После выступления Жданова, как уже было сказано, на тему выборов высказался латыш Роберт Индрикович Эйхе, отметивший, что во время выборной борьбы враг будет использовать каждый промах.

Этот человек закончил только два класса начальной школы и работал подмастерьем в слесарно-кузнечной мастерской. В 17-летнем возрасте он присоединился к революционному движению. Он был арестован, эмигрировал, а после 1917 года стоял в первых рядах в борьбе за Советскую власть. С начала 30-х годов он был первым секретарем Западно-Сибирского крайкома. То, что в это время он не нашел никакой возможности улучшить уровень своего образования до уровня проблем, которые ему предстояло решить, зависело, конечно, не только от него самого. Нередко бывало, что времени на образование не было. В 1930 г. жесткий, волюнтаристский стиль работы Эйхе, слишком наглядно продемонстрировавшего свою предельную некомпетентность, вызвал резкий и открытый протест большой группы ответственных работников Сибири. Однако именно они, а не Роберт Индрикович, были сняты со своих должностей. С его именем связаны не только противодействие конструктивным изменениям в составе партии и государственного аппарата, но и создание специальных лагерей для миллионов депортированных кулаков, строгие чистки в партийном, советском и хозяйственном аппарате и репрессии тройки ОГПУ Западной Сибири. Арестованный в 1938 году, приговоренный к смертной казни и казненный в 1940 году, позднее Эйхе был реабилитирован. В своем докладе на ХХ съезде партии Хрущев назвал его дело «примером гнусной провокации, злостной фальсификации и преступных нарушений революционной законности».

Таким был приговор над человеком, совершившим те же преступления, в которые был втянут и сам Хрущев. Начавшуюся в 1956 году «реабилитацию» тех, кто в 1937-1938 годах принял участие в преступлениях, он использовал для того, чтобы обелить себя и некоторых своих сообщников под видом борьбы против «культа личности». Хрущев, сам внесший немалый вклад в то, что вокруг личности Сталина был создан культ непогрешимости, и под маской безгранично преданного партии бойца всегда умевший оказаться на переднем плане, приказал уничтожить все документы, свидетельствовавшие о его участии в этих преступлениях, а исполняя обязанности первого секретаря ЦК, он важничал не меньше, чем Сталин.

Станислав Косиор, потребовавший на пленуме разоблачения источников «иностранного влияния», закончил только Сулинское заводское начальное училище. После этого он работал слесарем. Полученные им в этот период практические навыки и жизнь в среде рабочих, несомненно, послужили основанием для того, чтобы он нашел в этом кругу доверие и поддержку.

После забастовки в 1905 году в течение нескольких лет он стоял во главе образованной в Сулине партийной группы РСДРП. В первые годы Советской власти он занимал различные посты в партии. С 1928-го по 1938 год Косиор был генеральным (первым) секретарем Центрального Комитета Коммунистической партии Украины. Но и в этой роли он оказался одним из тех, кто своим чрезмерным рвением, грубостью и в лучшем случае поверхностными знаниями отличился перегибами во время коллективизации сельского хозяйства. Уже с 1935 года Косиор принадлежал к тройке ОГПУ и, таким образом, принимал непосредственное участие в развернутых по его требованию массовых репрессиях. Однако в 1938 году Косиор не без активного участия Хрущева и из-за отсутствия бдительности был арестован, а в 1939 году расстрелян. Косиор – не первый и не последний, кто в конечном счете сам стал жертвой этих судебных процессов.

Мирзоян, отметивший на пленуме «оживление в стане врага», в 1933 году принял на себя должность первого секретаря Центрального Комитета Компартии Казахстана, сменив на этом посту Филиппа Голощекина. Грубые и непрофессиональные методы его предшественника привели к тому, что животноводству этой живущей за счет пастбищного хозяйства среднеазиатской республики был нанесен серьезный ущерб.

Мирзоян смог исправить эти перегибы и добился того, что экономическое и культурное развитие страны протекало успешно. Понимая, что в период широких репрессий он не в состоянии повлиять на действия центра, Мирзоян по крайней мере пытался выступать против необоснованных обвинений в адрес некоторых местных руководителей, считал, что следует воспитывать, а не истреблять кадры.

Какие обстоятельства привели к его увольнению, аресту и казни, остается неясным.

Попок, который на пленуме ЦК повсюду видел врагов, был первым секретарем Центрального Комитета Коммунистической партии Туркменистана. О нем известно только то, что он работал на Амуре в Чите, в ЦК Туркменистана и, наконец, в областном комитете немцев Поволжья на руководящих должностях партии, пока в 1938 году не был расстрелян. С 1922-го по 1924 год Попок учился в Коммунистическом университете имени Свердлова.

Кабаков, первый секретарь Свердловского обкома, утверждал, что активность масс часто используется враждебными элементами для того, чтобы скрыть действия контрреволюционных сил. Об образовании Кабакова информации нет.

Подробные биографические данные имеются в дополнение к данным Хрущева о Ефиме Георгиевиче Евдокимове. Первый секретарь Азово-Черноморского района, который во время пленума ЦК в качестве предупреждал о влиянии на «неустойчивых людей», работал в партийном аппарате всего три года.

Свою карьеру Евдокимов сделал в ЧК. В 1919 году, по документам, он посещал Академию Генерального штаба. Тем не менее в том же году он был начальником особого отдела ЧК Московской области, в 1920 году – главой политического отдела ВЧК на Южном и Юго-западном фронте, в 1920 году – командующим ударной армии в Крыму, а в 1921-1923 годах – возглавлял ЧК Украины и выполнял различные функции. С 1923 по 1929 год Евдокимов был полномочным представителем ОГПУ на Северном Кавказе, до 1931 – года начальником тайного оперативного управления и членом коллегии ОГПУ при Совете народных комиссаров СССР, а затем уполномоченным представителем ОГПУ в Центральной Азии и до 1934 года снова представителем ОГПУ на Северном Кавказе.

Не менее важными и показательными являются 1926-1927 годы, когда он был слушателем Коммунистического университета. Для того чтобы объективно оценить его влияние, стоит отметить, что он посвятил себя борьбе против политических оппонентов, выступал против Ягоды и был одним из немногих сотрудников НКВД, кто, хотя и не особенно активно, выступил против очевидного подлога документов. С января 1934 до мая 1938 он был первым секретарем в различных местных комитетах на Северном Кавказе, затем заместителем наркома водного транспорта СССР. В ноябре 1938 года Евдокимов был арестован. Через месяц наркомом водного транспорта стал Ежов, который был арестован в апреле 1939 года; оба были осуждены и казнены в феврале 1940 года. Евдокимов был реабилитирован в 1956 году.

Попытка Сталина изменить направление дискуссии со ссылкой на различия между политическими убеждениями и отсутствием результатов в работе, осталась незамеченной. Он, как оказалось, наткнулся на глухую стену непонимания, нежелания членов ЦК, услышавших в докладе лишь то, что они захотели услышать, обсуждать то, что он предлагал. Из двадцати четырех человек, принявших участие в обсуждении, пятнадцать говорили в основном о «врагах народа», то есть троцкистах. Говорили убежденно, агрессивно, как и после доклада Жданова и Молотова. Все проблемы сводили к одному – необходимости поиска «врагов». И практически никто из них не вспомнил об основном – о недостатках в работе партийных организаций, о подготовке к выборам в Верховный Совет СССР. Ни один из участвующих в обсуждении членов ЦК не был готов к самокритичной оценке своих собственных навыков и достижений. Организованная Сталиным и Ждановым попытка через выборы и поиск более квалифицированных кадров подорвать власть правящих в регионах областных секретарей столкнулась с массовым сопротивлением последних. Они быстро поняли опасность, которую представляли для них выборы. Теперь каждый, кто мог быть потенциальным кандидатом, самым серьезным образом воспринимался как противник. Уже обсуждение в ЦК дает понять, что тогда происходило. Добровольно позиции сдавать никто не собирался.