– Не вини себя, Сережа. Что ж поделать, раз так вышло?

Но Роенко не был бы капитаном Роенко, позволив без боя убить себя. Ярость, кипевшая в нем, искала выход. И решение было принято. Оно никак не могло повлиять на исход поединка и не давало ни малейшего шанса на успех, но умереть по-иному он не мог.

– Стреляй, тварь!

Роенко, оттолкнув в угол женщину, ринулся на ствол автомата.

Раздались два выстрела, один за другим. Но странно – Сергей не почувствовал ни удара пуль, ни боли, а вместо этого увидел согнувшегося дугой врага, опустившего автомат. И гримасу боли и удивления в глазах Костычева. Роенко остановился. Полковник упал. В проеме двери часовни стоял Али с дымящимся пистолетом в руке. Сергей застыл, а в углу, не выдержав нечеловеческого напряжения, со стоном повалилась на пол Ольга. Обморок свалил ее.

– Али! – только и смог выговорить Роенко.

– Вынеси женщину на улицу, помоги ей!

– Да. Конечно, но откуда ты…

– Помоги женщине, – повторил чеченец, пряча пистолет. – Потом все объясню, а пока принесу воды.

Роенко вынес Ольгу и сел на ступени, положив голову любимой себе на колени. Он и сам еще находился в ступоре и нуждался в приличной встряске. Мозг не мог до конца осознать, что произошло. Он шел на смерть, а теперь ни ему, ни Оле ничего больше не грозит.

Али принес ведро воды. Выплеснул и на Ольгу, и на Сергея. Холодная вода тут же привела в чувство обоих. Женщина тихо спросила:

– Мы где, Сережа?

– Там же, где и были!

– Нас убили?

– С чего ты это взяла?

– Но этот мужчина стрелял же в нас? А… – увидев чеченца, ей вдруг все стало ясно.

Этот бородатый человек спас им жизнь. И рыдания сотрясли тело. Сергей поднялся, прислонив Ольгу к стене.

– Пусть поплачет. Это скоро пройдет.

– Пройдет, – подтвердил Али.

– Но ты, черт нерусский, как здесь оказался? Ты же должен был уйти?

– А Гофман? А Ваха? А месть?

– Где же ты был все это время?

– В городе много чеченцев живет. Приютили. Документы сменил. За усадьбой постоянно следил. Радовался, когда Тамару спасли. Твоя работа? Можешь не отвечать, знаю – твоя. Молодец! Потом, когда стало известно, в каком состоянии освободили дочь Гурама, понял, что тот не простит Гофману. А Гофман, как трусливый шакал, не будет ждать удара, постарается удрать. Но один и без архива не пойдет. Не думал, что в подельники выберет тебя. Ошибся.

– Прости, Али, что перебиваю, но получается, что ты знал, где хранится архив?

– Наверняка – нет! Много думал. Решил, что только здесь самое надежное место.

– А про это место откуда узнал?

– Ты милиция, да? Допрос устроил!

– Не обижайся, Али.

– Да не обижаюсь я. Я был в той команде, которая втайне ото всех хоронила здесь Виктора. Иногда сопровождал сюда Гофмана.

– Понятно! Теперь понятно!

– Значит, вопросов больше не будет?

– Пока нет.

– Тогда иди к своей невесте, уведи от часовни, а я трупы уберу. В болото, чтобы и следов этих тварей на земле не осталось, пусть в вечной грязи лежат.

– Лейтенант здесь ни при чем.

– Его похороню, есть там канава.

Сергей подошел к Ольге. Она перестала рыдать, только дрожала. Роенко накрыл ее своей курткой.

– Сережа, ты ранен! – Ольга увидела кровавое пятно на плече.

– Пустяки – царапины, пули вскользь прошли. Пойдем в машину!

Она повиновалась, и вскоре, обнявшись, они сидели на заднем сиденье джипа. Слов не было. Вернулся Али. Он бросил два чемодана рядом с машиной. Сел на переднее сиденье пассажира. Обернулся к Сергею с Ольгой:

– Что будем делать дальше, капитан?

– Согреемся немного, вскроем баулы. Возьмешь деньги и драгоценности. Сколько захочешь. Только, Али, умоляю тебя, не используй это для войны. Хватит крови!

– Согласен! Я давно собирался совершить хадж. Тебе известно, что это такое?

– Известно!

– Паломничество в Мекку – мечта каждого мусульманина. Но не было денег, да и война эта… Теперь поеду! Вернусь, буду служить Аллаху!

– В священники подашься?

– У нас это называется по-другому.

– Что тебе, Али, сказать? Решение верное!

Когда мужчины вышли из машины, вдали раздались автоматные очереди, взрывы, одиночные выстрелы.

– Люди Гурама пошли на усадьбу Гофмана, – сказал Сергей.

– Знаю!

Они стояли, вслушиваясь в канонаду отдаленного интенсивного боя.

Разделив деньги и ценности, решили прощаться. Но Сергей, что-то вспомнив, вдруг спросил:

– Подожди, Али! Ты сотовый телефон Костычева не подбирал?

– У меня!

– Молодец! Ну-ка дай его сюда, звонок один сделать надо!

В памяти мобильника значился номер Волкова. Под первым номером. Кто такой Волков? Мент или просто знакомый полковника. Но надо начать с него. Сергей вызвал абонента. Тот ответил сразу и представился, сняв все вопросы.

– Товарищ майор, говорит лейтенант Сергушин. Я от Костычева!

– А где сам полковник?

– Он преследует Гофмана, меня оставил в засаде.

– А где вы находитесь?

– Хутор Глухой!

– Так, значит, Гофман там?

– Конечно, раз полковник лично его преследует. У него сотовый до города не берет, связался со мной. Просил узнать, что у вас там?

– У нас здесь ад! Группа нападающих атаковала внезапно, разнесла все в здании. Затем клином прорвала нашу блокаду и ушла в лес, взорвав часть дома. Преследовать в темное время отлично подготовленных бойцов считаю нецелесообразным. Сейчас вызвал представителей МЧС – разбирать завалы и вытаскивать трупы.

– Решение, майор, правильное! А говорил с тобой не Сергушин.

– Что? Как не Сергушин?

– Лейтенанта Сергушина убил твой начальник, майор. Он же убил и Гофмана. Но ему не повезло – он утонул в болоте.

– Что за ересь вы несете? И кто вы?

– Ты вопросы не задавай, а слушай! Поутру наведайся на хутор. В часовне под иконами найдешь обычную ручку для письма. В ней установлен магнитофон. Послушай запись, и ты многое, майор, поймешь!

Сергей отключил телефон. Али стоял рядом.

– Ну что, Али? Давай, что ли?