её души, и которым просто так, за здорово живёшь, лапшу не навешаешь. Эти мысли проносились в её голове, но никак не отражались внешне. Лицо было спокойно, взгляд задумчиво устремлён в окно, руки расслабленно лежали на коленях.

— Ну, что же ты, Лидочка? Давай, — поторопил её Натан. — Кстати, Макс, вы захватили какую-нибудь вещицу Абуджарбилей?

— Да. Рони подарил ей золотой брелок со своими инициалами.

— Очень хорошо. Ну? — Натан снова повернулся к женщине.

— Я знаю только то, что сегодня или завтра придёт товар. На сумму триста тысяч долларов. Я слышала, как Рони говорил с кем-то по телефону. Товар пойдёт на верблюдах через пустыню, до израильской границы. Здесь его перехватят люди Абуджарбиля.

— Куда именно должен придти товар? Пустыня большая.

— Не знаю точно. Возле какого-то поселения. Их не так много на границе. Если хотите перехватить, можно поставить по несколько человек возле каждого. Не ошибётесь.

— А если ты врёшь? Или хуже того, подставляешь?

— Зачем мне это нужно?

— Действительно. Ладно. Миша, набери мне Харифа, — сказал Натан. Рубин протянул ему трубку. — Алло! Это кто? Шимон? Поступила информация, что не сегодня-завтра к Абуджарбилям придёт товар. Думаю, по накатанной дороге. Действуй, дорогой. Не за что, — он отключил телефон и снова повернулся к женщине. — Молодец. Но это не совсем то, что я хотел услышать. Вот, смотри, — Натан открыл «дипломат», продемонстрировал Марковой лежащие там деньги. — Здесь ровно миллион шекелей. Он будет твой. Но сначала ты расскажешь мне, чем тебя купили Фазиль с Зэевом Розеном.

Маркова умела держать себя в руках. Она никак не отреагировала на деньги. Безразлично посмотрела на них и перевела взгляд на Натана.

— В твоей фирме работает человек. Как зовут, не знаю. Он любовник Филопонтовой. Полицейский.

— Бывший? — уточнил Натан.

— Нет. Скорее всего, крот.

— Как он мог ко мне попасть? Я же лично каждого проверял!

— Ты что, не знаешь возможностей полиции?

— Откуда это тебе известно?

— От самой Филопонтовой. А ещё от Фазиля, — она кивнула на мёртвое тело. — Он как-то хвастался, что от тебя скоро пустое место останется. Фазиль — информатор, работал на полицию.

— Вор в законе — стукач, сука?! — не поверил Натан.

— Какой ты ещё ребёнок, Натанчик, — улыбнулась Маркова. — Или как там тебя? Анатолий Михайлович, кажется? В Израиле другие воры в законе. Если им выгодно, они будут сотрудничать с полицией. Ты думаешь, почему Розен до сих пор на свободе? Крутит такие дела, и ни разу не сидел по— крупному.

— Да, мир совсем головой поехал, — вздохнул Натан. — Откуда ты знаешь, как меня зовут?

— Я же мент, хоть и бывший. Я много про тебя знаю, наводила справки через своих знакомых, которые в Союзе остались. Там тебя до сих пор помнят. Так что со мной дружить надо, — она хищно ухмыльнулась.

Натан посмотрел на Чёрного, тот пожал плечами, как бы говоря: «Я же тебя предупреждал». Макса и Рубика, похоже, не удивил труп Фазиля. Они и не такое видели.

— Я не знаю, как Бык должен был убить Рони. Мне нужно было только позвонить Фазилю и предупредить его. Потом придти к Рони, дождаться полицию, и дать показания против тебя, — продолжала Маркова.

— Почему ты согласилась на это? Неужели за душой ничего нет? Или я мало тебе платил? Если бы ты предупредила меня заранее, Гена Рабинович был бы жив. Его смерть на твоей совести. Тебе нести ответ.

— Я ненавижу тебя!

— В тебе говорит мент? Или женщина?

Ответа он не дождался. Натан немного посидел, презрительно рассматривая Маркову, потом поднялся, позвал за собой Михаила Рубина, Макса и Чёрного.

— Вот что, ребята. Ты, Макс, пойдёшь сейчас и позвонишь в полицию с какого-нибудь автомата. Скажешь на иврите, что здесь произошло убийство. Постарайся изменить голос, чтобы тебя не вычислили. И сразу же поезжай в офис. Возьми с собой Шломо и Рубика. Ты, Миша, развяжешь Быка, только перед этим хорошенько его стукни, чтоб он не очухался до приезда полиции. Маркову не выпускай. Исчезнешь только тогда, когда здесь появятся патрульные. Евреина мы возьмём с собой. Он не виноват, что его жена стерва. Макс, дай мне брелок, — телохранитель протянул ему золотую безделушку. — Миша, это вложишь в руку Фазилю. Пусть создастся впечатление, что он сорвал брелок с Рони, когда с ним дрался. И подчисти там все. Нас здесь не было.

— Тогда зачем нужна Маркова? — спросил Евгений. — Пусть тоже уезжает.

— Нет. Если эта дура хочет выйти сухой, она должна будет дать показания против Рони. Иначе её обвинят в сообщничестве. Это её единственный выход.