«Мы не можем недооценивать это», — подумал он.

Никс отступила на шаг, разглядывая самолет. Пока что они осмотрели лишь одну сторону и хвостовой отсек. Чтобы увидеть переднюю часть и другую сторону машины, им пришлось бы взобраться на спрессованную гору грязи, в которую уткнулся нос самолета. Распахнутый люк темнел над ними, словно безмолвно приглашая заглянуть внутрь.

«Или предостерегая», — подумал Бенни.

Никс указала на что-то на боку самолета спереди от люка.

— Что это? — спросила она. — Надпись?

Бенни прищурился, произнося буквы и цифры одну за другой, с трудом разбирая их сквозь слой засохшей грязи.

— C-130J Super Heroes.

— Что это означает?

— Я… думаю, это модель самолета. Кажется, я что-то читал о самолете C-130. Только не помню, что именно. Возможно, это что-то из разряда военного транспорта.

— Военная авиация? — Глаза Никс расширились. — Бенни! Неужели ты думаешь, что где-то еще существуют вооруженные силы?

Он покачал головой:

— Я не знаю, что это означает. Я почти не помню, что это означало до Первой ночи. А теперь… кто знает?

Никс окинула взглядом разрушенный самолет, а затем снова взмахнула рукой:

— Взгляни-ка на хвост. Там есть еще надпись.

Они подошли поближе к огромному хвостовому отсеку, напоминавшему парус корабля. Он был покрыт толстым слоем копоти и сажи. Яркие солнечные лучи, отражающиеся от белой металлической поверхности, ослепляли, и им пришлось прикрыть глаза ладонями.

— Думаю, это флаг, — предположил Бенни.

— Не американский флаг, — поправила его Никс. — Смотри, на нем всего две звезды. А снизу какая-то надпись. Но я не могу разобрать, что написано. Американское… что-то.

Несколько секунд Бенни вглядывался в надпись.

— Американское… правительство.

Никс нахмурилась:

— Именно такие надписи были на самолетах военной авиации?

— Точно не знаю. Я не помню, чтобы видел нечто подобное. Кроме того, меня в основном интересовали пассажирские лайнеры. Именно это мы и видели.

Они молча смотрели на самолет. Бенни колебался в нерешительности. Обернувшись, он окинул взглядом лес.

— Пока что вокруг тихо.

— Да, — согласилась она.

— Надеюсь, это хороший признак.

Никс кивнула, но ничего не ответила. Похоже, сейчас ее больше интересовал самолет, чем благополучие Лайлы и Чонга. И Бенни это возмущало до глубины души.

— Надо заглянуть внутрь, — сказала Никс.

— Да, — ответил Бенни и направился к носовой части самолета. Гора земли оказалась настолько крутой, что ему пришлось взбираться по ней, встав на четвереньки. Но, забравшись на вершину, он обнаружил, что сюда можно было с легкостью подойти с другой стороны леса. Однако потрясло его не это. — О боже!

— Что? — резко спросила Никс, поднимавшаяся следом за ним.

— Не иди дальше, — предупредил Бенни, но опоздал. Никс уже взобралась на вершину и громко вскрикнула.

— Кто?.. — начала она, но тут же умолкла, потрясенно качая головой.

Поляна перед самолетом не была пустой.

Прямо перед сплющенным носом самолета располагалось то, что Бенни и Никс просто не смогли увидеть из-за скрюченных стволов деревьев.

Первым, что привлекло внимание Никс и Бенни, оказался небольшой алтарь, сложенный из красных камней, очищенных от засохшей земли. На алтаре лежали сухие цветы и маленькие закопченные чаши для благовоний. А вдоль алтаря были расставлены человеческие головы.

Не черепа. Головы.

Пять штук. Самая старая уже высохла, почти очистившись от насекомых, самые свежие появились здесь совсем недавно.

Никс прикрыла рот рукой.

Но языческий алтарь оказался не самой отвратительной частью этого зрелища.

За алтарем, в тени огромного самолета, возвышались три шеста, больше напоминавшие огромные буквы «Т», чем кресты, на каждом из них было распято человеческое тело.

Тела людей в выцветшей и превратившейся в лохмотья военной форме.

Эти три тела высохли, это были не обычные мертвецы.

Зомби.

Лайла не боялась смерти.

Она слишком близко была с ней знакома, чтобы бояться. По ту сторону смерти ее ждали Энни и Джордж. И Том.

Только Чонг оставался здесь, и в глубине души Лайла не сомневалась, что если она сегодня погибнет, Чонг долго не протянет. Даже с Бенни и Никс. Просторы «Руин» были слишком жестоки. Слишком опасны. Ведь эти трое — всего лишь обычные городские подростки.

Вепри, сгрудившиеся под деревом, злобно рычали, взбудораженные близостью живой плоти.

Лайла внимательно осмотрела нож, который сжимала в загорелых руках. Конечно, он не обладал смертоносной силой потерянного копья и стремительностью пистолета, оставшегося где-то внизу, но ей нравилось ощущать его тяжесть в ладони.

При помощи этого ножа она срубила три самые прямые ветки, которые удалось отыскать, срезав с них мелкие сучки, и соорудила из веток полутораметровые шесты. Затем стянула с себя холщовый жилет, разложив оставшиеся полезные вещи по карманам брюк, и разрезала жилет на несколько длинных полосок. Покончив с этим, Лайла поместила перекладину ножа между шестами и по очереди обвязала их холщовыми полосками ткани. Лайла отлично разбиралась в плетении узлов и сетей. Она предпочитала кожу, лучше всего для этих целей подходила шкура оленя, но истинный воин всегда пользовался тем, что оказывалось под рукой, не тратя времени на то, чтобы размышлять о том, что подошло бы лучше.

Это был кропотливый труд, но Лайла не торопилась. Стоит ошибиться, и все усилия пойдут насмарку. Результатом ее стараний стало подобие топора с длинной ручкой. Лезвие складного ножа выступало под прямым углом из кончика топорища, а кусок твердой сучковатой древесины, пристроенный к задней части, выполнял роль палицы. Пока шесты и веревки будут целы, она сможет кромсать и избивать своих врагов.