А завтра всю землю отдам.

Уже я старею, лысею местами…

Но вот я в любовном бреду.

Любимая тихо проходит с цветами,

И я ей навстречу бреду.

Цветы осторожно бросаю я в урну.

Гляжу как на Еву Адам.

Юпитеры, Марсы, Венеры, Сатурны

Любимой я нынче отдам.

Роскошная щедрость доступна поэту,

А я, извините, поэт.

Могу предложить вам любую планету,

А также коробку комет.

Я братом вам не был и сватом вам не был —

Так где уж мне быть женихом.

И лучше, вообще, я уеду на небо

На облачке легком верхом.

Любимая мне извинит эту странность,

Весь космос отдам ей сполна…

А если себе я оставил туманность —

Так мне же туманность нужна.

Юлия ДРУНИНА

Сапоги

Романс

Предрассветной прозрачной порой

Прогремел поцелуй за версту…

Рассчитавшись на первый-второй,

Мы стояли вдвоем на мосту.

Стал мужским твой мальчишеский взгляд

(Ты любил недотрог и задир),

А на мне был мой новый наряд.

Тот, что дал мне в сердцах командир.

Тихо падали связки гранат.

Пролетали осколки камней,

И шептал ты, что любишь девчат,

Что похожи во всем на парней.

Ты щекою припал к сапогу,

Мне простив наперед все грехи…

.

Сколько лет я с тех пор берегу

Сапоги,

и любовь,

и стихи.

Евгений ЕВТУШЕНКО

Не Первая Мещанская

Ты говорила шепотом:

«А что потом, а что потом?»

Постель была расстелена.

И ты была растеряна.

Ты говорила всхлипывая:

— А это все не липовое? —

Кровать была не новая.

Какая-то готовая,

Отчасти бальмонтовая,

Отчасти симоновая.

Ты говорила тенором:

— Не пой, любимый, кенарем,

А я, вставая с птицами,

Общался с продавщицами.

Меня любили женщины

Без всякой декадентщины,

На лесенке, напудрены,

На Сретенке, на Кудрине.

Одна жила в Сокольниках.

Она звала соколиком.

Ты говорила нехотя:

— Ну, не рифмуй во сне хотя… —

А я во сне посвистывал,

Твой облик перелистывал,

Ресницу за ресницею,

Страницу за страницею,

И челочку, и прочее,

И ставил многоточие.

Ты говорила шепотом:

— Прочла… Нехорошо потом… —

Кровать была кроватию,

Печать была печатаю.

Умел я восхищать ее,

Умел и огорчать ее.

Константин СИМОНОВ

Из цикла «Ты да я да мы с тобой»

Названья ласковые, птичьи

На ум не шли нам. Вдалеке

Мы тосковали по-мужичьи,

На грубом нашем языке.

Как подобает взрослому мужчине.

Коньяк, табак, две порции тоски,

В одной руке держу свои морщины,

В другой руке — седые волоски…

Недаром я прозвал тебя судьбою,

Играй, же мной, ликуя и скорбя!

Присядь ко мне, я кончу цикл «С тобою».

А то — гуляй, есть цикл и «Без тебя».

Довольно петь нам о любви по-птичьи,

Пора нам стать и проще и сильней.

Пора нам по-простому, по-мужичьи,

По-холостяцки рассказать о ней.

Я шел к тебе по дьявольской дороге.

О, я мечтал не год, не два, не три

Про эти губы, зубы, руки, ноги,

Про эти уши, черт меня дери!

Садитесь все и пейте, бога ради!

А ты детей, голубка, отзови…

Читаю три лирических тетради

В объеме курса «Странности любви».

Твои глаза прищуренные узки…

Когда-нибудь и мне лежать в гробу…

Давайте, братцы, выпьем без закуски,

Закусывая нижнюю губу.

Простате все бродягу-непоседу!

Уходит поезд ровно в десять семь…

Опять уеду я, опять приеду

И уж тогда доеду вас совсем.

Зеленая шляпа

Доморощенный детектив

Человек, сошедший на станции Завидово вслед за инженером Королевым, на первый взгляд ничем не отличался от обыкновенного советского гражданина. Только очень опытный глаз мог бы рассмотреть в нем хорошо скрытые черты морфиниста, кокаиниста, потомственного алкоголика, незаурядного шулера, развратника и бандита. На нем была зеленая шляпа. Короче говоря, это был шпион международного класса. Почувствовав затылком его пристальный взгляд, инженер Королев как бы нечаянно уронил портфель с чертежами своего изобретения. Шпион кинулся к нему. Не поворачивая головы, Королев резко выбросил правую ногу вбок и метко угодил ею в левый бок шпиона. Королев рассчитывал, что от боли мерзавец потеряет самообладание и начнет ругаться на иностранном языке. Но человек в зеленой шляпе перехитрил его. Человек выбранился по-русски с удивительной чистотой и силой. Королев растерялся. Дело поправил белобрысый пионер Вадик, проходивший рядом.

— Не видите, что ли, ведь это шпион! — сказал Вадик.

И тут все заметили, что человек в зеленой шляпе вздрогнул. Королев метким выстрелом выбил из его рук револьвер, из его ног — бомбу, из его зубов — ампулу с ядом. Все было кончено в одну минуту. Шульц поставил крест на своей карьере. Королев расписался с сестрой Вадика на следующий день. Зеленая шляпа лежит на перроне до