Упоминание о деньгах подействовало на Сунгая, как целительный бальзам. Он перестал трястись, и его глаза приобрели вполне осмысленное выражение, в котором недоверие соседствовало с жадностью.

– Хорошо, – немного подумав, ответил смотритель. – Приходи сюда послезавтра, и я дам тебе ответ. Думаю, что мне удастся тебе помочь.

– Нет, – ласково сказал Убийца Джексон. – Я не приду сюда послезавтра. Твое лицо читается лучше, чем букварь для первоклашек, хотя явно уступает ему в красочности оформления. Дай телефон, по которому я смогу тебя найти.

Сунгай суетливо пошарил по карманам и, отыскав огрызок карандаша, написал на обрывке газеты номер телефона.

Убийца Джексон уже собирался уходить, когда смотритель, судорожно вздохнув, окликнул его:

– Постой! Я не могу понять только одно: как ты узнал про панталоны моей мамы?

«Господин Хэммерсток» усмехнулся и покровительственно похлопал Сунгая по плечу.

– Пусть это останется моей маленькой тайной, – доверительно произнес он.

Убийца Джексон вышел из музея. Ирландец с фотоаппаратом, немного помешкав, последовал за ним. Некоторое время они кружили по улицам, пока не столкнулись нос к носу около рекламного щита, воспевающего рыбные консервы «Зов моря».

– Порядок. Слежки нет, – прошептал ирландец и, клацнув во рту шариками от подшипников, скрылся за необъятной консервной банкой, украшенной изображением кокетливо подмигивающей акулы.

В отель «Раффлз» Убийца Джексон и Прямо-в-Цель явились в своем обычном виде.

Детективы, весь день просидевшие в номере, подавляя неуемную жажду деятельности, чувствовали себя как узники замка Иф после четырнадцатилетнего заключения. Только Вивекасвати, задрапировавшись в носовой платок, невозмутимо медитировал на журнальном столике.

Убийца Джексон подробно рассказал о своем разговоре с Сунгаем, после чего вся компания погрузились в «ягуар» и отправилась в круиз по китайским ресторанчикам, чтобы отметить первый успех.

До всемирной выставки собак оставалась всего неделя, и следующие два дня были целиком посвящены подготовке к этому знаменательному событию. Убийца Джексон и Прямо-в-Цель, засучив рукава, расчесывали и тримминговали густую черную шерсть терьеров, подравнивали стрижку, отрабатывали с собаками позирование, правильную походку и мгновенную реакцию на команды.

Вечером Убийца Джексон по телефону-автомату позвонил Сунгаю. Голос смотрителя музея звучал слегка неуверенно и одновременно раздраженно. Убийца Джексон подумал, что оторвал беднягу от трубки с опиумом.

– Завтра в девять вечера тебя будут ждать в баре на Кэрнхилл-роуд, напротив супермаркета. Приходи один с образцами товара, – запинаясь, пробормотал Сунгай.

– Как я узнаю того, с кем должен встретиться?

– К тебе подойдут. Держи в левой руке свернутый трубочкой журнал «Плейбой».

Не попрощавшись, Сунгай швырнул трубку на рычаг.

Совершив ставший уже традиционным обход ресторанов, детективы вернулись в отель и обнаружили в номере Чанга. Крысиный босс сиял, словно он только что выиграл в лотерею вагон крекеров. Он вскочил и радостно поприветствовал всех, не забыв пожать каждому руку или лапу. Было очевидно, что Чанг готов взорваться от переполняющих его новостей, но специально тянет время, чтобы испытать максимум удовольствия от сознания собственной значимости.

– Для начала закажем икру, тосты и шампанское, – сделав широкий жест лапой, распорядился крысиный босс.

Убийца Джексон набрал номер ресторана и сделал заказ.

Чанга переполнял энтузиазм.

– По правде говоря, я был бы готов помочь вам даже без всякой оплаты, но принципы превыше всего, – заявил крысиный босс. – Я словно снова вернулся к дням своей юности, когда меня неудержимо манили тайны, опасности и приключения.

Да будет вам известно, что я родился в доме знаменитого Вонга, главаря одной из группировок Триады, специализировавшегося на морском пиратстве, или, как он это называл, «охоте на уток». Тихо сидя под креслом Вонга во время совещаний мафиозных боссов, я прошел лучшую школу лидера преступного бизнеса.

Еще до своего совершеннолетия я сколотил банду из дерзких крысят. Мы называли себя «серые тигры», и ни одна продовольственная лавка не могла спастись от наших зубов. Моя слава росла, пока мадам Вонг не устроила скандал из-за того, что я съел коробку ее любимых конфет с ликером.

По ее приказу слуги разложили в подвале несколько сотен пирожных, нашпигованных крысиным ядом. По счастливой случайности несколько дней я не находился дома, проводя разведку у недавно открывшейся закусочной «Макдональдс». Когда же я вернулся, наполненный впечатлениями и начинкой Биг Мака, страшная картина открылась моему помутившемуся взору.

Среди объедков пирожных лежали тела всех, кто был мне дорог: родственников, друзей, «серых тигров». Их трупы уже успели окоченеть. Из всей обширной крысиной колонии уцелел я один. Я повернулся и пошел прочь, посылая проклятия династии Вонгов и всей жестокой кровожадной мафии, посягнувшей на самое дорогое, что у меня было.

Я шел до тех пор, пока не увидел канализационную решетку. Я спустился в канализацию, потому что мне казалось, что это самое подходящее место для крысы, чья душа полна черной меланхолией. Шло время, раны затянулись. Постепенно я поднялся на верхнюю ступеньку иерархической лестницы канализационных крыс.

Чанг замолчал и задумался. Его блестящие черные глаза слегка увлажнились, с усов скатилось несколько капель шампанского.

Детективы молчали, потрясенные ужасной судьбой «серых тигров». Каждый думал о своем. Дэзи с ужасом вспоминала, как в доме Кривого Джуна она часами лежала в засаде около крысиной норы, готовясь лихим прыжком настигнуть очередную жертву.

– Боже мой, – думала белая собачка, – да я же просто профессиональная убийца! Почему мне никогда не приходило в голову поговорить с крысами? Они ведь ничем не хуже нас, собак. Я, конечно, понимаю, что во всем виноват мой проклятый охотничий инстинкт, но как я смогу избавиться от мук совести? Неужто память о былых преступлениях будет терзать меня до конца дней?

Дэзи посмотрела на своих друзей, пытаясь определить, не догадались ли они, что под ее мягкой пушистой шкуркой скрывается душа кровожадного крысолова.

Краем глаза она заметила, что Мавр нервно сглотнул слюну и содрогнулся.

«Ага, друг, значит и у тебя совесть не чиста», – подумала секретарша детективов, и почему-то от этой мысли ей стало немного легче.

Вивекасвати вскочил на диван и восторженно хлопнул Чанга по плечу.

– Ты посмотри на этих хищников, – подергиваясь от с трудом сдерживаемого смеха, воскликнул он. – Клянусь, что сейчас все сожранные ими крысы переворачиваются у них в желудках.