– Не дождешься, – рявкнул Гиршман, но в его голосе Анна не услышала настоящей злости. – Что теперь будет?

– Ничего хорошего, – честно ответила девушка, убирая со лба растрепанные волосы и отводя глаза в сторону. – Те, кого призрак отходил своим саваном, остаются парализованными до самой смерти. Она наступает довольно быстро, так как жертвы сходят с ума от постоянных кошмаров.

– Спасибо за обнадеживающий прогноз, – криво усмехнулся Гиршман.

– Мне показалось, что вам лучше знать правду. Тем более что может произойти и кое-что похуже. Правда, тогда вам не придется мучиться от кошмаров и собственной беспомощности, но смерть наступит гораздо раньше.

– И ничего нельзя изменить? – спросил он с деланным равнодушием. Анна видела, что Гиршман пытается пошевелить то одной, то другой ногой, словно не веря в то, что конечности больше не слушаются его. Он не собирался сдаваться. Каким бы жестоким человеком он ни был в жизни, но держать удар он умел.

– Можно попробовать. Но шансов – один из миллиона.

– Но один-то все же есть?

– Мне бы ваш оптимизм, – улыбнулась девушка через силу. – Ладно, не будем терять время. Нужно доставить вас домой до наступления полуночи.

– И как ты собираешься это сделать? Я не могу идти.

– Попробую дотащить. Хотя…

Анна критически осмотрела распростертого перед ней мужчину, потом, тяжело вздохнув, решительно подхватила его под мышки и, пятясь, потащила к дому.

Но она переоценила свои силы. Метров через пятьдесят стало ясно, что она не в состоянии сделать больше ни шагу.

– Беги в дом и позови Голема, – велел Гиршман.

– Я боюсь оставлять вас. Вы ведь совершенно беспомощны.

– За десять минут со мной ничего не случится, – заверил ее Гиршман. – В саду никого нет, кроме лягушек и сверчков.

Анна не разделяла его уверенности. Немного подумав, она все же вынуждена была согласиться с его предложением.

– Ладно, я быстро. До полуночи осталось еще сорок минут. Это время вы будете в относительной безопасности.

– А что потом?

– А потом – помоги нам, господи! – крикнула она уже на бегу.

Голем встретил ее на крыльце и не сразу поверил в то, что случилось с его хозяином. К счастью, он не привык рассуждать и не обладал достаточным словарным запасом, чтобы засыпать ее вопросами. Голем привык действовать, а не говорить. Так что через пять минут они уже вдвоем бежали обратно.

Анна удивилась, издали услышав голоса. Гиршман разговаривал с кем-то на повышенных тонах. Слов было не разобрать, но второй голос принадлежал женщине. Выскочив на открытое место, Аня и Голем и в самом деле увидели силуэт женщины в развевающемся длинном черном платье, угрожающе склонившейся над лежащим на земле человеком. Голем издал воинственный рык и увеличил скорость. Но женщина услышала шум задолго до его приближения. Вскинув голову, она несколько секунд смотрела на мчащегося к ней великана, а потом черной тенью метнулась в сторону и словно растворилась среди черных зарослей. Попытки Голема догнать ее не увенчались успехом. Он вернулся с видом осрамившегося на охоте сеттера и, пряча глаза от хозяина, буркнул:

– Как сквозь землю провалилась, стерва.

– Кто это был? – встревоженно спросила Анна, обращаясь к Гиршману. – Вам знакома эта женщина?

– Да. Когда-то я хорошо знал ее, – тихо ответил Гиршман. Он выглядел странно, как будто пытался разглядеть внутри себя что-то новое. И это новое доставляло ему боль, куда более сильную, чем физическое увечье.

– Она угрожала вам? – спросил Голем.

– Она обещала меня убить, – просто ответил Гиршман. Казалось, что угроза его ничуть не взволновала. Зато Анну она волновала. И еще как.

– Кто она? И почему ненавидит вас? – спросила она звенящим от напряжения голосом.

– Это мать Милены. Смерть дочери сделала ее безумной.

– Черт. Черт! Черт!!! – топала ногой Аня, сжимая кулаки. – И она побежала в лес… Сколько времени? – спросила она без перехода.

– Без четверти двенадцать.

– Можно успеть, – кивнула Аня. – Голем, ты сможешь донести Рудольфа Константиновича до дома?

Тот пожал плечами, легко поднял хозяина на руки и, не оглядываясь, зашагал по направлению к дому. Анна, хотя и шла налегке, поспевала за ним с большим трудом.

– Мне нужно оружие, – сказала Анна, когда Голем уложил хозяина на диване в гостиной.

Мужчины быстро переглянулись.

– Какого рода оружие? – спросил Гиршман, даже не пытаясь скрывать, что у него есть то, что она требует.

Аня не удержалась от усмешки, подумав, что вряд ли у Рудольфа Константиновича есть разрешение на хранение оружия, хотя она не сомневалась, что в его распоряжении имеется целый арсенал.

– Пистолет или что-то в этом роде. Желательно с серебряными пулями, – добавила она тихо, но Гиршман услышал и снова переглянулся со своим охранником.

– Принеси, – сказал он.

Голем кивнул и быстро вышел.

– Объяснишь мне, что ты собираешься делать? – спросил Гиршман Анну.

– Не сейчас. Нет времени. – Она мотнула головой, нетерпеливо поглядывая то на дверь, то на часы.

Голем бесшумно возник в дверном проеме. В руках он держал нечто странное, похожее на пистолет, но с более широким и длинным дулом. Он собирался положить оружие рядом с рукой хозяина, но тот отрицательно покачал головой и велел:

– Покажи ей, как он работает.

Голем повернулся к Анне, проделал какие-то манипуляции с тем, что держал в руке, и на ладонь ему вместо пули выскользнула короткая стрела со странным блестящим наконечником, похожим на пирамидку.

– Это что, действительно серебро? – удивилась девушка.

Ане показалось, что Гиршман подавил улыбку. Его губы скривились, когда он произнес:

– Не сомневайся. Высшей пробы.

– Вам-то такая штука зачем? Ведь серебро – мягкое, легко гнется. Пули еще куда ни шло, но это… не знаю, как это называется… Вы уверены, что она сможет поразить цель? – спросила Анна, с сомнением разглядывая довольно хрупкую на вид стрелу с серебряным наконечником.

Послушный кивку хозяина, Голем молча прицелился в деревянную панель и нажал на крючок. Стрела со свистом рассекла воздух и легко пробила толстую деревянную доску.

– Круто, – присвистнула Анна.

Голем, расплывшись в улыбке, шагнул к панели и, резко дернув за короткое древко, выдернул стрелу. Раздался треск. В том месте, где только что торчала стрела, теперь зияла дыра с неровно обломанными краями.

– Еще круче, – сказал Голем, протягивая ей стрелу, намертво застрявшую в куске древесины. – Легко входит, но выходит с трудом.