— Она ездила к нему через весь город. Пожалуйста, дайте воды.

Юштин поднялся, плеснул в стакан и подал.

Варравин жадно выпил, поблагодарил кивком и заявил:

— Не он к ней ездил, а она — к нему!

— Как же мне было к ней ездить, если ты покоя нам не давал и караулил у подъезда?! — взорвался Зинчук. — Если бы не ты, она была бы жива! Может, и я бы в Канаду не уехал!..

Варравин криво улыбнулся:

— Я знал, что это плохо закончится. Такой союз был невозможен. Двое непохожих друг на друга людей встречаются, общаются… и даже утверждают, что любят друг друга.

— А как вы думаете, Варравин, Пушкин и Наталья Гончарова были очень похожи друг на друга? — поинтересовался следователь.

Варравин посмотрел на Лисина.

— При чем здесь Пушкин?

— А при чем здесь вы? — усмехнулся следователь. — Вы что, всерьез решили, что вправе решать судьбу сестры?

Зинчук сорвался с места и подскочил к столу.

— Он караулил нас на каждом шагу! Этот идиот вбил себе в голову, что я недостоин быть рядом с Лилией! В тот вечер я не пошел ее провожать, потому что она со слезами на глазах умоляла меня остаться дома!

— А если бы пошли? — тихо спросил Лисин.

— Если бы пошел, то этих ляписовых и мухомедзяновых в асфальт по плечи вбил бы!.. — Он внезапно ослаб и опустился на стул. — Да они бы и не подошли к ней, когда бы я был рядом…

В кабинете повисла пауза, тишину нарушал лишь гул воды в батарее центрального отопления.

— Мы уже хотели подать заявление и сейчас жили бы вместе. Я не уехал бы подальше от Старооскольска, если бы не этот дурак. — Зинчук опустил голову.

Не нужно было быть провидцем, чтобы понять, что он прячет слезы.

Лисин отошел к окну, закурил и, не поворачиваясь, заявил:

— Варравин, после того как все случилось, вы осознали, что явились главной причиной смерти сестры, и решили доказать, что виновны не вы. Не так ли?

Варравин молчал, глядя в пол.

— Сколько людей вокруг виновны в смерти вашей сестры — верно! Сотрудники прокуратуры Хотынцев, Журов, Голощекина! Сам городской прокурор! Ляписов-младший, его двое друзей! И, конечно, Зинчук! Если как следует заняться раскопками, то выяснится, что виновны все, кроме вас, не так ли?

Варравин криво улыбнулся и спросил:

— Разве не они виновны в смерти моей сестры?

— Виновны. Но не Зинчук, с которым вы решили покончить после завершения дела в Старооскольске.

— Что? — Зинчук поднял голову и стал осматриваться, словно проснулся в незнакомой компании. — Что вы сказали, Лисин?

— Ваш друг детства сделал все, чтобы подставить под удар вас. Макияж, документы, манера говорить — он был похож на вас как две капли воды. Гражданин Варравин каждый день ждал, когда из уст лиц, занимающихся расследованием убийства прокурорских работников, прозвучит ваше имя как главного подозреваемого. Он хотел покарать вас руками прокуратуры и следствия. Так, в его понимании, должна была быть поставлена точка в этом деле. Пусть все сожрут друг друга. Только так Варравин убедил бы себя в том, что виновны все, кроме него. Но время шло, а на вас никто не надевал наручники. Тогда Варравин решил ехать в Канаду, чтобы расправиться с вами лично.

— В Канаду? — переспросил ошеломленный Зинчук.

— Он расправился бы с вами. Это был финальный аккорд в рапсодии, сочиненной им. Мне удалось спасти жизнь Ляписову, но в остальном он преуспел.

— Варрава!.. — Зинчук уставился на друга. — Ты хотел ехать в Канаду?

— Он уже купил билет в Оттаву, — вминая окурок в пепельницу, сказал следователь. — Причем на свое имя, будучи уверенным в том, что теперь может это делать безбоязненно. Через неделю Варравин появился бы в рыболовецком городке и прикончил бы вас. Так он поступил с сотрудниками прокуратуры и непосредственными убийцами своей сестры. Такие вот дела, Зинчук. А вы от меня хотели убежать.

Зинчук смотрел на Варравина не моргая.

— Вар?.. — только и смог выдавить он.

— С тебя все началось, — процедил Варравин. — Тобой должно было закончиться.

— Хватит, — устало закончил Лисин. — Довольно. Юштин, доставь Варравина в изолятор. Через час я подготовлю все бумаги по его задержанию. Зинчук! — Следователь толкнул в сторону рыбака лист бумаги. — Это подписка о невыезде. Сожалею, что сорвал вам путину.

— Да какая уж теперь путина! — выдавил тот, взял со стола ручку и расписался. — Не до рыбы теперь…

— У меня на сегодня остался только один вопрос, — неожиданно произнес Лисин, когда Юштин довел Варравина до двери. — Где вторая запонка с инициалами ЕК и откуда они у вас взялись?

Варравин улыбнулся и проговорил:

— Вам придется решить еще много задач, следователь. Уверен, что вы справитесь с этим даже без моей помощи.

— Уводи, Юштин, — приказал Лисин и кивнул, когда дверь за опером и убийцей закрылась.

Следователь поднял голову и стал машинально искать на стенах часы. Своих Лисин не имел. Понимание необходимости наличия этого элемента в экипировке современного мужчины вступало в нем в противоречие с убеждением, которое пришло к нему откуда-то издалека.

Мышление, ориентированное на незаметное бытие молчуна, не могло убедить своего хозяина в важности такой вещицы. Цифры и стрелки, отсчитывающие срок, он видел на каждом шагу: метро, информационные табло, Интернет, телевизор. Нечего и говорить, что он вспомнил бы, что умеет определять время по солнцу и луне, если бы понадобились дополнительные обоснования.

Но вокруг него — чужие часы. Эта легковесная мысль утешала Лисина. Как будто не его часы не в состоянии измерять срок жизни следователя.

Если бы Лисин получил часы по наследству, от дедов и прадедов, то носил бы их только затем, чтобы чувствовать биение пульса его рода. Он смотрел бы на циферблат и крутил бы головку заводного механизма. Она узнавала бы родные пальцы и послушно сжимала бы пружину времени — уже для следующего мужчины рода.

Но Лисину не передали часы. Наверное, его прадед не видел проку в их ношении. Иначе откуда взялось бы такое же убеждение, живущее в Лисине? Оно, конечно же, пришло издалека. Мысль о том, что он должен купить часы, приучить их тиканье к биению своего сердца и передать сыну, посещала его все чаще.

«Дождь скоро кончится, — думал Лисин, устроившись на заднем сиденье «Волги» и глядя на потоки воды, бегущие по стеклу. — А завтра будет ясный день».

Он ехал в гостиницу, чтобы отоспаться.

Друзья мои, а не добавить ли нам оборотов в тахометр этой истории? Пусть маховик раскрутится, вытолкнет из темноты неизвестности новые лица и иную развязку. В конце концов, разве не хочется вам узнать, откуда на берегу реки появилась запонка с инициалами ЕК?