– Эх, Соня, никакого у тебя воображения, – нарочито грустно произнесла Ангелина и тут же мне весело подмигнула: – Ладно, в конце концов, чего гадать на кофейной гуще, пойдем и посмотрим.

– Пошли, только что ты собралась смотреть?

– Еще не знаю, – беззаботно проворковала моя спутница. – Там увидим.

* * *

– Сонечка, деточка, не могли бы вы принести чайник, мне так трудно ходить, – Ольга Васильевна тяжело вздохнула, наверное, в пятнадцатый раз за последние десять минут. Необходимо отметить, что, если бы ей давали рубль за каждый такой вздох, Валентина точно стала бы очень богатой наследницей.

Но нужно отдать хозяйке дома должное: несмотря на свое плохое самочувствие, встретила она нас крайне радушно. Хотя это-то как раз вполне объяснимо – участь вынужденной затворницы, как правило, стимулирует к общению, а Ольга Васильевна к тому же, вне всякого сомнения, была рождена, чтобы блистать. Подозреваю, в молодости она вскружила не одну мужскую голову и разбила множество сердец.

Я отправилась на кухню, по дороге внимательно рассматривая висевшие на стенах картины. Поначалу я приняла их за репродукции, но теперь в каждом мазке мне чудилась рука великого мастера. Понятно, что я тот еще ценитель живописи, и все же, возможно, Ангелина права – и к полотнам стоит приглядеться внимательнее. Только как это сделать? Без эксперта не обойтись, а где его взять, и главное, как познакомить с полотнами. Мысленно пожав плечами, я убедила себя не забивать голову всякими глупостями и довериться подруге. Тем более что не особенно понимала, зачем мы вообще явились в этот дом. Этот же вопрос, в конце концов, пришел в голову и хозяйке дома. Разлив душистый чай по красивым чашкам тонкого фарфора (остатки былой роскоши, как полагаю), дама наконец догадалась поинтересоваться о цели нашего визита.

– Видите ли, – Ангелина продемонстрировала собеседнице ослепительно белые и ровные зубы. Все до самого последнего моляра, – я частный детектив, ээээ… Донцова Елена Сергеевна.

– Что вы говорите? Как интересно! – Старушка, конечно, явно не из тех, кого называют внимательным слушателем, но, если она будет перебивать Ангелину через каждое слово, мы так и ко второму пришествию до сути дела не доберемся. Хорошо еще, что моя подруга ловила все на лету. Осознав, что бабушка настроена активно участвовать в беседе, она затараторила, не переводя дух и не давая Ольге Васильевне и слова вставить в вещаемый монолог.

– Да, меня нанял новый владелец нотариальной конторы, пытающийся самостоятельно отыскать убийцу своего брата, не особенно веря в способность правоохранительных органов это сделать. В рамках своего расследования я опрашиваю всех, кто так или иначе, пусть даже косвенно или отдаленно, имеет отношение к этому делу. Вот очередь дошла и до вас. В связи с чем у меня несколько вопросов. Первый – не могли бы вы мне показать завещание вашего покойного супруга? И второй – где вы были двадцать первого мая сего года? Меня особенно интересуют вечер и ночь. – Ангелина перевела дух и пристально посмотрела на Ольгу Васильевну, которая в тот момент напомнила мне курицу на насесте. Во всяком случае, она также вертела головой из стороны в сторону, переводя взгляд с меня на мою подругу. Наконец, видимо осмыслив, услышанное, выпалила:

– Надо же, как удивительно! Женщина – и частный детектив! Деточка, скажите, а вы сами додумались выбрать такую профессию или кто подсказал?

Пришел черед удивляться Геле. Подозреваю, она ждала какой угодно реакции на свою речь, но подобного явно не ожидала.

– Ээээ… это моя детская мечта. Мисс Марпл, Фишер и все такое.

– Ой, и что, вот так просто женщине работать детективом? Это же, наверное, опасно? У вас и оружие имеется, да? А клиентов много? А какие дела вы в основном ведете? Убийства-то, поди, не каждый день приходится расследовать? Кстати, уже разгадали хоть одно?

Вопросы сыпались из старушки словно из рога изобилия. Поймав растерянный взгляд Гели, я едва удержалась, чтобы не расхохотаться в голос. А ведь ее предупреждали!

Но я явно недооценивала подругу – та скоро взяла себя в руки и каким-то чудом сумела вынырнуть из потока захлестнувших ее вопросов и даже направить разговор в нужное русло. Правда, желаемых результатов это нам, увы, не принесло. Завещание на вид оказалось подлинным и дата создания мною файла и оформления документов фактически совпадали. Так что если и был другой документ, то он составлялся без моего участия и после того, как отец семейства сообщил шефу о существовании внебрачного ребенка.

Что касается ночи убийства, то у Ольги Васильевны на нее оказалось стопроцентное алиби. Я бы сказала, железобетонное. Бедная старушка в тот вечер сильно занедужила, а дочь с будущим зятем, как мы помним, были на концерте и планировали заночевать в гостинице. Поэтому бабушка не придумала ничего лучше, как отправиться в больницу. Отправиться с помпой – на «Скорой помощи». Так что в тот момент, когда жестокий убийца вонзал канцелярский прибор в тело моего шефа, бабушка лежала под капельницей под надзором врачей, свидетельством чего являлась соответствующая выписка, любезно продемонстрированная нам хозяйкой дома. Так что если отсутствие явных мотивов еще можно было оправдать наличием скрытых, то вот с возможностями дело обстояло совсем плохо – их у Ольги Васильевны попросту не имелось. Не говоря уже о том, что представить себе, как эта едва передвигающая ноги старушка смогла дотащиться до нашей конторы и уж тем более вонзить в шефа орудие смерти, я лично никак не могла.

Геля, похоже, тоже сдалась, так как, бросив тоскливый взгляд на висевшие на стене картины, как видно, прощаясь с надеждой отыскать в них причину для жестокой расправы с Креольским, она нехотя поднялась и, сославшись на большое количество дел, предпочла откланяться. Я, как верный оруженосец, потрусила рядом, удивляясь, как это мне опять удалось превратиться в безмолвного спутника харизматичного лидера. Что ж за судьба у меня такая – все время на вторых ролях?

* * *

– И что теперь? – спросила я, покусывая губу от досады.

– Не кисни, – Ангелина оторвала руку от руля и растрепала мне волосы, отчего мы чуть было не «поцеловали» впереди идущую машину, – веселье только началось. Предлагаю заняться поисками таинственного внебрачного ребенка покойного отца семейства этой веселенькой семейки.

– Но зачем?

– Как зачем? – казалось, моя спутница знала нечто такое, о чем я и не догадывалась. Иначе как объяснить ее горящие от азарта глаза и охватившее возбуждение? – Сама подумай, – Ангелина лихо крутанула руль, перестраиваясь в левый ряд, на что идущая там машина возмущенно отреагировала громким гудком клаксона, – у кого, как не у внебрачной дочери завещателя, больше мотивов желать потери документа, содержащего его последнюю волю? Только представь, что бы было, не найдись завещания? Тогда она вполне могла бы претендовать на роль наследницы и получить то, что ей причитается по закону и справедливости.

Я с сомнением покачала головой – девственная белизна ниток, коими сшили эту теорию, слепила глаза.