– Здравствуйте, Ольга Васильевна!

– Добрый день, – непонимающе и немного тревожно посмотрела она на полковника, едва узнав того в штатском.

– Разрешите войти? На одну минуту. Есть очень важный для вас и для Сергея разговор.

– Проходите!

– Узнали меня? – спросил полковник.

– Да! – коротко ответила женщина.

Костычев прошел в коридор.

– А помните, уважаемая Ольга Васильевна, мы с его командиром искали его, когда приходили к вам?

– Помню. Но его действительно тогда не было дома.

– Возможно, но он же появлялся позже? Вы наверняка говорили ему о нашем визите. Почему же он не пришел, хотя бы к своему командиру? Тогда все было бы по-иному.

– Что-то случилось? – замерла Ольга в ожидании роковой вести.

– Случилось! Сергей говорил вам о том, что я предлагал ему сотрудничество со мной?

– Нет!

«Молодец», – про себя подумал полковник. Сказал же:

– А я ведь предлагал ему совсем недавно свою помощь! Не согласился. Не поверил. И натворил дел!

– Но что произошло?

– Непредвиденное и неприятное. Сергей Роенко сегодня утром при попытке его задержания оказал яростное сопротивление сотрудникам милиции. Настолько яростное, что взял в заложники офицера, грозя убить его, если мы не выполним ряд его условий. Скажу сразу, условий для нас неприемлемых. А это означает одно: он будет попросту уничтожен.

Ольга вскрикнула, прижав ладонь ко рту.

Костычев, не обращая на нее внимания, продолжал:

– Но я не хочу кровопролития, поэтому и приехал к вам. Я хочу, чтобы вы поехали со мной к нему и попытались бы уговорить Сергея сдаться. Тогда участь его намного облегчится, не говоря о том, что ему будет сохранена жизнь. Если вы и сейчас мне не верите, ради бога! Можете остаться дома! Я ни на чем не настаиваю.

– Я еду с вами!

– Другого ответа, признаться, и не ожидал. Жду вас в машине, во дворе. С собой ничего брать не надо. По дороге проинструктирую, как вы должны будете себя вести! Хотя, думаю, сердце вам само все подскажет.

– Я быстро!

Полковник спустился во двор, сел в машину. Женщина подошла через считаные минуты. Костычев откинул переднее сиденье вперед, пропуская Ольгу на заднее. Она села и успела увидеть перед собой баллончик. Из которого вдруг ударила мощная струя газа. Сознание женщины помутилось, она откинулась на подголовник. Полковник нагнулся через сиденье к ней, задрал одежду на руке, достал из «бардачка» наполненный шприц, сделал укол.

– Поспи пока, милочка! До тебя еще дойдет очередь!

Он вышел из машины, уложил Ольгу на заднем сиденье и снова сел за руль.

Костычев вывел автомобиль из города и направился в райцентр, где его уже ждал, как и обещал, начальник местной милиции лейтенант Сергушин.

Виктор Столыпин отыскал по сотовому Быка. Тот был занят выставлением и инструктажем внешней охраны.

– Бык?

– Ну?

– Это Столп.

– Я понял! Что надо?

– Надо поехать снять людей с дачи.

– Это ты так решил?

– А ты не знаешь? Босс распорядился перевести пост сюда!

– Хорошо, я все понял. Сейчас закончу здесь, сразу же поеду на дачу!

– Подожди, я с тобой. Мне надо кое-что забрать оттуда.

– Подходи тогда к гаражу.

– Добро!

Бык выключил телефон. Давай, давай, козел безрогий, прокачу тебя в последний раз. Он подготовил стилет ручной работы, спрятав его в правом кармане куртки.

Они выехали через пятнадцать минут на джипе. Бык сразу за усадьбой свернул на лесную дорогу. Столп спросил:

– Ты чего этой дорогой поехал?

– Босс приказал не светиться на трассе.

– Почему мне об этом неизвестно?

– А ты позвони ему, если не веришь! И вообще, какая тебе разница, в натуре, какой дорогой я поехал?

– Бык! Не много ли на себя берешь? Или начальником почувствовал?

– Да ладно, чего пустой базар перетирать. Достань лучше бутылку воды в кармане чехла моего сиденья. Пить охота.

– Мой тебе совет, Бык: не зарывайся!

– Учту! Так достанешь воды или мне останавливаться?

Они уже километров пять ехали по лесной грунтовой дороге, по самому берегу заросшего мелкого озера.

Столп повернулся грудью к водителю, левой рукой шаря за сиденьем. В этот момент Бык вытащил из куртки стилет и, спокойно, даже с интересом глядя в глаза помощнику босса, вонзил длинное лезвие в область сердца.

Столыпин вздрогнул от неожиданности. Открыл рот, опустил глаза, увидел резную рукоятку, торчащую у него из груди. Перевел удивленный взгляд на Быка, смотрящего уже на дорогу и барабанящего пальцами по кожаному чехлу руля, словно ничего не произошло.

– Ты, ты, – хотел что-то сказать Столп, но судорога сотрясла его тело, глаза остановились на одной точке, помутнели. Он обмяк, сползая с сиденья.

Бык же, бросив взгляд на убитого им человека, достал из-за сиденья пассажира бутылку «Пепси» и в три глотка проглотил шипучий прохладный напиток. Посмотрел, приподнявшись вперед. За холмиком дорога вплотную подходила к воде. Там Бык остановил джип. Вытащил тело Столпа, быстро и тщательно обыскал его. Обыском остался доволен. В «лопатнике» убитого находилось восемьсот долларов, шесть с лишним тысяч рублей и двести немецких марок. Остальное: визитки, какие-то пластиковые карточки, в которых Бык ни черта не понимал, – засунул покойному обратно в карман. Снял цепь с крестом, осыпанным драгоценными камнями, массивный перстень с бриллиантом, золотые часы. Подтащил труп к берегу и бросил в озеро. Мутная вода поглотила бывшего помощника Гофмана, так щедро отплатившего своему референту за его долгую и верную службу.

Полковник Костычев прибыл в районный отдел милиции в два с четвертью. Закрыл автомобиль, убедившись, что женщина находится в глубоком наркотическом сне. Прошел в здание. Его встретил сам начальник отдела, подполковник Корнеев Иван Иванович.

– Товарищ полковник, – попытался он, как положено, доложить начальству о состоянии дел в подчиненном ему подразделении, но Костычев прервал его:

– Ну ты что, Иваныч, я же не в форме. Где тут твой герой? Как его, кстати, зовут?

– Сергушина? Петром. Он в дежурной части ожидает вас. Вызвать?

– Не надо! Значит, так! Силами областного управления против одной из преступных группировок будет проводиться масштабная акция. И лейтенант твой нужен мне как знаток местности, в частности хутора Заречный.