Промучившись с час, я взорвался от негодования, раскрошил молодое деревце и вдруг сорвался в бег, пытаясь убежать от ярости, что сперла грудь и казалось сейчас расплавит внутренности.

Утреннее солнце едва оторвалось от горизонта. Косые лучи разящими стрелами пробивали лесную тень, пятная заваленную слоем жухлых иголок землю. А я бежал, пытаясь унестись от этого треклятого чувства темницы, что все более и более обжимало меня прутьями.

Бег, просто бег, отсюда и в никуда. Без мыслей, без направления.

Вдруг мягкая подстилка уступила место голой скале, деревья расступились и я вылетел на каменистый распадок. Огромные валуны громоздились друг на друга, словно неведомый великан собирался построить крепость.

На миг солнце ослепило, и я застыл, тяжело дыша и прикрыв глаза, купаясь в его лучах. Этот рывок на некоторое время погасил душное пламя и унес заботы.

Р-р-ра-у-у-у…

Рев разрезал лесную тишину, как отточенный клинок батистовый платочек.

Что за хрень?

В паре дюжин шагов из-за огромного округлого камня показался чудный зверь. Он вразвалочку, потягиваясь, вальяжно вышел из своего укрытия. Удивительно, как в столь населенной местности выжил такой экземпляр. Метра два в холке, он был поджар и мускулист. Тугие бугры перекатывались под короткой лоснящейся шерстью.

Черные пятна на грязно-желтой шкуре вдруг забегали и сложились в странный рисунок… Подозрительно знакомый профиль… Но уже через мгновение новое смещение превратило тварюгу в живую шахматную доску.

Массивная голова с тяжелой челюстью лениво повернулась в мою сторону. В черных угольках глаз вспыхнули желтые огоньки, а пятна структурировались в узкие ромбы. Никогда бы не подумал, что от простых геометрических фигур может нести такой злобой.

Да у нас тут, похоже, намечается битва, ха-ха!

Возбуждение перед сражением в мгновение ока смело унылость в сердце, наполнив его кровожадной радостью. Желто-черная тварь явно была достойным противником.

— Станцуем, а? — весело спросил я, рывком доставая бастард и отпуская вместе с ним на волю все мои страхи, тяжкие думы и прочую хрень. Пришло время битвы, и этот факт просто возносил на небеса!

«Кутарра. 6-й уровень» — вдруг возникло в сознании, и из-за удивления я чуть было не пропустил ее атаку.

Вот эта киска стоит, лениво помахивая кисточками ушей, а вот уже летит ко мне, заполонив своей клыкастой мордой весь горизонт.

Твою ж мать!

Я с перекатом улетел в сторону, едва не выронив меч, только начал подниматься, как эта скотина плюнула огнем!

Сгусток косматого пламени растекся по камням, на которых я только что лежал, а в следующее мгновение и на мое новое месторасположение обрушилась когтистая лапа. Я еле увернулся от сраный кутарры.

Прыжок и удар, прыжок и удар…

Р-р-р.

Я прыгал по камням, как обезьяна, уворачиваясь от дьявольски шустрой кошки. Она раздраженно шипела, когти вспарывали воздух в считанных сантиметрах от моего тела, огненные плевки опаливали волосы, но пока мне удавалось быть быстрее усатой твари.

Вдруг кутарре, видимо, надоела эта игра. Вместо очередного прыжка за верткой добычей, она уселась и, абсолютно не стесняясь, подняв огромную ногу, принялась вылизывать себя зад. От еще недавно полыхающей в глазах ненависти не осталось и следа.

— Да ты, че, совсем охренела сучья сука?

Кутарра лишь раздраженно махнула башкой, не считая нужным отвлекаться от столь важного занятия на столь ничтожную проблему.

Я концом меча подбросил небольшой камешек, и, пнув налету, отправил его прямо ей в черепушку. Желто-черная тварюга в мгновение ока пришла в жуткую ярость. Ромбы на шкуре сменились множеством неровных мелких пятен, и она вновь бросилась в атаку.

Но на этот раз кутарра наткнулась на неожиданное сопротивление. От очередного взмаха лапой я увернулся, но не отступил как ранее, а наотмашь рубанул бастардом по основанию одного из пальцев. Она взревела, а я, словно лист на ветру, пройдя сквозь паутину кошачьих ударов, провел еще несколько атак… Но все тщетно. От тех мест на теле твари, куда врезался клинок, по шкуре кляксами разбегались черные пятна, но и только. Жесткая шерсть гасила удары, как спрессованная бумага, казалось, чем сильнее я бью, тем меньше доставляю неудобств чертовой зверюге!

Наконец поняв, что так ничего не добьюсь, я вновь отпрыгнул от зловредной твари. Та плюнула вдогонку огнем, а потом вальяжно разлеглась на большом валуне, предлагая испробовать что-то новое.

— Да ты издеваешься, как-никак!

В басовитом урчании мне послышался смех. Сраная кошка просто забавлялась!

А еще снова возникла мысль. Какого черта она вообще тут делает? Логово подобной зверюги давным-давно должны были обнаружить патрули стражи, кои я постоянно примечал, воюя с комарами и собственным телом по утрам. Отряды в 5-10 человек с одним из подчиненных Нейта обшаривали окрестности в поисках супостатов с завидным постоянством.

— Золотоглазый, твою мать! — догадка обрушилась внезапно, как ведро ледяной воды от долбаного шутника утром. — Да чтоб тебя Сандра поимела, без тебя здесь не обошлось, драный ты божок!

Я прокричал проклятия в сторону молчаливых сосен, а кутарра, фыркнув, принялась умываться, словно обычный деревенский кот.

Ну хорошо, не знаю, для чего уж тебе это понадобилось, но я убью для тебя киску, улыбчивый ты ублюдок.

И только я это для себя решил, как в груди вспыхнул ледяной пожар ненависти. На эту вальяжную тварь, на очередные паучьи игры, на уже опостылевшее за эти недели место пешки в чьих-то раскладах. И пусть теперь со мной играет бог, мне с этого никакой разницы.

Быстрым шагом я направился к желто-черной твари. Кутарра поняла, что шутки кончились, вскочила, шерсть на загривки встала дыбом, пятна вытянулись в тонкие поперечные полосы, на концах усов затлели угольки.

Щедро зачерпнув обжигающей злобы, я бросил себя вперед.

И уже летя к ощерившейся кошке, понял, что даже ненависть так и не дала мне освобождения от оков Вэла, что с каждым днем наваливались на плечи все сильнее. Я летел будто сквозь воду, мой дух бился грудью о прутья этой клетки, но не мог взломать чертов металл.

Я напал на кутарру сверху, рубанув бастардом по носу. Она опешила от подобной прыти и даже попятилась. Несколько капель густой темной крови, зашипев, упали на камень.

Я ударил вновь. И вновь, и вновь. Да, пусть я кажусь себе медленной черепахой, но я буду не я, если не урою треклятую тварь ко всем чертям!

Кутарра вздыбилась на задние лапы, из пасти полился настоящий поток пламени… Словно зловредная киска была долбаным драконом!

Поднырнув под грузную тушу я с размаху обрушил клинок прямо на огромный полуметровый мохнатый член, и тут же бросился в сторону, пока обрезанная зверюга не размолола меня в пыль.