что, хоть и боялась проститься навеки. В груди что-то трепетало при воспоминаниях о нем, о человеке, который в эту самую минуту мог смотреть на то же солнце, что и Ева.

— Передай ему, что я скучаю, — прошептала девушка, вытирая слезы с лица и осторожно вставая, как бы тяжело ей это не давалось.

Глава 43

Ева

От прошедшего пожара в доме было теплее, чем ночью, но запах дыма все еще ощущался в воздухе, и Ева прокашлялась, проходя в гостиную. Алиса закрывала окна, а когда заметила подругу, подошла ближе.

— Ева, ты в порядке? — Вестница взглянула на нее обеспокоенно.

— Не знаю, мне страшно.

— Всем страшно, — послышался голос Харисы из угла комнаты.

— Вы все еще не знаете, как нам помочь? — Алиса обняла Еву, заметив, как сильно та дрожит.

— Если у тебя есть план, можешь предложить, я выслушаю.

Девушка ничего ей не ответила, а отвела Еву на кухню, где Вестники искали остатки еды.

— Я честно не знаю, что делать, — Феликс подошел к ним и протянул единственную чашу с овощами и фруктами, которые остались.

— Мы справимся, — Алиса утешительно погладила его по руке и кивнула.

Ева оглядела присутствующих, которые панически перебирали шкафчики и полки, но практически ничего не находили. Все надеялись на оранжерею, утонувшую в огне.

— Где Марго? — девушка обратилась к Ярлине, что до этого разговаривала о чем-то с Георгом.

— Она ушла к Принцессе сразу после того, как все вошли в дом.

— Никто не помогает ей ухаживать за Марией?

— Филипп, — Ярлина пожала плечами, взглядом проследив за тем, как Алиса отошла в другой конец комнаты.

— Солнце так нежно ласкает эти земли, словно сочувствует, или боится вместе с нами, — нежная, но грустная улыбка озарила лицо Евы, она с тоской повернулась к окну, благодаря которому кухню озаряли солнечные зайчики.

— Помни: солнце — наш друг, а Луна — повелитель. Оно может лишь укрыть нас своим светом, помочь скрыть тоску, утешить лучами, но только до тех пор, пока в небо не взойдет Богиня.

— А разве нет бога Солнца?

Ярлина понизила тон.

— Конечно, есть. И ты можешь верить в него и общаться с ним, но мы не его дети.

— Если богов так много, почему я не могу поклоняться кому-то еще?

— Ты же читала «Луну». Мы избраны Гекатой и обязаны служить Богине Темной Луны. Она ревнива, как и все богини — женщины. Солнце, несомненно, любят, оно дышит жизнью и вдыхает ее во все, что озаряет своим светом, ему не нужно насильно заставлять никого служить — люди сами делают то, что нужно. Гекате же приходится забирать чужие жизни взамен на всеобщее благо и именно поэтому такие Вестники, как Алиса считают себя обреченными.

Она вздохнула, подбирая нужные слова, чтобы продолжить.

— Но я уверена, нам не дали выбора не потому, что мы — прокляты или что-то вроде того, а потому, что мы должны были стать детьми этой Богини. У нас не могло быть другой жизни, с самого рождения судьба предписала нам такой путь.

— Сколько ты уже служишь ей?

— Почти девяносто лет.

Девушка охнула, явно не ожидая услышать такую цифру.

— А во сколько лет стала Вестницей?

— В двадцать семь, — Ярлина негромко рассмеялась, — я очень долго живу, а Феликс — еще дольше — он был в нашем круге уже пятнадцать лет, когда я только пришла, и прошел обряд в довольно взрослом возрасте.

— Но, почему тогда я стала служительницей так рано?

— Вестники приходят и уходят циклично. Когда-то по тридцать-сорок лет круг может существовать из одних и тех же служителей, а потом резко меняются сразу все. Бывало и такое, что уходили-приходили по двое, но это скорее исключение, чем правило.

— Получается, для тебя естественно быть той, кто ты есть, потому что, насколько я помню, ты родилась, с самого начала зная, что станешь Вестницей.

Ярлина кивнула и поджала губы, на миг отведя взгляд.

— Должно быть, ты права, и я не понимаю до конца, почему тебе не рассказали обо всем раньше, почему просто окунули с головой в неизвестный пруд, не подготавливая заранее, как меня или Марго, не говоря, что на дне. Ты ведь тоже наследница.

— Моя мама не такая, только дядя, и она надеялась, что ее детей эта «кара» обойдет, — Ева пожала плечами.

— А, знаешь, что еще?

— М? — Вестница проводила взглядом Филиппа, который, взяв всего два яблока, направился к выходу.

— Я тоже чувствовала здесь Луну еще до того, как она вышла из облаков.

— О чем ты?

— Георг знает, что ты делала на заднем дворе, лежа на траве.

Ева хмыкнула и чуть сузила глаза.

— Следите за мной?

— Вовсе нет, — Ярлина усмехнулась и махнула рукой, — я просто тоже ощущаю ее присутствие во всем, что есть в этом месте.

— Я высказывала Алисе предположение, что, возможно, Арон раскрыл Дом Луны Гекате, чтобы наказать нас или Марию, но это очень странно.

— Да, сомнительная, хотя и интересная мысль.

— Существуют вопросы, ответы на которые есть только у богов.

Недалеко от беседующих Феликс раздавал Вестникам оставшиеся фрукты и овощи.

— Думаю, нам стоит поесть, пока мы имеем такую возможность, — улыбнулась Ярлина, стараясь оставаться позитивной.

Панический ужас и смятение скребли стены, витая по Дому вместе с гулом ледяного ветра, и даже голоса, доносящиеся из каждого уголка, не могли их заглушить.

— Никого не смущает, что мы не знаем, почему начался пожар? — Георг достал из шкафа несколько упаковок со спичками, пересчитывая их.

— Кто-то развел огонь, скорее всего, — пожала плечами Ханна.

— В подвале были еще запасы, — Ветта подошла к нему и, осмотрев оставшиеся припасы, покачала головой, — похоже, теперь это все, что осталось.

Арон, вошедший на кухню совсем недавно, находился на расстоянии от всех. Он держал стоящую рядом Харису за руку и беспрерывно смотрел в окно, на безмятежную долину, обрывающуюся густой полосой высоких деревьев возле горизонта.

Волосы Принца блестели на свету, переливались угольно-черным, но Еве на мгновение показалось, что она заметила несколько серебряных прядей в его дредах. Он слегка сутулился, вероятно, когда не задумывался о том, что на него смотрят, и казался уставшим. Вероятней всего, мужчина был моложе Марии и не страдал в Доме Луны также сильно, хотя отрицать заметное ухудшение его самочувствия было нельзя.

Ей даже стало жаль его, но она быстро опомнилась, осознавая, что он мог вытащить их отсюда еще в первый день прибытия, но не стал. А теперь не имеет такой возможности.

Хариса же дрожала, прячась от лучей, которые