Оказавшись внутри, Софья зажгла прихваченную на кухне свечу, аккуратно прикрыла за собой дверь. Темноты она не боялась, но в этом огромном, гулком и сыром подвале чувствовала себя неуютно даже с зажженной свечой, а от мысли, что бедный Илька провел здесь целую ночь, к горлу подкатывала тошнота. Но предаваться унынию Софья себе запретила, в подвал она спустилась с конкретной, пусть и попахивающей легким сумасшествием целью.

Подвал простирался под всем замком, состоял из множества коридоров и закоулков, но путь Софья определила безошибочно. Хотя, чтобы не заблудиться в этих катакомбах, пришлось вспомнить сказку, которую рассказывал ей в детстве отец. Крошки от пирога, который она прихватила вместе со свечой, должны были указать обратный путь.

Место, в которое ее привели чужие воспоминания, почти ничем не отличалось от остального подземелья. Разве что звуки капающей воды здесь делались громче и отчетливее. Подумалось вдруг, что ее могут счесть за сумасшедшую, если узнают, что в подвале она оказалась по воле покойницы. Но кто же узнает? Даже если она не обнаружит тайник, ничего страшного не случится. Вернется обратно, и все дела!

А тайник она нашла. Как и было велено, надавила на выступающий из стены камень, и тот с тихим щелчком поддался. Руку в открывшийся тайник Софья просовывала с опаской, а когда пальцы нащупали холщовый сверток, не сразу поверила в происходящее. Когда она вытаскивала сверток, пальцы дрожали так, что свечу пришлось поставить на каменный пол. Сверток был тяжелый, и содержимое его мелодично позвякивало, звоном манило развернуть грубую ткань, увидеть своими собственными глазами. Но Евдокия не велела, несколько раз повторила, что сверток раскрывать ни в коем случае нельзя, что это опасно для ее, Софьи, разума. Обманывала ли? Проверять не хотелось. Если все так, как сказала Евдокия, в тайнике найдется приз специально для нее.

Нашелся! Старинный нож с резной костяной рукоятью и лезвием, сделанным из того самого металла, что и кольцо мастера Берга. Если лезвие переплавить, его точно должно хватить… Вот и все! Вот она и нашла то, что так долго искала. Можно возвращаться обратно в Пермь. Если получится… Софья вдруг отчетливо поняла, что из подземелья ее могут и не отпустить.

Затрещала готовая вот-вот погаснуть свеча, а затылка коснулся могильный холод, словно бы на плечи ей набросили ледяную шубу. Софья стремительно развернулась, выставила перед собой нож.

Она была красива и чудовищна одновременно, с глазами, черными, как сама ночь, с седыми, заплетенными в длинную косу волосами. Она разглядывала Софью с любопытством, и от этого нечеловеческого любопытства в жилах стыла кровь. И подумалось вдруг, что именно эта женщина приходила ночью к Ильке.

– Что тебе нужно? – Собственный голос дрожал, и пламя свечи дрожало в такт ему. – Кто ты?

– А она нашла правильного человека… – Кончик косы, словно живой, потянулся к лицу Софьи, и молодая женщина инстинктивно взмахнула ножом. Помогло, отрезанная коса упала на пол и по-змеиному скользнула к ногам хозяйки, заструилась вверх по черному одеянию, расплелась, распадаясь на тысячи прядей, пока снова не стала единым целым. – Смелая. – Гостья улыбнулась, обнажая белые бескровные десны с острыми зубами. – Сама смелая и помощницу себе выбрала такую же. Вот только глупую.

Она не была живой, но и призраком она тоже не была. Жуткое порождение тьмы, но из плоти, до чужой плоти жадное. Софья сунула сверток под мышку, перехватила нож поудобнее, попятилась. Ведьма – или что это было за создание? – двинулась следом, но держалась на расстоянии. Боялась ножа? Пусть бы так, потому что надеяться Софье больше не на что, да и не на кого. Смелая, но глупая…

– Не отпустишь? – спросила, уже предчувствуя ответ.

– Отчего же не отпущу? Уходи. – Ведьма продолжала улыбаться. – Мне просто любопытно, чем все закончится. Выживешь ли…

Выживет. Ей бы только из подвала выбраться, а потом и с острова, а дальше уж как-нибудь…

– Ильку не трогай, – слова вырвались сами собой. Можно подумать, бездушной нечисти было дело до ее просьб. – Пожалуйста.

– Думаешь, ему меня нужно бояться? – Коса нервно дернулась, словно кнут, щелкнула в воздухе. – Ему людей нужно бояться, а не меня.

– Он же совсем маленький…

Софья говорила и продолжала пятиться, уходить от тайника и страшной женщины все дальше и дальше.

– А тебе что за печаль? – Серебристый смех отразился от сводчатого потолка, рассыпался на мелкие ледяные осколки. – Ты ведь сбежать собралась… Вот и беги, тебя я отпускаю. А мое мне оставь…

Софья и побежала, припустила что есть сил, понимая, если нежить захочет ее поймать, поймает.

Не захотела. Вдогонку несся все тот же серебристый издевательский смех, он оборвался лишь, когда она захлопнула дверь подвала, прижалась к ней спиной. Сердце трепыхалось где-то в горле, перед глазами плавали красные круги, а в висках билось одно-единственное слово: все-все-все…

И в самом деле все. На большее она не способна. Да и не нужно ей теперь ничего.

После сумрака подвала солнечный свет оказался ослепительно ярким, добираться до пристани пришлось почти на ощупь. Софья спрыгнула в лодку, закрепила весла в уключинах. Если повезет – а ей непременно повезет! – уже в обед она уедет из Чернокаменска. И никто не посмеет ее обвинить! У каждого свои цели, и ее цель не хуже, чем у других.

Грести было тяжело, холод, которым словно пропиталась каждая клеточка Софьиного тела, не спешил уходить. Казалось, он останется с ней на веки вечные, как и воспоминания. Ничего, она сильная! Что ей какие-то воспоминания! А с совестью она как-нибудь договорится…

Берег был уже близко, всего каких-то пару минут – и Софья окажется на суше. Надо лишь сделать последнее усилие.

Она постаралась, честно постаралась. Но… не смогла. Закричала от злости и бессилия, снова налегла на весла, разворачивая лодку обратно к острову. Дура! Дура набитая, жалостливая и безрассудная!

Грести обратно было гораздо легче, словно бы само течение тянуло лодку к Стражевому Камню, засасывало Софью в страшный водоворот событий, которых она всеми силами пыталась избежать…

Илька ждал ее на причале. Стоило только Софье сойти на берег, как он бросился к ней, обхватил руками, прижался всем телом.

– Ну что ты?.. Что ты?.. – Она гладила его по вихрастой голове и из последних сил старалась сдержать наворачивающиеся на глаза слезы. – А пойдем-ка я научу тебя бросать камни жабкой…

* * *

Это был долгий и мучительный день. Софья боролась со страхами Ильки и собственным отчаянием. Теперь, когда она знала, что подземная ведьма – это не плод Илькиной фантазии, за мальчика ей было страшно вдвойне. Особенно сейчас, ведь ей снова придется оставить его одного. Но не ночью. Ни в коем случае не ночью! Все, что Софье предстояло сделать, она могла осуществить до наступления темноты. Но брать с собой Ильку нельзя ни в коем случае. Остается одно…

– Илька. – Она присела перед мальчиком на корточки, заглянула в глаза. – Сегодняшней ночью я останусь с тобой. Тебя никто не обидит, обещаю.