— Я поговорю, возьму себе кофе и вернусь, — сказала она, глядя на определитель номера. — Это Барт. Круто. Ничего хорошего. — Она ушла по коридору, и Рид начал думать о числе двенадцать. Если Окано войдет и увидит, что он работает над этим делом, ему конец. Значит, этот ненормальный все время связывается с ним, чего-то от него хочет. Он начал составлять список людей, у которых на него может быть зуб… начиная с тех, кто знал, что у него были отношения с Бобби. Единственным именем, которое он вспомнил, было имя Джерома Маркса, хотя наверняка Бобби сказала еще кому-то, да и Джером тоже. Рид не знал ни Роберту Питере, ни Томаса Мэсси, ни Полин Александер. Только Бобби Джин.

Звякнул телефон. Все еще глядя в экран компьютера, он взял трубку: — Рид.

— Привет, рад тебя слышать! Это Джед Болдуин из графства Лампкин.

— А, шериф. — Рид откинулся на спинку кресла так, что оно застонало. Он представил себе топорное лицо Джеда Болдуина.

— Детектив Макфи тут сказал, что тебя отстранили от дела. Вроде как у тебя были отношения с жертвой и прочая ерунда, но я, короче говоря, плевать хотел на такие правила, чушь какая-то. Я решил, тебе интересно узнать, что у нас тут да как. Новых судебных улик нет, но сегодня с утра явился Мерл Делакруа с сыном. Ну, с Билли Дином, помнишь? Это один из ребят, которые видели в лощине того типа. В общем, Мерл — одинокий папаша, и с сынком у него забот по горло. Вроде как горячая голова, но они с мальчишкой принесли кольцо с надписью — кажись, кольцо жертвы. Старик был очень горд собой, а пацан явно не хотел с ним расставаться.

— Такое золотое кольцо с бриллиантом и несколькими рубинами? — спросил Рид, внезапно вспомнив его. Руки у нее были белые, с длинными пальцами и ухоженными ногтями, которые умели царапать спину мужчины. На безымянном пальце правой руки красовалось кольцо, сверкающее на солнце, когда они вместе плыли на корабле. Тогда стояла осень, воздух был свеж. На деревьях у берега дрожали зеленые и золотые листья, а соленый бриз играл в длинных волосах Бобби и прижимал короткую белую юбку к загорелым ногам. Она была босиком, ногти на ногах были такого же цвета, как на руках, — кроваво-красными, словно рубины в кольце.

— Точно. И надпись на нем, — сказал шериф.

— Да? Не знал.

Рид спросил ее о кольце, и она засмеялась, удерживая равновесие на палубе.

— Да, — игриво ответила она, подняв бровь. — Это от бывшего парня. С ним я уже рассталась, а вот с бриллиантом не могу.

— А разве это нравится твоему мужу?

— Бывшему мужу, бывшему, — резко ответила она. — Ты все забываешь прилагательное. Нет, конечно, ему не нравилось, но мне не было дела до того, нравится ему что-то или нет.

Она улыбнулась, и глаза ее сверкнули, будто она поделилась с ним секретом.

— Ну да, — сказал шериф, возвращая Рида к реальности. — Тут написано: «Барбаре с любовью навсегда». И дата на нем: июнь прошлого года.

— Она говорила, это от бывшего парня, но сейчас понятно, что в то время она уже была замужем.

— Гм. Это была годовщина ее свадьбы. Пять лет. Какая-то деревянная, жестяная или бумажная свадьба — как там это называется, после пяти лет-то?

— Понятия не имею, — сказал Рид.

— Да я тоже, а вот жена моя наверняка знает. Короче, как я понимаю, кольцо подарил ее бывший. Я ему звонил.

Значит, она солгала. Опять. Не самая большая неожиданность. Все их отношения, если это так можно называть, были основаны на лжи. Больше, чем он мог себе представить. Прижимая плечом трубку к уху, он подумал: интересно, лгала ли она еще кому-то? И за это, возможно, заплатила сверхвысокую цену. Цену собственной жизни.

— Смотрите, кто у нас становится суперзвездой, — сказала Трина, когда Никки бросила сумочку под стол, и отъехала на стуле, чтобы видеть подругу. — Две статьи подряд на первой полосе. — Она восхищенно поцокала языком.

— Три было бы еще лучше.

— Думаешь, тебе дадут? Как только Пирс Рид увидит, что ты написала, не удивлюсь, если на все управление наложат обет молчания, и никто, даже твоя личная Глубокая Глотка, больше с тобой разговаривать не будет. — Понизив голос, она добавила: — Норм Мецгер рвет и мечет. Он с воплями ворвался в кабинет Свинна. Еще через несколько минут он оттуда вылетел и готов был всех поубивать.

Никки с трудом удержалась от улыбки. Ей по душе была ярость Норма. Да уж. Они ведь соперники, оба хотели получить информацию о Риде или от него. Норм трижды мотался в Далонегу, искал и не находил концов в этом деле. Она тоже. Но она чувствовала, что ближе подобралась к ускользающему детективу. Он оказался не так уж груб, и Никки даже поймала его на том, что он смотрит на нее не как на журналистку и, следовательно, врага, а загадочно, словно хочет ее понять, словно заинтригован ее женственностью. Ей знаком этот взгляд. И она была несколько польщена. Ладно, сильно польщена. В конце концов, Рид не лишен привлекательности и чертовски интересный человек.

— Кстати, если хочешь знать, я говорила с подружкой с кабельного, — продолжала Трина. — Там такой шорох насчет этого серийного убийцы. Менеджер канала наорал на начальника службы новостей, а тот на репортеров. Они там все по минному полю ходят, — уголки большого рта Трины дрогнули. — Ну и каково чувствовать себя королевой бала?

— Неплохо. Но ты же знаешь, как говорят, — добавила Никки, — что ты хороша настолько, насколько хороша твоя последняя статья.

Она щелкнула мышкой, чтобы почитать почту, и Трина уехала на стуле в свой отсек. Никки потерла шею. Черт, как же она устала. Все тело болит. Но работа не ждет. Ночью она послала по электронной почте статью Тому Свинну и легла только около двух. Спала она как убитая, и, когда зазвонил будильник, было искушение его выключить и спать дальше. Но она не стала. Потому что хотела увидеть свою статью напечатанной. Она спустилась по лестнице и взяла утреннюю газету, которая уже ее дожидалась. Заголовки объявляли, что Гробокопатель — серийный убийца. Несомненно, она получит втык от полицейского управления за то, что так их ославила, но поздно махать кулаками. Кроме того, она чувствовала, что убийца не собирается останавливаться.

Она просмотрела почту. В основном мусор — то спам, который не задержали фильтры, то легальная реклама, то сообщения от коллег и читателей… Прямо письма фанатов. Ее порадовали комплименты, но она старалась быть объективной.

— Никки! — раздалось прямо над ухом.

Она чуть не подпрыгнула. Обернувшись, увидела Кевина, техника, который стоял в считаных сантиметрах от ее стола.

— Боже, Кевин, как ты меня напугал! — Она не могла скрыть раздражения в голосе.

Он пожал плечами, как бы извиняясь.

— Что я могу для тебя сделать?

На секунду его глаза заблестели, будто он собирался предложить что-то бесстыдное и похабное. Затем огонек погас, словно он передумал. Ну и слава богу. Кевин нормальный парень, но иногда какой-то… странный.