Когда он скрылся за ней, между мной и Валерием Павловичем установилось молчание. Оба мы, каждый по-своему, переживали за Витальку и в то же время нетерпеливо ожидали начала встречи, способной пролить свет на минувшие события.

Дверь в бар несколько раз открывалась, и мы замирали. Но появлялись незнакомые нам люди, и от сердца отлегало. Наконец в дверном проеме мелькнул силуэт нашего лазутчика. Он поднялся на три ступеньки и, когда моя машина стала ему хорошо видна, два раза махнул рукой, приглашая за собой.

Я вышла первой и огляделась. Затем из «Фольксвагена» выбрался Валерий Павлович.

— Не люблю такие места, — буркнул он, поправил пиджак и зашагал к входу.

— Тихоня ждет, — дрожащим от волнения голосом сообщил Виталька.

— Он один? — спросил Беккер-старший.

— Пока да, он специально нас пораньше пригласил, чтобы обговорить все еще раз и чтобы мы в незнакомом месте немного освоились.

Мы вошли внутрь и зашагали за Виталькой, так как сразу здесь невозможно было ничего разглядеть: в получаде лица людей казались как бы размытыми. Беккер-младший повел нас в самый дальний уголок бара, который вряд ли назовешь симпатичным.

Зато сидящего за столиком окружали две стены и он мог не беспокоиться о том, что кто-то нанесет удар сзади. Тихоня — человек опытный, все продумал.

— Здорово, — сказал он нам и протянул руку сначала Валерию Павловичу, а потом Витальке.

В этот раз Тихоня был совсем другим: собранным, не развязным. Он постукивал пальцами по столу, что выдавало его волнение. Мы разместились за столиком и заказали по чашке капуччино. Никто о еде в этот момент, конечно, не думал, но просто так сидеть тоже было глупо.

— Вообще-то они пунктуальные, — сказал Тихоня, в очередной раз поглядывая на часы.

— Может, случилось…

— Наконец-то! — воскликнул Станислав и даже привстал с места.

Мы все посмотрели вперед и увидели движущихся в нашу сторону молодых людей, которым едва ли было больше двадцати. Первым, что мне бросилось в глаза в их внешности, были глаза, у обоих почему-то красноватые. «Нарики», — подумала я про себя.

Парнишки подошли и за руку, один за другим, поздоровались с Тихоней.

— Че глаза такие? — спросил он, будто прочитав мои мысли.

— Да не спали, е-мое, сутки, — ответил один из них, кулаком потирая правый глаз.

— Ничего, не задаром работали! — сурово заметил Тихоня. — Теперь, правда, не мешает узнать, а не напрасно ли. Садитесь, не скромничайте.

Парни взяли по стулу от соседнего свободного стола и присели справа от меня.

— Вы мне с утра сказали, — начал Тихоня, заметно снизив голос, — что заказан важный человек, руководитель предприятия, так?

Ребята одновременно кивнули.

— Что еще выяснили? Прошло полдня…

— Кхм, — кашлянул второй, которого потом Тихоня называл Козырным. — Узнали, не зря мы суетились. Сведения наши, конечно, ориентировочные. Но и они достались непросто.

— Да заплачу я, — брезгливо сморщившись, бросил Тихоня и достал из заднего кармана джинсов засаленный кожаный бумажник.

— Я не к тому… — торопливо пробормотал Козырный, но купюру, которая появилась на столе, сразу же ловким движением смахнул. — Вот! — Козырный повернулся боком, и чуть пониже его уха мы увидели совсем свежую глубокую царапину. — Ножичка отведал, — пояснил он.

— Давай по делу, а? — оборвал его Тихоня. — Меня интересует конечный результат.

— В самом деле, спать хочу, как скотина, — поторопил Козырного его приятель.

И Козырный сообщил то, от чего у нас всех, особенно у Беккера-старшего, волосы встали дыбом. Ориентировочные сведения, о которых говорили ребята, оказались описанием внешних примет «заказанного», а также его краткой характеристики, в которой Валерий Павлович довольно скоро — Козырный еще не закончил перечисление — узнал себя.

— Но это свежие сведения? — нетерпеливо спросил он. — Может, речь идет о вчерашнем нападении?

— Не-т, — уверенно заявил Козырный, — это исключено. О том мы вчера слыхали.

Этот заказ — свежак.

— Ты сказал, что есть неплохой парнишка на примете? — обратился Тихоня к Козырному.

— Ну да, как мы с тобой договаривались, так и сказал. Сказал, что в случае чего — я в курсе, к кому обратиться. Думаю, тот, кто вас интересует, не заставит себя ждать.

Работа, ходят слухи, очень уж срочная. А меня найти несложно — я в «Робин Гуде» каждый вечер зависаю, это все знают.

— Ты про меня никому не брякнул? — криво улыбнувшись, спросил Тихоня.

— Н-не, ты чего? — испуганно залепетал Козырный.

— Смотри, — зловеще процедил Станислав, — а то я тебя из-под земли достану! Чтоб тихо-мирно насчет этого разговора все было, понял?

— Угу, — ответил Козырный, не поднимая глаз.

Его товарищ тоже молчаливо кивнул в знак согласия.

— Вечером — попозже, часиков в одиннадцать — отзвонишься, что и как. Понял? — в заключение приказал Тихоня и отпустил приятелей.

— Что дальше? — обратился к нам Станислав после того, как молодчики скрылись за дверью.

Он смотрел на меня, наверное потому, что я являлась автором этой идеи. В моем мозгу давно уже созрел план, поэтому я не заставила себя ждать.

— Кто-то должен явиться к заказчику в роли киллера, — хладнокровно заявила я, — и получить заказ.

— Кто? — непонятливо спросил Беккер-старший.

— Давайте решим, — пожав плечами, ответила я, — кто сможет войти в образ приезжего профессионала-убийцы и отправиться на встречу с ищущим его услуг.

— А дальше что? — спросил Виталька.

— Ну, во-первых, мы выиграем время, — заметила я. — Ведь преступник будет уверен, что его приказ вот-вот выполнят, а Валерий Павлович в это время может жить спокойно и не переживать за свою жизнь.

— А потом? — спросил Тихоня.

— А потом решим, — ответила я, злясь, что мою идею так сразу не поддерживают.

— Ну ладно, — закуривая сигару, заключил Станислав, — остановимся на этом, а там видно будет.

Он первым поднялся из-за стола. То же самое сделали и мы, так как оставаться здесь больше не имело смысла.

— Кто же… Кто же это может быть? — вопрошал Виталька, пристегиваясь ремнем безопасности.

— О чем ты? — спросила я.

— Кто ж киллера будет играть? — озадаченно воскликнул он.

— Пока не знаю, — ответила я, — но думаю, тетушка нам подскажет.