Антикварный магазин там же

Один пляж в Гурзуфе рядом с гротом

Смотровую площадку на Ленинских горах

Сегвей

Двух человек, которых я не назову

МНЕ НЕ ЖАЛКО

Россию целиком, вместе с пейзажами

Женщин в целом, кроме двух

Работу

Церковь в любой форме

Спорт

Необходимость рано вставать

Смену времен года

Ко всему остальному я нейтрален. Есть — хорошо, нет — обойдусь.

Так было не всегда, но устройство жизни таково — ближе к смерти перестаешь так уж цепляться за все это. Очень милосердно, если вдуматься. Обратите внимание, как старик зашорен, как мало он понимает, как плохо слышит. В такое время душа, если она есть, целиком сосредоточена на себе и уже почти перешла в миры, где приметы первого уровня ее мало заботят. А если души нет, начинаются постоянные обиды и слежка за соседями, у некоторых еще скопидомство или вера в национальную исключительность.

Составили свой список?

Высчитайте разницу между количеством позиций в двух столбцах. В моем случае, как видите, это 12–7=5. Это и есть показатель N 2.

А теперь самое сложное. Главное свойство, по которому верифицируется наличие души, — ее способность находиться вне тела, которое способно некоторое время функционировать без нее. Некоторые вообще живут без души — и ничего. Но, чтобы это проверить, вам понадобится помощник — в одиночку такие вещи не делаются.

Налейте ванну, тем более что уже вечер. Погрузитесь туда целиком, с головой, высунув что-нибудь наружу — допустим, ноги, — если это не помещается. Использование акваланга запрещается, трубку тоже нельзя. Пока вы там находитесь, пусть в ванну войдет помощник (помощница), неся предмет. Ваша душа должна будет покинуть тело и увидеть ванну как бы сверху, а потом посмотреть на предмет и сказать вам, что это такое. Держать голову в воде — с закрытыми глазами — надо довольно долго, потому что душа должна успеть вылететь и осмотреться. Но так, чтобы вы не задохнулись, потому что тогда вы не сможете пройти «Квартал» и у вас уже никогда не будет денег.

Есть паллиативные варианты — скажем, повязка на глазах, — но тогда вы не сможете как следует задержать дыхание, и душа не сможет вылететь на несколько секунд. Если вы не сможете выпустить душу и увидеть предмет, значит, она у вас еще недостаточно развита, и эксперимент придется повторить через три недели, 22 сентября. Если вы не угадали предмет, но вам показалось, что вы его увидели, — повторите эксперимент немедленно, как только отдышитесь.

Помните: надо не угадывать, а сосредоточенно представить себе ванну. Чем точнее вы ее себе представили, тем, значит, лучше ее видит ваша душа. И тогда она обернется и увидит предмет, и все у вас получится. Выдумывать не надо. Включать мозг вообще не надо. Просто, если вы правильно делали все предыдущие упражнения, это уже не вызовет у вас ни малейших трудностей. Душа вам все скажет и осторожно вернется обратно.

Попросите помощника засечь, сколько секунд вы провели в погруженном состоянии.

ВНИМАНИЕ! Правильный выбор помощника очень важен. Бывает такой помощник, что прижмет вас там в ванне, и у вас уже точно не будет денег. Лучше выбрать такого помощника, при котором вам не стыдно лежать в ванне, а то вы будете думать про всякую ерунду.

Показатель N3 — это количество секунд, понадобившееся вам на выполнение третьего упражнения. В моем случае это 11. Следовательно, умножаем 355 на 5 и делим на 11. Округляем. Получаем 161.

Это и есть мой коэффициент души. Неплохо. Для сравнения: аналогичный показатель Шарлотты Ремплинг — 382, Шэрон Стоун — 215, а у Джонни Деппа ничего не получилось, то есть он смог увидеть предмет, но не смог испытать должное отвращение к одному человеку.

Как узнать коэффициент души известных людей? Это несложно, он зашифрован в их биографии, это обычный способ для «Википедии». Возьмите статью о них в «Википедии», которая затем и придумана, чтобы зашифровывать подобные сведения, сложите все цифры (не числа! А то там есть и миллионы), которые там упомянуты, и разделите на 12 — это код, применяемый конкретно в этом случае. Так режиссеры выбирают актеров, а богатеи — возлюбленных: при душевном коэффициенте меньше 100 лучше не связываться.

Отжиматься сегодня необязательно.

Eh bien, некоторые резонно упрекнут нас в отрыве от внешнего мира. Пока мы тут совершенствуем свою душу, обоснованно надеясь, что за это к нам придут деньги, — в мире происходит чудовищное количество несправедливостей, против которых уже, наверное, надо бы как-то возразить. Как-то протестовать. Мы совершенно аполитичны, а ведь деньги приходят только к смелому. Вообще-то, если говорить совсем честно, деньги приходят к тому, кто выключил себя из всех ложных связей, а стало быть, из политических тоже; но может ли считаться совершенным человек, который плюет на явную несправедливость?

Вопрос не так однозначен. Очевидно, что никогда не станет совершенен человек, полагающий, что так им всем и надо; что если мы сегодня относительно здоровы, не в тюрьме и не в ссылке, то это нам такое поощрение за прекрасную душу. И нищему подали, и девочку погладили без дурного намерения, и по службе продвинулись, и никогда не ездим на красный свет. Во-первых, глуп человек, полагающий, что все с ним происходит почему-то: в действительности все происходит зачем-то, потому что вообразить мелочного и сутяжного Бога, непрерывно воздающего по грехам в условиях чрезвычайно, чрезвыча-а-айно размытой морали, отказывается и самое извращенное воображение. Кому нужен — вдумайтесь — этот строй счетных машинок (представить на их месте ангелов тем более невозможно, ибо когда же ангелы успели так нагрешить, что их усадили за эту бухгалтерию?!), этот непрерывный подсчет дурных мыслей, сквозьзубных ругательств, плевков мимо урны… допустим, энергетически это еще представимо — для Бога невозможного нет, — но смысл? Связывать земные страдания с этикой, а воздаяния — с грехами может только РПЦ, и то не вся, а кто-то из самых отвратительных ее спикеров; ясно, что, говоря о справедливости или несправедливости, мы никак не имеем в виду болезни и случайности. Мы имеем в виду тех, кто страдает по вине конкретного общества; мы занимаемся нравственным усовершенствованием, а в это время в российских тюрьмах томятся невинные, в российских зонах заставляют работать по 17 часов и за малейшую жалобу прячут в карцер либо припаивают клевету; в российской провинции нет работы, а в деревнях — света. Замените слово «российский» на любое другое — в Гуантанамо пытают, в Латинской Америке живут впроголодь, в Китае публично расстреливают, и, поскольку «Квартал» — как чтение и как технология — уже триумфально шествует по миру, а Родина, как всегда, заприметила его последней, все его исполнители отлично знают о чисто человеческих, рациональных и поправимых несправедливостях, среди которых живут. Опыт показывает, что при прохождении «Квартала» в начале сентября непременно возникает вопрос: ну хорошо, мы спасаемся. Но как же ужасный внешний мир, среди которого личное спасение проблематично?