в игровую комнату. Со спортивным уголком, батутом и лабиринтами. Не комната, а мечта любого ребенка. Да и сам мужчина светился, когда показывал мне обновления в доме. Радовался, как мальчишка, игрушкам и кроватям в виде гоночных машин. И улыбка не сходила с лица. Ждал он, когда Матвей и Мирон поселятся в его доме и очень хотел, чтобы им все понравилось. Но больше не торопил меня с переездом, понимал, что всему нужно время. За что я ему очень благодарна.

Во мне жили сомнения. Если на свой счет я была уверена и видела отношение Гершвина к себе, то на счет переезда оказалась совершенно не готова. Пока что казалось, что Роберт Альбертович не до конца понимает, какие изменения в его жизни внесет наш переезд. Боялась, что он создал в голове идеальную картинку семьи и ожидает увидеть ее соответствие. Вот только в реальности все будет иначе. Период адаптации и притирки никто не отменял. И мне хотелось убедиться в серьезности его намерений и готовности к любым сюрпризам.

* * *

Сквозь сон слышала гомон голосов и смех, исчезнувшими так же резко как появились.

– Просыпайся, Соня!– нежно поцеловал Роберт, проведя рукой поверх одеяла от подмышки до стопы.Значит это он вошел в комнату и впустил шум. -Уже почти одиннадцать.

– А я думаю, почему это мне так хорошо. Оказывается, потому что выспалась, – улыбнулась, чувствуя как он ластится ко мне колючей щекой. – Тебе нужно побриться. Или наоборот, отрастить бороду.

– Нравятся бородатые? – залез ко мне под одеяло, накрывая мое тело своим.

– Нравится когда не колется, – улыбалась во весь рот от его поцелуев, спускающихся к шее и добравшись до груди.

– Мне показалось, что внизу кто-то разговаривал, – тихо простонала, когда он обхватил сосок губами.

– Не показалось, – обсасывал стянувшуюся в комок вершинку. – Родители приехали.

– Твои родители? – распахнула глаза, откидывая одеяло в сторону и вцепившись взглядом, в мужчину, ласкающего мое тело.

– Мои, – отвечал между ласками, опускаясь к моим бедрам, согнув в коленях ноги, широко их раздвинул, устраиваясь между моих ног.

Целовал внутреннюю часть бедра поднимаясь выше, к лону. А у меня сердце билось в груди отбойным молотком. Почему он так спокоен, еще и не предупредил заранее.

– Почему не сказал?

– Сюрприз, – провел языком по складкам, успевшими стать влажными.

– Роберт!– вскрикнула, когда он начал засасывать по очереди набухшие губы. – Ты что же, собрался делать куни, когда внизу твои родители?!

– Именно, – раздвинул пальцами складки, проведя языком от тугого колечка до текущей дырочки, уделяя ей особенное внимание и переключаясь на клитор, облизывая его горячим влажным языком.

– Мне нужно привести себя в порядок, – приподнялась на локтях, но он дотянулся рукой до моей груди, толкнув обратно на кровать и ущипнув за сосок.

– После, – промычал мне в промежность, засасывая клитор и заставляя меня сдаться.

Его язык порхал по возбужденному комочку нервов, вылизывал дырочку, проникая в самый центр, и трахая ее языком. Я схватила подушку, закрывая лицо, чтобы приглушить стоны. Очень стыдно будет перед мамой Роберта, если она услышит чем мы тут занимаемся. А этот бесстыдник творил что-то невероятное своим языком, заставляя извиваться от удовольствия на кровати. Стоило ему добавить пальцы, проникая в лоно, и я практически сразу взорвалась феерическим оргазмом. Кажется, даже подушка не смогла сдержать крики и весь дом в курсе моего пробуждения.

Роберт тоже не спустился обратно к семье сразу же после моей разрядки. Нет! Тот способ, что он выбрал для того, чтобы разбудить меня, имел большой побочный эффект. Настолько большой, что его не скрыть, тем более в спортивных штанах. И пришлось срочно устранять его, дабы совсем не шокировать гостей.

Только после всех этих обменов любезностями, смогла принять душ и очень быстро привела себя в порядок. Спускалась по лестнице и с каждым шагом сильнее волновалась. Стыдно вот так знакомиться с семьей Гершвина. Хороша же избранница сына, что спит до обеда и не стесняется развратничать, когда гости в доме. От собственных мыслей заливалась краской и мои шаги к кухне становились все более неуверенными.

– Роба, не лезь сынок!– услышала мягкий женской голос.

– Мам, ну зачем. Я все уже приготовил.

– Угу, только это есть невозможно, – вмешался звонкий девичий голос.

Нахмурилась. Роберт что-то приготовил? Сам? Боже, как стыдно! Это ж надо столько проспать, что мужчина оголодав сам пошел готовить завтрак. А теперь его мама, думая, что я отвратительная хозяйка, пытается накормить сына.

– Не для тебя готовил, не тебе решать!– рявкнул мужчина.

– Ты же не хочешь отпугнуть девушку, – мягко продолжала настаивать, судя по голосу мама.

– Ма, говори как есть – отравить!– захохотала девушка.

– Женщины, – пробасил солидный мужской голос, – прекратите кудахтать! Роберт сам вправе решать чем и как ему удивлять свою женщину.

Сердце ёкнуло. Щеки зарделись. Неужели он пытался сделать мне приятное?

– Не думал, что увижу когда-то такое, – смеялся молодой мужской голос. – Роберт готовит блины!

И я! Я точно такого еще не видела, но очень хотела бы лицезреть воочию. Особенно, если он это затеял ради меня. Тепло растекалось по венам, перемешиваясь с волнением.

Остановилась у кухни, стараясь взять контроль над эмоциями. Самое плохое из того, что могло произойти во время знакомства с семьей Роберта уже случилось, вряд ли смогу еще больше испортить впечатление от первой встречи. Глубже вдохнула и перешагнула порог.

Четыре пары незнакомых глаз, смотрели на меня в упор. Под пристальным вниманием, мгновенно покраснела. Взяв себя в руки, проигнорировала порыв опустить глаза вниз и улыбнулась, надеясь, что никто не услышит того, как громко колотится мое сердце.

– А вот и Ульяна! – с широкой улыбкой на лице подошла ко мне невысокая, темноглазая брюнетка.

– Здравствуйте! – громко поздоровалась, надеясь быть всеми услышанной.

Мама Роберта, а это была совершенно точно она, потому что сложно отрицать то насколько сильно они похожи, обняла меня и тут же придерживая за спину, подтолкнула к столу.

– Садись скорее, пока совсем не остыло, – побежала она за тарелками, накрывая на стол.

– Мама! Присаживайся, я сам! – громко сказал Роберт так, что не возникло ни малейшего желания спорить с ним.

– Только тарелки расставлю, – чмокнула сына, быстро поставила посуду на стол и села рядом с суровым седовласым мужчиной, обладателем таких же седыми как волосы усами.

Он взирал на меня из под широких, словно покрытых инеем бровей. Изучающий взгляд пронзительно синих, как зимнее небо глаз, заставил на мгновение потупить взор. Но затем посмотрела на него, легко кивнув головой, на что получила ответный кивок.

Роберт подошел ко мне, целуя в лоб и