Рем Тиберий Аркан и подумать не мог, что ему придется столкнуться в бою с таким противником! И всё-таки – через короткое время парню начало казаться, что он понял, как нужно сражаться, чтобы побеждать раз за разом. Аркан длинным выпадом поразил единственный глаз низкорослого фомора с мощными короткими руками, выдернул палаш и отстранился, боясь быть залитым черной жижей, которая хлынула из раны. В этот момент другой фомор – обладатель мощных ног, прыгнул через головы своих соплеменников и обрушился на Рема сверху, сбив на землю. Парень, ошеломленный и оглушенный, только и смог перекатиться в сторону, чтобы не быть затоптанным.

Он оказался у самой баррикады, и отступать дальше было некуда. Рем увидел, как напряглись нижние конечности прыгуна, и подумал, что не успеет дотянуться до выпавшего из рук палаша, и приготовился к смерти. Вдруг огромного размера топор, вращаясь и с гулом рассекая воздух, прилетел прямо в грудную клетку фомора, с хрустом врубившись в плоть твари.

- Ру-уку! Ру-уку да-авай! - из-за баррикады показался Микке, протягивающий ладонь Аркану.

Тот не стал мешкать и вцепился в могучую длань северянина, и был втянут под защиту мешков с песком и деревянных ежей. Он глянул на Микке и увидел, что у того носом шла кровь, заливая подбородок и грудь, а глаза были шалые. Северянин очнулся первым, и, похоже, чувствовал себя не лучшим образом. Остальные тоже постепенно приходили в себя: у многих шла кровь из носа и ушей, кто-то блевал, стоя на карачках, а маэстру Цудечкис кашлял и хватал воздух ртом как рыба, опираясь на подпорку шатра, выполнявшего роль лазарета.

- Оружие! – просипел Рем, и Микке сунул ему в руки пару дротиков, и сам вооружился также.

Не Бог весть что, но приступ нужно было отбивать, и Рем с размаху воткнул наконечник своего дротика в шестипалую лапищу, уцепившуюся за край баррикады.

Большая часть наемников восстановила относительную боеспособность. Защелкали тетивы луков и арбалетов. На мост, в наступающих фоморов, полетели камни и дротики. «Должны отбиться!» - подумал Рем, глядя на то, как одна за другой падают несуразные фигуры.

Думать времени не было: драка за баррикаду была кровавой и злой, фоморы наступали непрерывно, теряя десятки бойцов еще на подходе, под обстрелом, но кое-кто добегал до людей и яростью своей пытался одолеть человеческое упорство. В какой-то момент почти дюжина крепкотелых дикарей добралась до подножия баррикады. Они, помогая друг другу, вскарабкались на укрепление и вступили в бой с людьми, отвлекая наемников от товарищей, оставшихся внизу. Гибель фоморов под градом ударов была не напрасной: их огромный соплеменник исполинскими ручищами уцепился в один из мешков с землей и потянул на себя, стараясь обрушить всю баррикаду. Опасность заметили, и несколько дротиков пронзили его бочкообразное туловище, но поздно!

Под торжествующие вопли темных баррикада осыпалась бесформенной грудой!

- В строй! В строй!!! - закричал Рем, размахивая подобранным где-то коротким мечом.

Наемники отступили от баррикады к лазарету, сплотив ряды, чтобы защитить раненых, которых к этому моменту было уже немало. Потеря баррикады была катастрофой – никто не ожидал от дикарей такого напора! Но и сдаваться люди не собирались.

Выдивнулись вперед щитоносцы, копейщики поудобнее перехватили древки пик, в тылу лучники и пращники разбирали стрелы и камни. Рем видел, как фоморы один за одним пересекают мост, накапливаясь у баррикады и готовясь к решительному натиску. Левый рукав камзола набухал кровью от нанесенной когтистой бестией раны, но на это совсем не было времени!

- Ну что, друзья! – крикнул Рем. – Спихнем тварей в реку? Давай-давай!!!

- Хоп!!! - откликнулись наемники, и в тот момент, когда фоморы ринулись через обломки баррикады, небольшой отряд людей качнулся вперед.

Может быть, они бы и погибли в этом героическом и достойном легенд порыве… А может быть горстке наемников и удалось бы преодолеть темную силу фоморов… Но в тот момент, когда строй людей единым тараном ударил толпу чудовищ, за их спинами зазвучали голоса и мерный топот десятков сапог.

Лора, Лора,

Как прекрасны,

Девы в юные года!

Лора, Лора, Лора, Лора, –

Везде, везде их красота!

Грубые глотки выводили романтичные куплеты про дочь лесника - эту старую боевую песню ландскнехтов Запада, и восторгу Рема не было предела! Это пришла полусотня Оливьера, в которой как раз служили выходцы из западных провинций… Так уж получилось, что даже внутри небольшой вольной компании люди предпочитали служить с земляками и единоверцами - и никто им не препятствовал.

Ребята Оливьера во главе с ухарем-купцом ломанули всей силой с ходу, и плечом к плечу с защитниками баррикады расправились со всеми фоморами на этой стороне реки, а потом мясорубкой прошлись по мосту.

- Нужно прикончить тех уродов на опушке! – прокричал Рем, надеясь, что Микке и Оливьер его услышали.

На холме, шагах в пятидесяти от моста, у самой кромки леса, размахивали руками несколько тощих и длинноруких фоморов. Лица их были замотаны какими-то тряпками, и воздух вокруг дикого хоровода дрожал в странном мареве.

Купец с хеканьем швырнул дротик в спину убегавшему врагу, тяжелой трусцой подбежал к Рему и сказал:

- Я туда не полезу.

Аркан согласно кивнул. Да, фоморы были разгромлены и почти полностью перебиты. Но, ощутив на себе лиходейское колдовство темных тварей, никому не хотелось повторять такой опыт второй раз.

- Мо-ожет просто сожжем их к че-ортовой ма-атери? – спросил Микке, как обычно в минуты волнения растягивая слова. – Ес-сли вы подержите зна-амя, я добро-ошу бутылку!

Рем с Оливьером оба потянулись к древку стяга. Рем хмыкнул и уступил старшему товарищу, а северянин кивнул и сказал:

- Я-а сбе-егаю в ла-агерь, - и умчался по мосту на другой берег.

Наемники отрезали холм от опушки леса, выстроившись в два ряда спиной к спине. Конечно, было страшно: мало ли что утворят темные колдуны? Но, с другой стороны, грозный противник был разгромлен! Из нескольких сотен фоморов в живых осталось не больше двух дюжин, да и те сейчас бежали куда-то в лес… Скорее всего – к своей гибели, на встречу полосе разгоравшегося пожара!

- Ветерок поднимается… - пробормотал Оливьер, сплюнув под ноги.

Ветер действительно набирал силу, таская по опушке листья и мелкие